Эллис посмотрел на Денди, потом — на Большого Датчанина. Уходить от ответа и дальше было бессмысленно.

— Ладно, — согласился он, — пришьем!

Теперь оба глядели на Денди Ника. Тот про себя уже принял решение. Выгода бесспорна. Хвосты были У них в руках — оставалось только отрубить головы. Отсидеться в сторонке не удастся. Стало быть…

— Пришьем! — решился и он.

Большой Датчанин расплылся в довольной улыбке. Первый шаг сделан: все пошли за ним. Стилет — только символ. Мафия — вот что имело реальное значение. Настало время вернуть страну тем, кому она принадлежит по праву, — американцам. Он уже подсчитывал в уме, насколько увеличатся его доходы, если Удастся довести дело до конца. От этих мыслей по спине побежали мурашки. Он поднялся и сверху посмотрел на приятелей.

— Не знаю, как вы, парни, но сегодня первая ночь, когда старуха отпустила меня из дому с тех пор, как я вышел из жестянки. Полетел я к своей птичке…

Те не ответили и, как только он скрылся из виду, молча переглянулись. Денди Ник заказал официанту кофе и, когда тот отошел, обернулся к Эллису. Нужно было немедленно застраховаться. Предстояло сочинить послание Эмилио Маттео.

Еженедельная встреча в фехтовальном обществе была в полном разгаре. Она происходила на пятом этаже Нью-Йоркского атлетического клуба, расположенного в Центральном парке на южной стороне города. В малом зале слышалось бряцание клинков, легко двигались фигуры в белых рубашках с лицами, закрытыми черными масками.

Рапира Чезарио блеснула в ярком свете и, отбив защиту противника, ткнулась в центр красного кружочка на его белой рубашке, изображающего сердце.

— Туше! — воскликнул противник, поднимая оружие. Чезарио откинул маску и улыбнулся.

— Вы прекрасно работаете, Хэнк, — проговорил он. — Однако вам нужно заняться рукой — кисть слабовата.

Противник тоже снял маску. Он тяжело дышал, но улыбался.

— Вы примете участие в следующих соревнованиях, князь?

Чезарио с сомнением покачал головой:

— Вряд ли. Я собираюсь на автогонки в Мехико и, скорее всего, не успею к тому времени вернуться. Жаль, конечно, но это мой бизнес…

Противник понимающе кивнул.

— Без вас нам придется туго… Однако спасибо за урок.

Чезарио вежливо поклонился.

— Всегда рад с вами встретиться, — проговорил он и обратился к небольшой группе зрителей, стоящих в стороне: — Ну что ж, кто из вас станет моим следующим… как это вы говорите? Голубком? — с улыбкой поддразнил он.

Переглянувшись, те смущенно засмеялись:

— Придется вам подождать, когда появится Фортини, — ответил один из них. — А мы — не вашего разряда.

— О'кей. Тогда… — Чезарио принялся отшнуровывать маску, но тут в дверях раздался голос:

— Если вы не против, я попытаюсь составить вам партию.

Чезарио оглянулся: на пороге в своей полицейской форме стоял Беккет. Он улыбался.

— А… мистер Беккет, — как ни в чем не бывало отозвался Чезарио. — Пожалуйста, сделайте одолжение!

Беккет приблизился к стойке, выбрал рапиру и взмахнул ею в воздухе, освобождая кисть. Затем, перехватив клинок левой рукой, правую протянул Чезарио. Тот принял рукопожатие. Ладонь Беккета была твердой.

— Когда я узнал, князь, что вы — член нашего клуба, не мог одолеть искушения скрестить шпаги с одним из лучших фехтовальщиков нашего времени…

Чезарио медленно улыбнулся.

— Вы очень любезны, мистер Беккет. Я польщен. Хотите несколько минут, чтобы согреться?

— Нет, спасибо. Я теперь в хорошей форме и, надеюсь, смогу предоставить вам несколько интересных мгновений.

— Не сомневаюсь в этом, — учтиво отвечал Чезарио. Они вышли на свободную площадку и заняли исходную позицию.

— А я не знал, что вы тоже член клуба… Беккет улыбнулся.

— К сожалению, я слишком редко здесь бываю. Моя работа почти не оставляет времени… — Он опустил маску. — Готовы?

— Да. — Чезарио тоже надел маску, и рапиры скрестились.

