Лори оглядывается через плечо, но не ругает меня. Вместо этого спрашивает:

— Откуда вы друг друга знаете?

— Вместе учились в колледже.

— Встречались? — спрашивает Лори.

Снова пауза.

Плохой ход, парень.

— Нет, — отвечает он.

— Ты задумался над вопросом! — бормочу я со смешком.

— Просто пытался сосредоточиться на вождении, — врет он.

— Ты когда-нибудь спал с ней? — издеваюсь я.

— Не твое дело.

— Ответь на вопрос, — говорит Лори.

Джон смотрит на меня, прежде чем положить руку ей на колено.

— Мы можем поговорить об этом позже, детка?

— Нет. Я хочу поговорить об этом сейчас.

Он вздыхает.

— Мы несколько раз тусовались вместе, но ничего серьезного. Это было много лет назад.

— Тогда почему она купила тебе именной номер? — Лори задает вопрос, опережая меня.

— Потому что мы хорошо общались. Она подарила его мне, когда я официально сдал все экзамены и стал врачом.

— Стоматологом, — поправляю его я. Они оба игнорируют меня и ведут себя так, словно меня нет в машине, что немного обижает.

— Я просто не понимаю, почему впервые о ней слышу, если она была важной частью твоей жизни.

— Ты сама только что ответила на свой вопрос. Она была важной частью моей жизни. Больше нет. Я видел ее всего несколько раз с тех пор, как мы начали с тобой встречаться.

— И все же ни разу не упомянул о ней.

— Мне кажется, ты тоже не упоминала мне всех своих друзей.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь из ее друзей купил ей подарок стоимостью в несколько тысяч долларов. Десятки тысяч.

— К тебе это не имеет никакого отношения, — огрызается Джон.

— Очевидно, это не имеет никакого отношения и к Лори, — парирую я.

— Хватит, — останавливает наш спор Лори. — Не хочу больше об этом говорить.

Поэтому мы заткнулись.

Остаток пути едем молча, если не считать того, что я бормочу указания, как лучше проехать ко мне. Наблюдаю за Лори в зеркало заднего вида, и мне больно, что она выглядит обиженной. Я не хочу, чтобы ее волновало, что у него есть подружки, которые делают ему дорогие подарки. Хочу, чтобы она переживала обо мне. Только обо мне.

— Какой дом? — спрашивает Джон, когда мы выезжаем на мою улицу.

— Триста шестнадцатый, — отвечаю я. — Тут, слева.

Он притормаживает. Интересно, вспоминает ли Лори о том, как пришла сюда вчера.

— Что ты делаешь? — спрашивает Джон, когда девушка открывает дверь.

— Хочу размять ноги, — бросает она, прежде чем захлопнуть дверь.

Он говорит что-то еще, но я уже на полпути к выходу из машины, чтобы следовать за ней.

— Эй, — говорю я, шагая рядом с Лори. — Ты в порядке?

— Да, — лжет она. — А почему бы и нет?

— Насчет Тани.

Она пожимает плечами.

— Полагаю, я не в том положении, чтобы читать ему лекции о других женщинах после того, что мы с тобой сделали, не так ли?

— Не надо так.

— Как? Это же правда!

— Нет. Две неправды не дают одну правду. Если он пудрит тебе мозги, клянусь, я испорчу не только табличку на его двери.

— Да заткнись ты с этой альфа-фигней, Базз.

— Я серьезно. Я набью ему морду.

— Ну, побереги свои силы, потому что он не собирается ничего мне пудрить. Я доверяю ему.

Дойдя к моей двери, мы останавливаемся.

— Уверена?

— Абсолютно.

Я перевожу взгляд на его машину.

— Мне показалось, ты немного приревновала.

— Знаю, поэтому и злюсь. Я злюсь на себя за то, что сомневаюсь в нем. Меня бесит, что из-за того, что произошло вчера, мой мозг мгновенно делает выводы. Глупые выводы. И еще я злюсь на тебя за то, что ты такой возмутитель спокойствия.

— Я — возмутитель спокойствия? Быть того не может! — я хихикаю и указываю на дверь. — Зайдешь?

— Нет, Базз.

— Значит, ты просто хотела проводить меня до двери? Какая ты романтичная.

— Не льсти себе. Мне просто нужно было подышать свежим воздухом.

— Можешь дышать воздухом возле моей двери в любое время, когда только захочешь, — Лори закатывает глаза. — А если вдруг замерзнешь, я тебя согрею. И если будет слишком жарко, мы сможем запрыгнуть в душ, чтобы остыть.

Она качает головой, но улыбается.

— Мне пора.

— Меня поцелуют на ночь?

Девушка вскидывает бровь.

— Остановись.

— Что? — спрашиваю я, изображая невинность. — Мейсона же чмокнула!

— Спокойной ночи, Базз, — повторяет Лори и уходит. Через несколько шагов она оборачивается. — Чуть не забыла... Что означает двадцать восемь?

Я улыбаюсь, но сердце пускается вскачь.

— До бесконечности.

— Не понимаю, — Лори кажется смущенной.

— Два и восемь. Замени число два предлогом, а восемь — знаком бесконечности. До бесконечности (прим.перев.: To infinity — до бесконечности. Two (два) и to (предлог до) читаются одинаково).

— Ух ты. Никогда не задумывалась об этом раньше.

— Видишь, — я подмигиваю, — никто не взломает наш код.

— Так подожди... Когда я увижу число «двадцать восемь», что я должна вспомнить? Как ты выкрикиваешь это во время секса?

Я смеюсь.

