— Вот и она, — Тэд обратил внимание друзей на Марианну. — Когда она сядет рядом с ним, ты, Роберт, будь готов.

Робертом звали того, кто должен был сделать какое-нибудь пошлое замечание. Второго звали Майк. Роберт обратил внимание на то, как его назвал Тэд. Раньше он его называл просто Боб.

— Но сначала я хотел бы допить пиво, — возразил Майк.

Тэд тоже об этом подумал и посмотрел, куда делся старший официант.

— Сколько ещё ждать? Где этот засранец бегает?

На сообщение старшего официанта, что с новой бочкой возникли затруднения, отреагировал Роберт:

— Раз не умеете с ними обращаться, то заказывайте на пивоварне бутылки.

Тем временем Марианна отозвала отца на кухню. Там она спросила его:

— Почему ты поднял тревогу? Ведь всё в порядке.

— В порядке? Ты видела этих за шестнадцатым столиком?

— Тех троих? Да.

— Они собираются затеять драку.

— Кто это сказал?

— Генрих.

Генрих — старый лис, знал, что от Марианны отделаться будет нелегко.

— Ты можешь его сама спросить, — сказал Тео, и позвал Генриха на кухню.

Официант подтвердил ранее им сказанное и добавил, что у него нет сомнений, на кого это трио обратило внимание — на юношу за тринадцатым столиком.

Марианна сразу вспомнила о происшествии у кассы кинотеатра, куда она зашла с Вильгельмом.

— Он дал какой-нибудь повод для драки? — спросила она официанта.

— Ни малейшего, — ответил Генрих. — Я даже подозреваю, что он и не догадывается о том, что эти трое против него замышляют.

Марианна почувствовала облегчение и посмотрела на отца:

— Как видишь, Вильгельм ни в чём не виноват.

— Это не имеет значения.

— Почему?

— Как почему?

С Марианной произошла перемена. Она больше не вела себя, как послушный ребёнок, а стала молодой и упрямой девушкой, к чему Теодор Бергер не привык.

— Просто ты хочешь, — ответила она, — что бы ушёл он, а не эти трое.

— Нет, — возмутился Тео, — об этом подумал не только я. Генрих тоже так думает, если тебя это успокоит, он….

—Не успокоит! — прервала она отца и недружелюбно посмотрела на официанта. — Я надеюсь, что это не так.

— Я… я думал только о трактире, о доходе, — пробормотал смущенно Генрих. Он решил покинуть кухню, чтобы избежать дальнейшего недовольства Марианны, так как понял, что от дочери шефа лучше держаться подальше.

Теперь вмешалась Сабина. В начале разговора она отправила двух помощниц из кухни и до этого момента стояла рядом и молчала.

— Что всё-таки произошло?

Марианна и Тео наперебой стали ей рассказывать, в чём дело и каждый со своей точки зрения. Последней была Марианна, которая возбуждённо произнесла:

— И он не придумал ничего лучше того, чтобы я приняла участие в этом свинстве.

Сабина решила сделать ловкий ход.

— А почему нет? — спросила она. — Это самый хороший и незаметный способ решить проблему. И прежде всего для него. Может, ты хочешь, чтобы они его избили? Уверена, что нет. Поэтому поговори с ним. Он тебя послушает? Или нет?

Несколько мгновений Марианна смотрела на мать. На кухне стало тихо. Было слышно лишь шипение воды в котле, где варились колбаски. Затем она произнесла:

— Хорошо, он так и сделает. Он послушает меня. Но, — быстро продолжила она, — я должна извиниться. Мне кажется, есть другое, более правильное решение….

Она направилась к двери.

— Что ты собираешься делать? — крикнул Тео вслед. — Звонить в полицию?

— Нет.

— Что тогда?

— Сейчас увидишь.

Марианна быстро вышла из кухни, вошла в зал и направилась к столику номер шестнадцать. Теодор не поверил своим глазам, и быстро подошёл к барной стойке. Шестизначный номер телефона ближайшего полицейского участка он знал наизусть. Тео снял трубку и набрал первые пять цифр. Последнюю, шестую, он набирать не стал и положил трубку рядом с аппаратом на всякий случай. Если что-либо произойдёт, связь с полицией будет установлена в течение секунды.

Вильгельм просмотрел журнал и отложил его в сторону. Он видел, что Марианна вошла из кухни в зал, и подумал, что она подойдёт к нему. На его лице появилась счастливая улыбка. Но он ошибся. Марианна не улыбнулась, как всегда, ему в ответ и подошла не к нему, а к шестнадцатому столику. «Она знает этих парней?» — неприятное чувство охватило Вильгельма.

На шестнадцатом столике ничего не стояло. Официант ещё не принёс заказанное пиво.

Тэд, Роберт и Майк раздражённо уставились на Марианну, когда та остановилась около столика. В их планы не входило, что с ними будет разговаривать девушка.

Марианна долго не тянула.

— Расплачивайтесь, — сказала она.

— Что? — не поняв, произнёс Тэд.

— И исчезните отсюда.

Тэд посмотрел на Майка, Майк на Роберта, Роберт на Тэда.

— Вы слышали? — спросил Тэд.

— Мы должны заплатить, — сказал Майк.

— И исчезнуть, — добавил Роберт.

