Тогда напротив капитана сидел подполковник Свиткин, в глазах у подпола сидела зеркально отраженная тоска и злость на обстоятельства. Понимание сидело. И обещание: все перемелется, вернешься, я назад возьму.

Сегодня глаза девчонки не работали зеркально. Паршин видел там себя уродливо, карикатурно, как в парке развлечений в комнате кривых зеркал: сидит здоровый мужик да только пальцы в кулаках ломает.

А в чем он виноват?! В том, что слишком хорошо знает систему?! Как только Павлов с Ханькиным - тоже, надо сказать, не особенно радуясь! - сказали, что Юля и Дуська были только вдвоем в запертой изнутри квартире... Он сразу понял. Кого-то надо вытаскивать. Загребут обоих, но Юлю в любом случае - наверняка. Она к тому же, не исключено, не выживет. Отмазать надо Дуську. Чтоб не трепали нервы девочке зазря. Чтоб не ломали душу, не марали грязью.

Так что Евдокия поняла все правильно, но не совсем.

Как разъяснить самоуверенной девчонке, что иногда системе легче подыграть, взять фору? Что в лоб переть - нарваться... Надо пути искать, взять передышку...

Но, думая об этом, Паршин сам же мысленно махнул рукой: на Юлю столько повесили, что не поднять с любой форой, даже после передышки. Теперь система не отпустит. Девчонок было двое, в квартиру никто не заходил два дня. Кроме шприца в кармане Юли, ничто не несет следов отравляющего вещества. Даже если предположить, что яд в шампанское добавили потом, Юлия дела коктейль, когда на кухне была только Евдокия.

Все. Финита ля комедия. Оправдываться перед девчонкой за то, в чем не был виноват, Олег не собирался. Убрал досаду из глаз, поднял их на Евдокию и, играя скулами, сказал:

-  Проехали. Не будем трогать. Попробуем начать сначала. - Откинулся на спинку дивана, подвигал губами вперед-назад, продолжил: - В течение двух дней порог квартиры никто не переступал. Яд обнаружили в только что выжатом соке и только что открытом шампанском. В фужере. Возникает вопрос: у тебя был яд, Евдокия?

Вопрос влетел наотмашь. От неожиданности Землероева так закинула назад голову, что чуть шею кадыком вперед не переломила.

-  Ты чё, Паршин, - одурел?!

Олег кивнул. Мог бы пожалеть девочку, но проучить не помешает, свежа обида.

-  На этом можно было бы в принципе закончить, - удовлетворенно мотнул головой сыщик. Подождал, пока до Дуси дойдет весь смысл сказанного, до донышка проникнет. И приступил к работе: - Если учитывать, что яда не было ни у тебя, ни непосредственно в плодах, давай представим, откуда он мог взяться. Судя по камерам слежения, во вторник к вам заходили практически все Котовы. Графин, в который Юля переливала отжатый сок, стоял на виду в тот день? Так, чтобы можно было предположить - им вскорости воспользуются?

Дуся села прямо, машинально запахнула на коленях полы голубого атласного халатика... Отрицательно, медленно и задумчиво покачала головой:

-  Нет, Юлия достала его откуда-то сверху. С полки над левой тумбой. Она прошло вдоль тумбы... - Рассказывая, Евдокия так углубилась в воспоминание, в воспроизводство, что даже подняла правую руку далеко вверх и поболтала в воздухе пальцами, как будто некую работу над головой произвела. -  Да. Точно. Она еще на цыпочки вставала. Потом, достав графин, внимательно осмотрела его дно - нет ли пыли? - Дуся повторила все действия Котовой в пантомиме. Отрешенное лицо Евдокии по каким-то странным, мистическим законам мимики и психики, стало неуловимо напоминать новую Дусину приятельницу. - Юля вообще, Паршин, чистюля. Если бы на прозрачном стеклянном графине были хоть какие-то пылинки или подсохшие капли, она бы обязательно его ополоснула. Как сделала с соковыжималкой для цитрусовых. Юля нашла ее на полке за другими агрегатами, оглядела со всех сторон, помыла и только тогда начала выжимать сок.

Дуся закончила и как будто бы очнулась. Посмотрела на Командира с преданностью новобранца, инструктируемого перед первой стрельбой из автомата.

