- Ты из сильнейших?

- Можно и так сказать. Возможно, когда-то придёт маг сильнее меня, кому я отдам эту книгу, но вряд ли это случится в ближайшее время. Никто не может воспользоваться книгой, кроме избранных. В ином случае, понадобится сила всех тринадцати участников Круга, чтобы открыть её и прочесть.

- И зачем ты принёс её сюда?

- Я нёс её в свой кабинет, но по пути зашёл к тебе. Хотел убедиться, что всё в порядке и отдать рыцаря.

- А потом снова пойти к ней, - девочка фыркнула, воскрешая в памяти образ Феларии. Праведник вздохнул.

- Тебе стоит перестать ревновать, Дарэтта. Фелария ведьма Круга. Мы обязаны уважать своих.

- А я? Кто я? Почему я здесь?

- Потому что ты тоже часть Круга, - пояснил мужчина, - Твой отец был частью Круга.

- Мой мёртвый отец…- девочка иронично улыбнулась.

- Твой отец был достойным человеком.

- Мой отец был никем. Он был злым и желал власти.

- С чего ты…

- Я нашла его записи. Какие-то старые обрывки бумаг, здесь, в этой комнате, - девочка протянула руку, приподнимая покрывало с кровати, откуда извлекла несколько желтоватых листков, исписанных корявым почерком, - Многого отсюда я не понимаю, чего-то даже не могу прочесть, но то, что мне всё-таки удалось, дало впечатление о том, каким человеком был мой отец.

Лицо праведника приобрело сероватый оттенок. Он протянул руку, желая выхватить записи из рук Дарэтты, но та ловко извернулась и спрыгнула на пол.

- Что там написано? Дай мне это.

- Зачем? Это ведь писал мой папа…теперь это принадлежит мне. Всё честно.

- Дарэтта, дай мне это сей час же, - более властно потребовал Праведник.

- Я помню его лицо, - отойдя на шаг, заявила девочка, - Маму не помню, но его помню. Он всегда сидел надо мной, много говорил, забывал меня кормить. Мне пришлось…пришлось убить его, чтобы выжить, - девочка поморщилась, сжимая в руках пожелтевшие листки.

- Ты не можешь такого помнить, - возразил Праведник, - ты была слишком мала.

- Но я помню. Он был красноволос, как и я, но высок, как ты.

- Дарэтта…ты никак не причастна к его смерти. Его убила глупость.

- Нет, - девочка отрицательно качнула головой. Мужчина подался вперёд и выдернул листки из её маленьких рук.

- Нет! – чуть громче крикнула она, - Верни!

Праведник поднял руку, не давая Дарэтте дотянуться. Он поднялся на ноги, выпрямившись во весь рост, и с серьёзным видом осмотрел записки.

- Это моё! Отдай! Отдай! – девочка яростно стала колотить по ногам мужчины, но тот покорно сносил все её удары. Чем дольше он рассматривал листы в руках, тем мрачнее становилось выражение его лица. Из глаз Дарэтты полились слёзы.

- Ты предатель! Ты всё у меня отнимаешь!

- Тебе не нужно это читать, - отозвался Праведник.

- Но я читала! Я никогда не могла поговорить с папой! Никогда! А это часть его! Я представляла…будто это он писал для меня, чтобы я читала и думала, что он рядом, - сквозь всхлипывания, говорила девочка, - Я не разрешила тебе читать это! Ты не можешь забрать это!

- Хватит! – грубо отрезал мужчина, - Мы не станем об этом говорить. Прости, но я не могу оставить это у тебя, - мужчина сложил записки пополам.

- А что ты сделаешь?! Покажешь ей?! Вместе посмеётесь, да?!

- Дарэтта, - мужчина опустил взгляд на девочку и невольно отшатнулся. А бездне алых глаз пылал гнев, которого прежде Праведник никогда не видел. Казалось, там разверзся ад, из которого потоком струились слёзы. Всем своим существом девочка источала ненависть. Мужчина ощутил, как напряжение в воздухе пошатнулось. У него закружилась голова.

- Давай…давай обсудим это позже, - запинаясь, сказал он. Перед глазами начинало мутнеть. Рефлекторно он схватился рукой за спинку кровати.

- Не будет никакого позже, - сквозь зубы процедила девочка. Мужчина почувствовал влагу на собственном лице. Он осторожно отпустил спинку и коснулся рукой щёк. На пальцах остался яркий алый след.

