Ном Анор быстро заснул. Ему приснился йуужань-вонг с лицом более изуродованным, чем Ном Анор когда-либо видел до этого. Кожа с лица была содрана, и разорванная плоть истекала кровью и гноем. На месте носа зияла кровавая рана, рот представлял собой безгубую зубастую пасть. Вместо глаз на него смотрели два злобно горящих красных мкаак’ита.

Страшное существо зарычало – и Ном Анор в ужасе проснулся, поняв, что это лицо было его собственным, но глаза принадлежали Шимрре. Он содрогнулся и сильнее натянул на себя одеяло. Но заснуть так и не смог, лежал, с дрожью вспоминая ужасный сон, пока не наступило утро.

– Мы почти на месте, – сказал Хэн, направляя "Сокол" еще глубже в плотную атмосферу Эсфандии. Корпус "Сокола" задрожал от перегрузки. В холодной густой смеси газов корабль вел себя с грацией ронто.

Лейя вцепилась в подлокотники кресла, мысленно скрестив пальцы. Исполняя обязанности второго пилота, она делала все, чтобы помочь Хэну в "приводнении", как она это называла. Ей никогда не приходилось летать в такой плотной атмосфере. Ситуация осложнялась тем, что тепло от одной лишь работы двигателей "Сокола" заставляло холодный и почти жидкий газ закручиваться вихрями, а выстрелы плазменных пушек йуужань-вонгских кораблей, бомбардировавших Эсфандию, вызывали в атмосфере настоящий шторм. Лейя сомневалась, что прото-планета испытывала нечто подобное с момента своего возникновения.

– Мы почти на месте, – повторил Хэн эту маленькую успокаивающую литанию, хотя Лейя подозревала, что он говорит это скорее кораблю, чем пассажирам.

Они проскочили мимо йуужань-вонгского флота достаточно легко. В пылу боя один старый маленький транспорт не привлек внимания противника. После этого осталось только пролететь сквозь атмосферу Эсфандии.

– Это была твоя самая безумная идея, – сказал Дрома, сидящий позади них. – Ты стал еще более безрассудным со времен Фондора.

– Но все-таки мы проскочили, не так ли?

– На этот раз да, – Дрома указал на иллюминатор. – Здесь так темно, как бы не врезаться во что-нибудь.

– Сенсоры ведут съемку поверхности, – спокойно сказал Хэн. – Этого хватит, чтобы ни во что не влететь.

– Ага. Значит, все, что нам остается – найти станцию?

Хэн покосился на рина, явно недовольный прозвучавшим сарказмом.

– Ну да, что-то типа того.

– Если вонги не засекут "Сокол" и не сбросят на него бомбу.

– Или если мы сами не выведем их на станцию, – добавила Лейя, понимая, о чем беспокоится рин. Было очень легко найти "Сокол" в холодной атмосфере по теплу, излучаемому его двигателями.

Хэн только фыркнул.

– Можно будет просто выпустить пару ракет, и они запутают вонгов. Кроме того, вонги своей бомбардировкой тут уже и так все взбаламутили. Теплый воздух поднимается вверх, помните? Если мы будем достаточно глубоко, верхние слои атмосферы хорошо прикроют нас.

– Ты уверен? – спросил Дрома.

– Собственной головой ручаюсь.

– И моей тоже, – рин печально свистнул, – вот в чем проблема.

– Эй, просто верь мне, хорошо? Я знаю, что делаю.

Лейя еще крепче вцепилась в кресло. Она слишком часто слышала эти слова от своего мужа и раньше. Хэн обычно действительно знал, что делал, но легче от этого становилось ненамного.

– Ну, – проворчал Хэн, – и где нам искать эту станцию?

Лейя взглянула в иллюминатор и не увидела ничего кроме темноты. На мониторах был сплошной оранжевый туман. Судя по показаниям сенсоров, они сейчас пересекали что-то вроде огромного водоема. Но это было нереально: на Эсфандии никогда не было воды. Эта ледяная глубина не знала жизни, и если с "Соколом" что-то случится, Эсфандия убьет их …

Лейя вздрогнула, когда на мониторе мелькнуло какое-то ярко-оранжевое пятно, похожее на большой цветок. Оно исчезло до того, как Лейя смогла разглядеть, что же это было.

– Что это? – спросил Дрома.

