— Вы ранены.

Он посмотрел на свою порванную одежду.

— Похоже на то, — он стащил рваную кожу униформы со своего тела и бросил на пол. Мой взгляд опустился ниже, скользя по твёрдым мышцам его плеч к напряжённым очертаниям груди, по изгибу его… Я моргнула, заставляя свои глаза сосредоточиться на кровавых ранах, избороздивших его кожу.

Я протянула к нему руку.

Он сделал шаг назад.

— Что ты делаешь? — потребовал он суровым тоном.

— Исцеляю вас.

— Я сам могу себя исцелить.

Дознаватели Легиона жили и дышали паранойей, но Мастер-Дознаватель превращал недоверие в искусство.

— Вы не сможете дотянуться до всех, — сказала я ему. — У вас на спине особенно глубокая рана.

Он завёл руку через плечо, нащупывая рану.

Я схватила его за ладонь.

— Не шевелитесь, полковник. Вы только потревожите свои раны.

Он сердито посмотрел на мою руку.

— Я же сказал, что могу сам себя исцелить.

Я не отступила и не отпустила его. У меня имелся обширный опыт в исцелении упрямых ангелов и в убеждении их в том, что неспособность стоять на ногах означала, что пора уйти с поля битвы. Из ангелов получались худшие пациенты. Они действительно были худшими врагами для самих себя.

— Что, если я пообещаю не вгонять вам нож в спину до конца миссии? — предложила я.

Дамиэль Драгонсайр, Мастер-Дознаватель, Ангельский Гнев Легиона, действительно усмехнулся. Его напряжённые мышцы немного расслабились.

— Хорошо.

Тёплая, золотистая магия засветилась на моих руках. Я провела пальцами по его ранам, исцеляя их одну за другой.

— Знаете, вы должны кому-нибудь довериться, — сказала я, исцеляя глубокий порез на его лопатке. — Один в поле не воин.

Полковник Драгонсайр взглянул на меня через плечо с настороженным выражением.

— Возможно, один человек в поле не воин, но один ангел — очень даже, — с вызовом заявил он. — Тебе бы не помешало это запомнить. Такое лёгкое доверие к людям тебя погубит. Я занимаюсь этим долгое время. Я знаю, о чём я говорю. Поверь мне.

— Поверить вам? Я думала, я не должна никому доверять, — усмехнулась я. Не сумела сдержаться.

К моему удивлению он рассмеялся. От неожиданного движения моя ладонь соскользнула с его спины.

— Стойте смирно, — пожурила я его, возвращаясь к лечению. Рана на его спине уже затягивалась, так что я обошла его кругом, чтобы позаботиться о ране на левой стороне его груди.

Он наблюдал за моей работой с почти озадаченным выражением на лице.

— Большинство людей боится прикасаться ко мне.

Я подняла взгляд, посмотрев ему в глаза.

— Большинство людей и разговаривать с вами боится.

Его глаза посуровели.

— Действительно.

Это нотки сожаления померещились мне в его голосе? Возможно ли, что он действительно скучал по личным связям, от которых Дознаватели так открыто отрекались?

Я провела пальцами по его последней ране, затем сделала шаг назад.

— Как новенький, — заявила я, когда целительное сияние погасло на моих пальцах.

Он осмотрел себя, проверяя мою работу.

— Беспокоитесь, что я что-то пропустила?

— Нет, — ответил он. — У тебя репутация умелого целителя.

— Ах, так вы восхищаетесь моей работой? — мои губы дрогнули в улыбке. — Может, даже научитесь парочке трюков.

Он бросил на меня странный взгляд. Если бы этот взгляд происходил не от Дамиэля Драгонсайра, я бы назвала это выражение «ошеломлённым». Но Мастера-Дознавателя невозможно ошеломить. Или возможно?

— Спасибо тебе.

Я моргнула. Я едва могла поверить собственным ушам. Дамиэль Драгонсайр только что поблагодарил меня?

— Всегда пожалуйста, — быстро сказала я, пока он не передумал и не решил, что его исцеление было каким-то злобным умыслом. — Не так уж сложно было, правда?

— Для такого умелого целителя, как ты — нет.

— Я говорила не об исцелении, — произнесла я. — Я говорила о том, что вы доверили мне исцелить вас.

— Доверие — это…

— Обоюдоострый меч? — подсказала я. Почему я улыбалась? Сейчас не время для улыбок.

Тихая, гортанная усмешка зародилась в его груди.

— Я сам предпочитаю мечи с одной режущей стороной.

— Не сомневаюсь.

— Так жить проще.

— Жизнь не делится на чёрное и белое, полковник. Она полна слоёв восхитительной сложности, — сказала я ему.

— Ироничное заявление от ангела во втором поколении, солдата света.

— Что ж, наверное, все мы — нечто большее, чем ярлыки, которые на нас вешают.

Он вскинул одну бровь, глядя на меня.

— Ты — несомненно, самый наивный ангел из всех, кого я встречал. Время лишит тебя невинности.

— Надеюсь, что нет.

Меж его бровей пролегла задумчивая морщинка.

— Или ты просто лучшая актриса из всех, кого я встречал.

— Это в вас опять заговорил циник.

— Я и есть циник, — он посмотрел вниз, водя пальцами по гладкой коже, которая ещё несколько минут назад была покрыта ранами. — Ты проделала безупречную работу. Ни следа ран.

— Ну, если не считать крови на вашей груди, — я взглянула на его обнажённую грудь. Затем, смутившись, спешно подняла взгляд.

Он поймал меня за руки, когда я отвернулась.

— Подожди.

Моё сердце подскочило в груди.

Он отпустил мои руки, его лицо оставалось задумчивым.

— Твоё личное дело говорит, что ты лучший целитель в Легионе.

— Вы читали моё личное дело?

Он приподнял брови — в этот раз обе.

Конечно, он читал моё личное дело. Он же Дознаватель. Дознаватель, который в этот самый момент наблюдал за каждым нервным подёргиванием моего тела.

— Ну, мне лучше… смыть кровь с рук.

Не дожидаясь ответа, я поспешила внутрь. Уходя, я чувствовала на себе тяжесть его взгляда, провожающего меня.