- Нет…- прошептал он, чувствуя, как замедляется собственный пульс, - Стой… - желтоватые листки выпали из его руки и разлетелись по полу, - Дарэтта…

Девочка молчала, пристально наблюдая, как лицо мужчины искажает гримаса. Кровь лилась из его носа, глаз, ушей. Кожа бледнела на глазах. Высокий и величественный, сейчас он напоминал сломанную игрушку.

- Не делай этого, не надо. Прошу…- он осел на пол, чувствуя, как сознание его отключается. Образ красноволосой девочки расплылся.

- Дарэтта…- прохрипел он, чувствуя медный привкус во рту. Кровь подступала к горлу, - Дарэтта…

Он закашлялся. Девочка видела, как закатились его глаза, как вздулась шея, после чего он рухнул на пол, бился несколько минут в припадке, затем замер и больше не шевелился. Под мужчиной, что ещё днём улыбаясь, целовал её в лоб, стала растекаться кровавая лужа. Дарэтта поспешила поднять записки отца, чтобы случайно не выпачкать их. Она сжала бумагу в пальцах, всматриваясь в слова, многие из которых не понимала. Что-то дрогнуло внутри. Она сунула записки под покрывало и взглянула в сторону Праведника. Он лежал на полу, с замершей гримасой кровавого ужаса на лице. Девочка опустилась на колени рядом с ним, склонилась, и ласково обняла.

- Ты сдержал обещание…- пошептала она, - Ты был со мной до самого конца. Жаль, что это был твой конец, - маленькой ручонкой она пригладила его растрепанные волосы, - Ты всегда будешь единственным, кого я любила. Я обещаю тебе…никто из них этого не заслужит. Я докажу тебе это. Ты должен мне поверить, - на мгновение она замолчала, вслушиваясь в тишину комнаты, а в следующее мгновение протяжно заплакала над мёртвым телом. Она прижалась к нему, насколько могла, и громко выла, роняя слёзы на одежду мужчины. Ей хотелось кричать громко, чтобы слышал весь мир. Ей хотелось, чтобы каждый познал её горе, чтобы каждый страдал так, как она, чтобы каждый плакал вместе с ней.

664 год шестой эпохи Альд.

В этот день в речном порту собралась толпа народа. Отовсюду слышались песни, смех, задорные разговоры. С улиц то и дело выскакивали полуголые люди, разрисовавшие своё лицо и верхнюю часть тела белой и черной красками. Они странно танцевали: всё время дёргали плечами и размахивали руками, топыря пальцы в разные стороны. Он расставляли широко ноги, подпрыгивали и нелепо продвигались вперёд, выстраиваясь в длинные колонны и ряды. Их волосы были мокрыми и облипали голову, подобно водорослям. При резких движениях слипшиеся пряди хаотично подскакивали. Наблюдающие радостно вскрикивали и бросались в танцующих рыбой, что целыми корзинами была расставлена вдоль побережья.

Погода была жаркой. В воздухе царил запах моря, соли и пота. Айвен, Эльвир и Аэдан не спешно пробирались сквозь толпу собравшихся людей, всё время озираясь и боясь, как бы случайно очередной летящий карась не угодил в них.

- Зачем они это делают? – поинтересовалась Айвен, пригнув голову, когда стоящий около неё мужчина, замахнулся.

- Это традиция. Так они призывают удачу, - отозвался Аэдан, - Сегодня Арнлафар. Достаточно интересное зрелище. Если хотите, то можем остаться и посмотреть.

- И чему посвящён этот праздник? – Эльвир перешагнул появившуюся у него под ногами наполовину пустую корзину.

- Проводы воклов* на ежегодную охоту.

- Охоту?

- В Эралас обитает достаточное количество мерфолков, и хотя их считают существами глупыми, поймать их достаточно сложно.

- Они охотятся на них? – удивилась Айвен, - А что потом?

- Продают или убивают. Серебристая чешуя с их хвостов отличное украшение, а глаза используются в различных снадобьях.

- А ты их когда-нибудь видел? – спросил Эльвир.

- Жителей вод? Разумеется. Хотя без нужды не советую вам встречаться в мерфолками. Они существа злобные. Любят затягивать в воду рыбаков, вспарывать им лёгкие и утягивать далеко на дно. Ходит слух, что дно Эралас напоминает открытое кладбище.