– Как пожелаете, сэр.

Лейя едва заметно улыбнулась, когда 3РО кивнул. Из динамиков послышался странный свистящий звук. Аппаратура "Сокола" очищала сигнал от посторонних шумов и помех. Если С-3РО не сможет его перевести, то не сможет никто.

Пока дроид был занят своим делом, Хэн провел корабль над горным хребтом и направил его в другой каньон. Дрома, сидящий в кресле второго пилота, выпустил ракету в направлении дальней горы, в надежде, что полет ракеты и взрыв отвлекут внимание от "Сокола". Похоже, что эта тактика работала, потому что йуужань-вонги пока никак не мешали их поиску.

Но и поиск не приносил успеха. Вероятно, станция закопалась глубоко в замерзший оксид углерода и не двигалась.

– Этот сигнал – очень странная форма троичного машинного языка, – сказал С-3РО, вглядываясь своими сверкающими фоторецепторами в строки кода. – Его грамматика непостоянна, а словарь очень специфичен. Я думаю, это какой-то шифр.

– Он идет со станции связи? – спросил Хэн.

– Не думаю, что это так, сэр, – ответил дроид, – если, конечно, эта станция не обращается сама к себе.

– Там больше чем один сигнал? – спросила Лейя.

– Я насчитал как минимум семнадцать.

– Семнадцать? – удивленно повторил Хэн. – Это невозможно.

– Это могут быть фальшивые сигналы, – предположил Дрома, – их передают приемники, расположенные в различных участках поверхности, чтобы затруднить поиск.

– Какой смысл в таких ухищрениях, если даже без этих фальшивок тут вряд ли что найдешь? Судя по тому, каким образом сигналы распространяются в этой атмосфере, мы можем наткнуться на настоящую частоту только по случайности.

Дрома пожал плечами.

– Они отвлекают нас. И, возможно, йуужань-вонгов.

Лейя вспомнила о странных, похожих на цветы, объектах, мимо которых пролетал "Сокол", и ей пришла в голову страшная мысль…

– Эти сигналы, – спросила она, – они все идут в одном и том же варианте троичного кода?

– Нет, принцесса. Каждый сигнал уникален.

– А это здесь причем? – спросил Хэн.

Лейя жестом приказала ему молчать.

– Ты перевел сообщения, которые они передают?

– Очень трудно точно перевести их, принцесса. Многие из существительных мне неизвестны, а модификаторы изменяют их так, что…

– Просто выскажи свое предположение, – прервал его Хэн.

– Кажется, это разговор о сражении над планетой, – сказал дроид, несколько секунд вслушиваясь в сигналы. – Они говорят, что атмосферные возмущения в некоторых районах очень сильны, и местная флора серьезно пострадала.

– Что? Ты сказал "флора"?

– Да, сэр. Эта беседа также касается экосистемы планеты, в частности, говорится, что источники пищи под угрозой.

– Источники пищи? – Хэн глянул в иллюминатор. Снаружи была тьма, казавшаяся полностью безжизненной. Даже на сенсорах не было видно никаких признаков биологической активности. – Значит, те, кто передает этот сигнал – живые существа?

– Да, сэр. Я думал, что вы с самого начала предполагали это.

– Но как это возможно в такой среде?

– Жизнь находили в атмосфере, подобной этой, – сказал С-3РО, – она могла возникнуть здесь в ранний период существования планеты, когда ядро излучало гораздо больше тепла. Здесь вполне могли существовать одноклеточные формы жизни, и со временем даже эволюционировать в более совершенные организмы.

– Но речь идет о разумной жизни, – сказал Хэн, – о существах, которые умеют говорить!

– Да, сэр. Вполне возможно, что эти разумные формы жизни не являются аборигенами Эсфандии.

– То есть, они могли быть завезены сюда? – спросила Лейя. – Откуда?

– Откуда угодно, принцесса.

Хэн разочарованно развел руками и оглянулся на Дрому.

– Думаю, такое предположение имеет смысл, – сказал рин, – если здесь есть жизнь, она должна быть рассеяна на большом расстоянии. Планета с таким низким уровнем энергии не может поддерживать существование плотной популяции. Вероятно, местные жители используют форму связи, которая позволяет им общаться на больших расстояниях.

– А троичный код?

