Тахири вздрогнула. Она знала, что это правда. Она всегда знала это, но не хотела признавать.

"Мне понадобились месяцы, чтобы прийти в себя после этой пустоты", – продолжала Риина. – "И когда я восстановилась, ты ослабла. Я решила, что никогда больше не вернусь в тот кошмар. И я стала сражаться. Иногда я даже одерживала победу. Когда ты теряла контроль, я захватывала власть над телом. Но я была недостаточно сильна, и ты снова отбрасывала меня назад. Много раз я думала, что так будет всегда. Или что я когда-нибудь полностью исчезну!"

"Мне бы хотелось, чтобы ты исчезла!", – не сдержалась Тахири.

"Но я не стала сдаваться без боя", – ответила Риина. – "Вместо этого я решила сражаться. Я хотела сбросить тебя во тьму этого мира, чтобы ты испытала там все, что испытала я. Но потом что-то произошло: я познала твое чувство вины. И тогда я поняла, что мы с тобой неразделимы. Моя боль была твоей болью, твоя вина была моей виной. Тебе это кажется невозможным, Тахири, но мы связаны навечно. Мы или будем жить вместе, или умрем вместе. По-другому быть не может".

"Нет! Должен быть другой путь!".

"Его нет, Тахири", – твердо сказала Риина. – "И твоя рука – тому подтверждение. Ударь меня – и у тебя потечет кровь. Убей меня – и умрешь вместе со мной"

Тахири посмотрела на рану, которую Риина нанесла себе, и которая, словно по волшебству, появилась на ее руке. Кровь продолжала сочиться из обожженной плоти. Хотя слова Риины тяжким грузом легли на ее душу, словно тысяча могильных плит, Тахири знала, что Риина не лжет. Не было смысла отрицать этого. Ее разум связан с разумом Риины, словно два корня одного дерева. Нельзя уничтожить один, не причинив смертельную рану второму. Они словно сросшиеся близнецы, только срослись они душами.

"Тогда кто же… мы?", – спросила она. – "Йуужань-вонги? Джедаи?

"Мы – и то и другое", – сказала Риина. – "И ни то, и ни другое. Мы должны принять это и стать едним целым, Тахири".

"Но кем тогда стану я?"

"Ты станешь кем-то новым", – ответила Риина. – "Как и я. Кем-то более сильным".

Тахири больше не могла говорить. Слезы душили ее, затуманивали глаза. Она смотрела в темноту, ожидая увидеть там это существо, воплощение ее вины. Как можно "принять" то, о чем говорила Риина? Убить это существо? Может быть, тогда они вместе очнутся, и этот кошмар закончится? Это будет правильно, но это… темный путь? Но другого пути нет…

Из мрака раздался крик. Это существо, ее чувство вины, звало ее снова. Она не понимала его слов, но… что-то чувствовала.

"Мое чувство вины снова зовет меня", – сказала она.

"У тебя нет причин испытывать чувство вины!", – заявила Риина.

"Мой возлюбленный мертв, а я жива. Я помню, он хотел поцеловать меня, а я сказала "потом". А теперь это "потом" никогда не наступит".

"И ты винишь себя за это? Это слова не твоей вины, Тахири, эти слова твои собственные!"

"Откуда ты знаешь, что я чувствую?"

"Откуда я знаю? Ты не слушала, что я тебе говорила? Наши разумы связаны!"

Тахири вздрогнула от отвращения при этой мысли, хотя она знала, что это правда. Но она все еще не могла принять это. Все время ее мысли были открыты для Риины.

"Ты сама наказываешь себя – наказываешь нас", – сказала Риина. – "И это не имеет ничего общего с потерей возлюбленного или с поцелуем, которого никогда не будет".

"Тогда что это?"

"Ты испытываешь чувство вины за то, что продолжаешь жить. За то, что ты научилась жить без Энакина. Ты исцелилась, но думаешь, что не имеешь права на это"

Тахири хотела опровергнуть это, но не могла. Эту истину она не могла отрицать.

"Ты должна освободиться от чувства вины, Тахири. В этом нет позора. Пришло время прекратить оплакивать прошлое. И ты уже остановилась, просто сама не хочешь этого признать. Это все"

Горечь затуманила Тахири глаза. Она ненавидела Риину за эти слова, но все было правдой. В ярости она швырнула световой меч в темноту. Он полетел, бешено вращаясь, освещая мрачные своды корабля-мира. И когда его свет разгонял тьму, Тахири почувствовала, что ей стало легче. Она словно пробуждалась.