Через пару секунд трио разразилось смехом. Тэд даже хлопнул себя по бедру. Кажется, что он полностью пришел в себя, но его смех звучал неестественно. Неожиданно он перестал смеяться и крикнул Марианне:

— У тебя с головой всё в порядке?

Он сделал это нарочито громко, чтобы Вильгельм услышал и понял. Это было его ошибкой. Вильгельм начал вставать, ему не составляло труда преодолеть четыре-пять метров, разделявших столики шестнадцать и тринадцать, но Марианна направила на него указательный палец и приказала:

— Сидите на месте.

Вильгельм неохотно опустился на стул. Инстинктивно Тэд понял, что его судьба висит на кончике указательного пальца девушки.

Марианна кивнула официанту:

— Господа хотят заплатить.

— Кто это тебе сказал? — проворчал Роберт.

Генрих от волнения оставил свои записи на стойке и пошёл, чтобы взять их.

— Мы сначала получим пиво, которое заказали, — с грозным видом обратился к Марианне Майк.

— Ничего вы не получите!

— Почему это? — вдруг тихим голосом спросил Тэд.

Казалось, он вдруг испугался. Его сообщники могли тоже испугаться. Они не знали, что их миновало, если бы Марианна не остановила Вильгельма.

— Потому что вы уже достаточно пьяны, — сказала она, — и устраиваете здесь скандал.

— Кто этот дурак вообще? — начал Майк, показывая на Вильгельма.

Марианна уже хотела опять крикнуть: «Сидите на месте!», но сдержалась, потому что Вильгельм даже не тронулся с места. Она вспомнила, что он спокойно относится к оскорблениям в свой адрес, если они не переходят некую границу. Они в одно ухо влетают, а из другого вылетают.

Официант подошёл с записями и хотел было начать подсчёт выпитого, однако Роберт грубо его оборвал:

— Проваливай отсюда, дерьмо!

Роберт, как уже упоминалось, должен был начать ссору, и он решил начать с того, что потребовал от официанта, чтобы тот немедленно принёс заказанное пиво. Иначе он будет вынужден персонально с ним разобраться.

Марианна поняла, что ситуация выходит из-под контроля и беспомощно посмотрела на Вильгельма.

Официант Генрих внутренне был возмущён, но не смог сразу подобрать уместный в данной ситуации ответ. Чаевые его больше не интересовали. Сопляк, что над ним издевался, годился ему во внуки, как и остальные двое. Они точно заслужили по морде, но кто это сделает?

Трактир заполнен лишь наполовину, поэтому на помощь присутствующих официант мог не рассчитывать. Подобная ситуация для него не в новинку. Часть посетителей сделала вид, что не замечает происходящего; другая часть с интересом следила за происходящим, но, к сожалению, пассивно. Другими словами, он должен стерпеть. Так вести себя он решил уже давно и не только на работе, но и на улицах, в парках и общественном транспорте. Особенно в такой ситуации, когда рокеры устраивают сцену, на которую нужно было бы быстро отреагировать и как-то им ответить.

— И ты, — сказал Роберт Марианне, — тоже действуешь мне на нервы, как и эта старая задница, которой я даю минуту времени. Если наше пиво не будет стоять на столе, тебе придётся вызывать для него скорую. Скажи это ему, девка.

Пощёчина, которую ему отвесила Марианна, была мгновенной и неожиданной для Роберта. Получить пощёчину от девушки — это для него было чем-то новым. В его окружении такого не происходило. Когда дед колотит бабку, отец мать, брат сестру — это нормально, и от таких отношений он не собирался отступать. Поэтому он вскочил, замахнулся и...

— Вильгельм! — закричала Марианна.

Теодор за стойкой уже набрал последнюю цифру номера полицейского участка.

Крик Марианны прозвучал бы слишком поздно, если бы Вильгельм не среагировал раньше. Роберт не поднялся со своего стула и на десять сантиметров, как Вильгельм, наблюдавший за ситуацией, пришёл на помощь. Он стремительно перехватил замах Роберта, и скрутил его. На это ушло не более восьми или десяти секунд. Восемь или десять секунд обычно очень короткий отрезок времени, но иногда они кому-то могут показаться бесконечными. Сейчас для Роберта эти секунды показались вечностью. Когда они прошли, он уже лежал на улице с выбитым зубом, с подбитым правым глазом, которым обо что-то ударился, когда его тащили на улицу, оглохший на одно ухо, с тремя сломанными ребрами и вывернутой рукой, которую не чувствовал.

Подобный результат мог ожидать и Майка. Он видел, как судьба обошлась с его другом Робертом, и, поэтому, решил сопротивляться. Короткий удар Вильгельма ему в пах положил этому конец. У Майка сложилось ощущение, будто его пнула лошадь, поэтому, когда Вильгельм жестом предложил ему продолжить дело на улице, он согласился. Вильгельм показал пальцем на дверь, что означало: «После тебя», но вместо того, чтобы воспользоваться удобным случаем, Майк раскорячив ноги принял боевую стойку и промычал:

— Иди сюда, собака!

Честно говоря, это было даже не мычание, а стон — сказывалась боль в мошонке. С Майком Вильгельм расправился легко. На это потребовалось вдвое меньше времени, чем на Роберта, после чего он и его оставил на свежем воздухе и вернулся в трактир, чтобы закончить с Тэдом.