– Я думаю, кто-то научил их этому, – сказала Лейя.

Хэн задумчиво прищурился.

– Кто-то из персонала станции?

– Может быть, но, вероятно, не из этой смены. Чтобы усвоить язык, нужно время, – Лейя повернулась к С-3РО. – Мы сможем связаться с этими существами?

– Не вижу причин, по которым это невозможно, принцесса. Мы знаем частоты, на которых они общаются, и я понимаю их язык на приемлемом уровне.

Дроид наклонился к аппаратуре связи.

– Только не слишком громко, – попросил Хэн. – И если они не смогут сказать ничего полезного о станции, мы не будем сидеть тут и болтать с ними, потому что мы не единственные, кто может здесь перехватывать сигналы.

С-3РО издал серию странных свистков. Лейя попыталась хоть что-то различить в них, но безуспешно. Для ее слуха это звучало как игра трех сумасшедших флейтистов, одновременно играющих каждый свою мелодию.

Просвистев до конца, С-3РО удовлетворенно выпрямился.

– Я передал им запрос на информацию по местонахождению врджрлмрл.

– Вержер-что? – спросил Хэн.

– Врджрлмрл – станция связи, – С-3РО повторил это слово без усилий. – Если они ответят нам, мы узнаем…

Он замолчал, когда из динамиков раздался ответный сигнал.

– Ох, – сказал дроид, обеспокоенно взглянув на остальных, – боюсь, я что-то упустил в переводе. Похоже, они приняли мой запрос на информацию как приглашение.

– Приглашение куда? – спросил Хэн.

– Я не уверен, сэр. Но если я попытаюсь снова, я могу…

– Избавь нас от подробностей, – поморщился Хэн. – Просто поговори с ними.

С-3РО просвистел новую серию звуков. Ответ пришел немедленно, хотя на этот раз к разговору явно присоединились новые голоса. И если до этого сигнал напоминал игру трех безумных флейтистов, то на этот раз казалось, что сошел с ума целый оркестр.

Дрома зажал уши руками в тщетной попытке защитить слух от ужасной какофонии.

– Я не слышал такого с тех пор, как присутствовал на благотворительном концерте глухих па’ловиков, – сказал он, когда все закончилось. – И, во имя Великой Силы, эти ребята умеют вопить…

– Ты услышал что-нибудь полезное? – спросил Хэн, постучав по золотистому корпусу С-3РО.

Дроид прервал свою беседу с местными.

– Да, сэр. Бррбрлпп, как они себя называют, общительные существа и любят поговорить. Они знают о станции связи, но отказываются сообщать нам ее местонахождение, потому что не уверены, что мы не причиним станции вреда.

– Так чего ты ждешь? Скажи им, что мы не собираемся причинять вред станции.

– Я уже сказал им, сэр, но, боюсь, не убедил их. Чтобы они поверили, нужно нечто большее.

– Что же это, 3РО? – спросила Лейя.

– Принцесса, кажется, по мнению бррбрлпп мы убийцы, и нам нельзя верить.

– Убийцы? – воскликнул Хэн. – Но это не мы обстреливаем планету! Мы пытаемся помешать этому!

– Их беспокоит не только бомбардировка, сэр. Они говорят, что с того времени, как наш корабль вошел в атмосферу планеты, мы убили пятнадцать представителей их расы.

– Что? Почему они думают, что это сделали мы?

– Они говорят, что голоса их друзей замолкали, когда мы пролетали близко от них.

Лейя с болезненным чувством вспомнила о тех странных, похожих на цветы объектах, которые исчезали в вихрях атмосферного газа, перегретого двигателями "Сокола".

– Выключи двигатели, – сказала она мужу.

– Что? Лейя, ты не можешь…

– Выключи, Хэн, – приказала она, – двигатели, репульсоры – все. Выключи, пока мы не убили кого-то еще.

Хэн повиновался, хотя по выражению его лица было ясно, что он не понимает, зачем это. "Сокол" медленно опустился на дно каньона, и Лейя рассказала о своей догадке.

– Мы не знали… – сказал Хэн, побледнев от мысли, что стал убийцей ни в чем не повинных разумных существ, пусть и непреднамеренно. – Скажи им, 3РО. Объясни им, что мы не могли знать об этом!