— Защищайтесь! — воскликнул Беккет.

Он сделал выпад, и Чезарио, отступив, отбил его. Чезарио сразу понял, что имеет дело с мастером. Ожидая новой атаки, он усмехнулся под маской. Кое-что в этой встрече его забавляло.

Возле них мгновенно собралось множество зрителей, будто все разом ощутили необычное напряжение этого боя. Чезарио парировал выпад за выпадом, медленно отступая под натиском противника. Среди зрителей пронесся шепоток: казалось, князь сдает позиции.

Почувствовав уверенность, Беккет нападал снова и нова. Что ж, не так страшен черт, как его малюют…

Еще удар — и Чезарио поймал его рапиру в замок. Беккет попытался освободиться, но не тут-то было. Беккет что было сил толкнул противника, но тщетно. С таким же успехом можно пытаться опрокинуть стальную стену. Внезапно Беккет понял, что Кординелли с ним попросту играет… И в ту же секунду мощный толчок отбросил его на несколько шагов. Он едва успел отбить последовавший затем простой удар и тут же ответил ложным выпадом. Мгновенно изменил направление клинка, но застать противника врасплох не удалось. Чезарио весело рассмеялся:

— Очень хорошо! — его голос из-под маски звучал покровительственно. — Маэстро Антонелли?

— Да, — отозвался Беккет, с утроенным вниманием следя за князем. — Рим. Пятьдесят первый год.

— Мои комплименты! — проговорил Чезарио и перешел в атаку. — Синьор Антонелли — превосходный учитель!

Теперь Беккет непрерывно оборонялся, атаковать не оставалось времени. Он с трудом нашелся, чтобы пошутить в ответ:

— Похоже, я недостаточно долго у него занимался… Чезарио снова рассмеялся:

— Шпага — очень строгий учитель, особенно сегодня, когда, как я вам уже говорил, в моде совсем другое оружие…

Вдруг у Беккета перехватило дыхание. Рапира в руке Чезарио, казалось, ожила, тогда как его собственная весила будто целую тонну. Чезарио нападал, не выказывая и тени усталости. Беккет чувствовал, как его лицо под маской заливает пот. Дыхание сбивалось, в горле першило. Ему то и дело казалось, что он вот-вот поразит соперника, но тот неизменно ускользал. Наконец Беккет понял, что еще секунда — и он, задохнувшись, бессильно свалится на пол. Его охватило бешенство. Собрав остаток сил, он бросился в последнюю атаку. Удар, еще удар…

— Туше! — послышалось в толпе болельщиков.

Беккет встал как вкопанный. Острие клинка упиралось ему в сердце. Он так и не понял, как это случилось. Опустив оружие, откинул маску.

— Вы слишком сильны для меня, князь, — проговорил он хрипло, с трудом переводя дыхание.

Тот рапирой отдал салют.

— Мое счастье, что у вас не было довольно времени для практики, — с улыбкой ответил он.

— К тому же вы слишком добры, — с усилием выдавил Беккет.

— Не хотите составить мне компанию и выпить по капле? — предложил Чезарио.

— С удовольствием, — откликнулся Беккет. — Сегодня я могу себе это позволить.

Они сидели в комнате для отдыха перед горящим камином. Вытянув длинные ноги, Чезарио смотрел на Беккета. Тот устроился в кресле напротив.

Чезарио поднял бокал.

— Я думаю, мистер Беккет, вы здесь не за тем, чтобы упражняться в фехтовании.

Тот поднял глаза. Временами князь ничем не напоминал европейца. Вот и теперь: взял да и выложил все, что у него на уме.

— Вы правы, князь, — согласился Беккет. — Я пришел, чтобы предостеречь вас и предложить нашу помощь.

— Вот как? — Чезарио удивленно вскинул брови. — Это очень мило с вашей стороны, однако от чего вы хотите меня предостеречь?

— У нас есть сведения, что вашей жизни угрожает серьезная опасность.

Чезарио расхохотался;

— О, это уже смахивает на мелодраму!

— Я не шучу, князь, — Беккет не улыбнулся. — Небезызвестные люди намереваются убить вас.

— Убить меня? Интересно. И кто же эти небезызвестные люди?

Бекет неотрывно следил за ним.

— Большой Датчанин, Эллис Фарго, Денди Ник. В лице Чезарио ничего не изменилось.