— Если это то, о чем ты хочешь думать, тогда, конечно, давай, — делаю пару шагов вперед, сокращая расстояние между нами. Я знаю, что не должен прикасаться к ней, когда Джон, без сомнения, наблюдает за нами, но ничего не могу с собой поделать. Протягиваю руку и заправляю выбившуюся прядь волос ей за ухо. — Но, возможно, это также может быть небольшим напоминанием о том, что я чувствую к тебе. Если я когда-нибудь и делал что-то правильное в своей жизни, так это открывал тебе свое сердце. В ту секунду, когда я встретил тебя, я понял, что ты та девушка, с которой я смогу прожить вечность, до бесконечности и дальше, — мне приходится тормознуть себя, чтобы не заключить ее в объятия и не умолять дать нам еще один шанс. — Для меня ничего не изменилось, Лор.

Она уже собирается что-то ответить, но Джон выкрикивает:

— Детка, ты идешь?

Я оглядываюсь и вижу, что он стоит рядом со своей машиной. Выглядит раздраженным и напуганным, что не сильно отличается от моих чувств. Его раздражает мысль, что он может потерять Лори... И он в ужасе от того, что это могло уже произойти.

Что-то вспыхивает в ее глазах, и на долю секунды я убеждаю себя, что она собирается сказать ему «нет», но затем момент проходит, и я с глухим стуком возвращаюсь на землю, когда она вздыхает и говорит:

— Спокойной ночи, Базз.

— Спокойной ночи, Лор, — отвечаю я, стараясь не продемонстрировать своего разочарования.

Я наблюдаю, как она подходит к машине.

Как возвращается к нему.

Глава 19

Я не говорил с Лори целый год.

Не, вообще две недели, но казалось, что прошел год.

Целый год.

Длинные дни, еще более долгие ночи. Я катастрофически мало спал и почти каждый вечер ужинал в ресторане, потому что не мог даже просто находиться на собственной кухне после случившегося там.

Я и до этого долго не общался с Лори, но сейчас все по-другому. Как-то неправильно. Я хотел ей позвонить. Черт, несколько раз я так и делал. Но потом отменял вызов еще гудков.

На пятнадцатый день она избавляет меня от страданий. По дороге на работу загорается ее имя на экране моего телефона. Делаю глубокий вдох, прежде чем поприветствовать ее:

— Двадцать восемь.

Не мог сдержать себя.

— Прошу прощения? — переспрашивает Джон.

Джон.

— В чем дело? — узнаю я. — Лори в порядке?

Он смеется.

— Конечно, Лори в порядке. Иначе я бы тебе не звонил.

— Тогда зачем ты мне звонишь?

— Хочу протянуть оливковую ветвь.

Я резко останавливаюсь.

— Почему?

— Потому что, как бы ты мне не нравился, моя девушка видит в тебе что-то, чего не вижу я.

Мне приходится как следует постараться, чтобы не уточнить, не имеется ли в виду мой член.

— Хочешь заплести мне косички?

— Не совсем. Я приглашаю тебя на ужин.

— Когда?

— В этот четверг. В семь.

— Идеально. Мой любимый день недели.

— Адрес уточнишь у Мейсона. Он тоже идет.

— Принарядиться для тебя? — саркастически спрашиваю я.

— Да, было бы неплохо, если бы ты оделся.

— О, да ты умеешь шутить.

— Я разносторонний человек.

Все внутри меня замирает, когда я слышу голос Лори где-то на заднем плане.

— Ты готов? — спрашивает она, и я чертовски хочу, чтобы этот вопрос был адресован мне.

— Мне пора. Увидимся в четверг, — говорит Джон и быстро кладет трубку.

Я моргаю и смотрю по сторонам, не зная, что делать дальше. Через несколько секунд понимаю, что все еще прижимаю мобильник к уху. Когда я наконец убираю его обратно в карман, меня поражает, что она совершенно спокойна, в то время как я... разбит.

Перекати-поле в четверг, потому что я намерен это выяснить.

***

— У тебя несчастный вид, — заявляет Мейсон, когда добираюсь до работы и вхожу в его кабинет с огромной кипой бумаг.

Бросаю ее ему на стол.

— Потому что так оно и есть.

— Что случилось?

— Лори случилась, — отвечаю я, подходя к огромным панорамным окнам, заменяющих заднюю стену его кабинета. — Ничего нового.

Я смотрю на улицу с пятидесятого этажа и удивляюсь, как умудрился оказаться в такой ситуации. Почему из миллиардов людей в мире я полюбил женщину, которую не могу получить.

Рядом со мной появляется Мейсон и кладет руку мне на плечо.

— Все будет хорошо, брат. Я знаю, сейчас это может показаться странным, но все происходит не просто так.

— Мама уже поболтала со мной о судьбе, но спасибо.

Мы немного помолчали, прежде чем он спросил:

— Ты с ней разговаривал? Я про Лори.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Нет. А ты?

— Да, она заходила к нам вчера вечером.

— Как она?

— Трудно сказать. Говорит, что у нее все хорошо, но она кажется странной, — он игриво толкает меня в плечо. — Но она хотя бы не таращилась в окна. Помнится, не так давно ты насмехался надо мной именно за это. Что ты говорил? Ах да, ты сказал, что я веду себя как в сопливом романтическом фильме. Что-то о том, что мне нужны салфетки и мороженое. Помнишь?

— Трахни себя.

— Для этого у меня есть невеста.

— Самодовольный ублюдок, — бормочу я, подходя к кожаному дивану и падая на него. Провожу рукой по волосам. — Скажи мне правду. Думаешь, она счастлива с ним?

— Честно говоря, не знаю. Она изменилась. Лишь иногда мельком замечаю старую Лори. Ту, когда мы впервые встретились. Знаешь, прежде чем... — он умолкает.