"Я знаю, что делать", – сказала она. Даже сейчас, говоря эти слова, она испытывала страх при мысли обо всем, что она оставляет навсегда. Семья Соло, ее долг джедая, ее воспоминания… Но неожиданно для себя она задумалась, что из этого действительно ее? Семья Энакина так и не стала ее семьей. Джедаи вполне смогут обойтись и без нее. А воспоминания только причиняют ей страшную боль. Она не перешла на Темную Сторону и с чистой совестью может повернуться спиной к прошлому.

Время раздумий закончилось. Тахири медленно подняла руку и Силой вернула в нее световой меч.

Тени вокруг начали расступаться и исчезать. И Тахири впервые отчетливо увидела существо, которое преследовало ее. Это не было то ящероподобное божество – порождение чужого разума. Это не было воплощение Темной Стороны, воплощение ее вины и отчаяния.

Это была Джейна.

Тахири снова повернулась к своему зеркальному отражению.

"Я знаю, о чем ты думаешь", – сказала Риина. – "Ты не должна слушать то, что она скажет. Она лжет тебе и делает все только хуже. Она не хочет тебе помочь, а хочет лишь удержать тебя вместе со мной в клетке твоей вины"

Риина подошла и протянула руку.

"Пойдем", – сказала она. – "Вместе мы сделаем то, что должны сделать, чтобы стать свободными".

"Да", – ответила Тахири. – "Сейчас я понимаю…"

"Так не раздумывай. Пойдем"

Тахири неуверенно взяла Риину за руку. И вместе они шагнули во тьму.

– Если мы не получим ответов на наши вопросы, – угрожающе сказала Мара, – то у вас действительно появятся причины бояться джедаев.

Люк попытался успокоить свою жену, положив ей руку на плечо. Но она была слишком рассержена и проигнорировала это.

– Я говорю вам правду! – ответила Дарак. – Мы не знаем, кто несет ответственность за это нападение.

– Кто-то должен это знать! – возразила Мара. – Группы диссидентов, подобные этой, не появляются из ничего. Им нужно время, чтобы сформироваться!

– Сама мысль о диссидентах на Зонаме абсурдна! – заявил Роуэл. – У нас не было гражданских беспорядков в течение целых десятилетий.

– Значит, теперь они есть! Я говорю вам: это нападение было хорошо спланировано и организовано, – сказала Мара. – Я не пытаюсь критиковать вас или ваш образ жизни. Я просто хочу знать, что случилось с моими друзьями. И тот факт, что вас это никак не беспокоит, мне не нравится.

– Нас это беспокоит, – сказал Роуэл, – нас беспокоит то, что чужаки, возможно, бродят без присмотра по нашей планете и могут причинить ей вред. Нас беспокоит…

Люк не позволил ему закончить, зная, что ответ Роуэла только усилит злость Мары.

– Возможно, Секот поможет нам, – сказал он. – Можно спросить, знает ли он что-нибудь о наших друзьях?

Ферроанцы обменялись взглядами.

– Секот сейчас занят восстановлением разрушенного после атаки Дальних Чужаков, – сказала Дарак, – его внимание отвлечено, и он может не знать о том, что происходит сейчас с вашими друзьями.

– Мы можем хотя бы спросить его? – настаивала Мара. – Как насчет Магистра? Пусть она спросит.

– Она сейчас отдыхает.

– Ну конечно. И ради такой мелочи не стоит ее беспокоить, не так ли? – язвительно сказала Мара.

– Пожалуйста, разбудите ее, – сказал Люк. Его спокойный голос контрастировал с растущим раздражением Мары. – Кроме того, я уверен, что она захочет узнать о том, что здесь произошло, не так ли?

Ферроанцы снова обменялись взглядами, и Дарак поспешила к Магистру.

Хотя Люк и добился своего, удовлетворения он не почувствовал. Это было только одно из многочисленных затруднений. Дождь продолжался, потоки воды лились с деревьев. Где-то глубоко в тампаси пропали Джейсен, Саба и Данни, сейчас они даже не ощущались в Силе. Если они вскоре не вернутся, Люку придется искать их самому, без помощи Магистра или Секота.