-  Хорошо, - высказался Паршин и тут же поправился: - Точнее, ничего хорошего. Следуя твоим словам, на этой посуде яда не могло быть. Идем дальше. Где стоят у Махотиной бокалы, я сам помню - на самом видном месте. К вам во вторник приходили Котовы и Рощины...

-  Соболезнования по поводу заключения приносили, - быстро вставила Землероева.

-  Понятно, что не фотки из вояжа поглядеть, - поморщился сыщик. - Как думаешь, кто-то из них мог, ну... капнуть что-то на стаканы, нанести яд на ободки...

Понял, что морозит полную чепуху, и отмахнулся:

-  Нет, яд, Дуся, был в только что выжатом соке, в графине. Принимаю, что пустой шприц с иглой в чехле Юльке могли подбросить, но сок... Евдокия, сок был выжат на твоих глазах, грейпфрутовые шкурки с ошметками мякоти, проверили - они чистые! Давай вспоминай хотя бы, как к вам прилетели Рощины и бабушка. Весь вечер поминутно вспоминай! И вторник. Кто что делал, что трогал, что говорил...

Дусе было уже стыдно за недавние гадкие слова в адрес дорогого сыщика.

Наверное, она так выступила, плохо проснувшись. И напившись. И вообще - по полной дури, в несознанке.

Олег делал все, что мог. Яд нашли у Юли. В квартире два дня никто не появлялся.

Только сейчас, поняв во всей мере, что вопросы Паршин задает скорее для проформы - еще раз обсудить, лазейки поискать, - Евдокия широко распахнула глаза:

-  Олег, я ничего не понимаю... Юля не могла меня отравить... Не могла захотеть отравиться сама... Зачем?! Она все делала на моих глазах: фрукты выжимала, ободки стаканов солью оформляла - я наблюдала за каждым жестом, училась! Она ничего от меня не скрывала! Ни разу спиной графин не закрыла, он вообще в стороне возле мойки стоял, у меня на виду!

-  А шампанское? - жестко спросил Олег.

-  Открыла. Сразу налила. Закрыла специальной крышкой с упором. Все. Бокал поставила так близко ко мне, что я не могла не заметить, если бы она туда что-то добавила. Хотя... - Евдокия на мгновение прикрыла глаза. - Яд она могла добавить в пустой бокал, прежде чем наполнять его шампанским... Когда Юлия брала бокал с полки, то загораживала его спиной. Какое-то время. Очень короткое. - Евдокия открыла веки, пристально поглядела на Паршина: - Олег, Юля что - фокусник? Рукав кофты - три четверти. Она зажала шприц с ядом между пальцев, накапала, прыснула мне яду и незаметно в кармашек припрятала?

На насмешливый Дусин тон Командир не клюнул.

-  Евдокия Землероева, о том, что вы не видели бокал все время, вас, я надеюсь, спросят на суде. Если, конечно, он будет, если Юля выживет. - И закончил не так официально: - Тебя, Дуська, испытают в хвост и в гриву. У Махотиной есть адвокат, тебе такого не купить, разве что квартиру продашь.

У Дуси была хорошая голова и быстрая реакция. Услышав слова Паршина, она чуть воздухом не подавилась. Вытянула шею вперед, совсем как у гусыни, глаза наружу выкатила.

-  Ты что, в самом деле считаешь, будто меня могут обвинить в попытке отравления Юлии?!

-  Своя рубашка ближе к телу. Адвокатам лучше платят за оправдательные приговоры. Из двух девушек, одновременно находящихся в запертой квартире, утопить надо одну. Другого выхода нет - к вам никто не заходил. Ты момент, когда Юля закрывала от тебя бокал спиной, хорошо запомни.

Еще недавно Паршину казалось, что Дусины глаза распахнулись в невозможную ширь. Но он ошибся. Любая жидкость дает эффект увеличения. Заполнившись слезами, глазищи Дуси стали такими выпуклыми, что показалось, сейчас они вытекут или вывалятся прямо в подол голубенького цвета.

Олег решил, что Дусю очень впечатлил рассказ о грозном, ушлом адвокате.

Он вновь представил все неверно.

До Землероевой дошло, как сильно она ошибалась в друге.

Первоначально Дуся решила, что все дело в хитрых ментовских заморочках и комбинациях. Паршин струсил. Или его вынудили стать трусливым. Поднять лапки. Уйти в тину, юркнуть в тень...

А надо было сразу говорить, что на суде будут не столько его закадычных друзей слушать, сколь разудалому адвокату внимать! В числе двенадцати присяжных.