– Не знаю, – сказал Хэн, – и я не хочу возвращаться, чтобы посмотреть, что это было, – он взглянул на голографическое изображение рельефа поверхности. – К востоку отсюда есть несколько глубоких каньонов. Я уменьшу скорость и высоту, чтобы провести более тщательный поиск. Когда мы долетим туда, Лейя, ты выпустишь ракету, чтобы отвлечь вонгов.

– У нас на борту так много ракет? – снова возразил Дрома. – Здесь можно искать эту проклятую станцию целую вечность.

Хэн пожал плечами.

– Это маленькая планета.

– Не настолько маленькая. И чем дольше мы будем искать станцию, тем скорее вонги найдут нас.

– Тогда нам лучше поспешить, не так ли? – Хэн резко поднял вверх нос "Сокола", потом выровнял корабль. – Готова пустить ракету, дорогая?

Лейя кивнула. У себя на экране она заметила, что корабль начал снижаться. Настроив время полета ракеты, Лейя выпустила ее в оранжевую пустоту, пока "Сокол" опускался все глубже в атмосферу. Ракета улетела в никуда, оставляя за собой тонкий свет.

Хэн старался держать корабль как можно ближе к стене каньона. Лейя заметила на своем экране еще два странных объекта, похожих на огромные цветы, и задумалась, что бы это могло быть. Газовые "карманы"? Агломераты кристаллов? Может быть, колонии местных эквивалентов одноклеточных организмов? Чем бы ни казались эти объекты, они были очень хрупкими. Лейя видела, что "Сокол", пролетая мимо них, превращал их в обрывки, а огонь двигателей корабля испарял и их.

Как-то неожиданно они достигли дна каньона. Ещё секунду назад они летели вниз, а сейчас Хэн уже выравнивал корабль.

– Выключить маршевые двигатели, – приказал Хэн. Его голос казался слишком громким в гробовой тишине рубки, – переключаемся на репульсоры.

Лейя следила за показаниями сенсоров, пока "Сокол" летел по дну пропасти. Но смотреть там было особенно не на что. Дно каньона было более темным и пустынным, чем что-либо еще на Эсфандии. Температура здесь была несколько выше, чем наверху, но все еще оставалась очень низкой. Поверхность Эсфандии была странным и абсолютно чужим местом, куда не проникал даже свет звезд. Она состояла, вероятно, из замерзшего углекислого газа, изгибавшегося странными фигурами, которые казались такими хрупкими, что, наверное, единственный солнечный луч мог бы разрушить их.

-Кто-то что-то видит? – Хэн кивнул на иллюминатор, прищурившись, как будто это помогло бы разглядеть что-то во тьме.

– Ничего, – сказал Дрома. – А какой величины эта база?

– Пятьдесят метров в диаметре, – ответила Лейя, – не считая ног.

– Значит, если бы она была здесь, мы бы ее заметили. Ее корпус отражал бы сигналы сенсоров.

Лейя кивнула.

– Даже если бы база закопалась под поверхность, наши сенсоры заметили бы ее с близкого расстояния.

– Полагаю, это значит, что ее здесь нет, – Хэн прокрутил изображение на голографической карте, – по крайней мере, в этом каньоне. – Его палец показал на юг карты: – Предлагаю поискать вот здесь. Если, конечно, есть идея получше.

Лейя понимала, что все их поиски могут оказаться тщетными. На Эсфандии было множество мест, где могла бы спрятаться мобильная станция связи. Здесь были сотни каньонов и в тысячу раз больше разломов, где могла скрываться станция. Ее можно искать месяцами и не найти.

– Может быть, нам повезет, – сказала она, скорее для себя, чем для кого-то еще.

– Подождите, – сказал Дрома. Лейя удивленно посмотрела на рина. Он словно прислушивался к какому-то звуку. – Там что-то…

– Что? – спросила Лейя.

– Мы прослушиваем частоты связи?

– Да, – сказал Хэн, – а что такое?

– Сделай погромче и слушай.

Хэн так и сделал. Из аппаратуры связи послышался слабый свист. Сначала Лейя подумала, что это просто помехи, но, прислушавшись, поняла, что сигнал разделен на определенные фрагменты, почти как…

– Похоже на цифровую передачу, – сказал Хэн.

– Это сигнал со станции? – спросила Лейя.

– Не уверен, – сказал Хэн, – я не могу его отследить. Он как будто идет из нескольких мест сразу. Может быть, его эхо отражается от стен каньона.

– Но все-таки это сигнал, да? – спросил Дрома.