- Так не бывает, - не поверил я.

- В нашей стране и не такое бывает, - последовал резонный ответ.

- И что, любовь была коллективная?

- У каждого из нас свой матрац, - был гордый ответ.

- И какие последовали оргвыводы?

- Директору замечание, - пожал плечами мой приятель. - Главному инженеру замечание, главному технологу замечание, заместителю главного технолога замечание, заместителю главного инженера замечание, заместителю главного...

- А тебе-то что? - не выдержал я. - Тоже замечание?

- Нэ. Мне выговор.

- За что?

- За халатное отношение к своим обязанностям.

- А я же предупреждал: обороноспособность Родины прежде всего...

- Так мы ж выполнили план?

- Выполнили?

- Ну да. На 101,7 процента.

- Тогда я тобой, Боря, по праву горжусь! - И облобызал своего друга, сморкаясь в его модную общеармейскую пилотку.

...Мы с мамой возвращались из церкви по тихой, сморенной солнцем, пропахшей полынью и пылью улочке дачного поселка. Куры лежали на бревнах, похожие на солдатские пилотки... Теперь я знаю: когда куры лежат на бревнах, значит, жди дождя... Жди дождя, когда в прогретом воздухе возникает петля удушья, которая безжалостно затягивает горло, и спасение или в кислородной подушке, или в дожде... Мама выбрала дождь, и это было ее право.

Вероятно, она не хотела, чтобы тыкали ей в рот резиновый шланг кислородной подушки, как Альке. Мама не хотела агонизировать, глотая кислородные куски подачки...

Не думаю, что она знала историю о том, как умирал знаменитый пролетарский писатель. Умирал он трудно, ему не давали умереть: привезли триста мешков с кислородом на грузовике, передавали их конвейером по лестнице в спальню - хотели обмануть смерть. А ее, душегубку, невозможно обмануть, разве лишь так, как это сделала мама, убоявшись насильственного милосердия.

Вечерний городок был беспечен, мирен, тих, в окнах уютно пылал свет и мерцали экраны телевизоров. У ДК "Химик" гуляла молодежь. Репродуктор хрипел модную песенку. С авиационным ревом приближалась иномарка. Молодежь открыла рты. Потом завизжали тормоза - фантастический лимузин с роскошной блондинкой и поврежденным багажником остановился. Водитель, мечта всех азиатских девушек, с легким акцентом поинтересовался:

- Пардон, улица Карла Маркса, семнадцать, строение шесть?

- А вам кого? - спросила одна из местных краль. - Не Загоруйко ли?

- Так точно.

- Ой, я вам покажу! - обрадовалась Вика-Виктория. - Поехали?

- Есть! - Ник открыл дверцу. - Сажайтесь, пожалуйста.

- Спасибо! - Плюхнулась на сиденье. - Ой, здрасте! - заметила фееричную блондинку.

- Здрафствуйте, - медленно проговорила та, выщелкивая сигарету из пачки.

Автомобиль стартовал, и никто в нем не заметил, что молодые люди, оставшиеся на площади, стоят с зажженными спичками, а некоторые - с зажигалками.

На Посту №1 происходили следующие события: отбросив вахтенный журнал, Ваня снова ползет к телефону, накручивает номер:

- Алле! Алле! Фу! Фу? Дежурный по городу! Это Пост один, Объект № 2456, дробь, черт, 249Г. Гэ, говорю. Да, у нас туточки ЧП! ЧП, говорю! Чрезвычайное, значит, происшествие... Конкретно?.. Кто-то ходит. Большой-большой. И молчит. Огромные такие болваны... Болваны, говорю!.. Что? Да не ты болван, болван!.. Я ж говорю... И не пьяный я, протрезвел давно. Вот ба-а-а... женщина, в смысле, подтвердит... Алле! Фу-фу!.. Гну!!!

- Что там? - слабым голосом спросила Любаша.

- Что-что! Сказал, дурак, что у нас вертеп.

- У нас хуже, - обреченно вздохнула женщина.

Мы живем с детской верой в милосердие. Мы рождаемся с верой в чужое совершенство и милосердие. В этом отношении наша страна разительно отличается от других стран мира, то есть я хочу сказать, чувство сострадания у нашего народца самое лучшее. Могу привести убедительные тому примеры:

боевой и перспективный генерал после радикальной операции по зачистке государственной площади от экстремистских элементов чуть повредился умом и был спешно отправлен в дурдом. Там его принялись лечить. Беда больного бойца была в том, что он, словно недорезанный, орал:

- В бога, в душу, в мать, тра-та-та-тать! Во имя Царя-батюшки и святаго духа - пли-пли-пли!!!

Это раздражало вначале командование, потом товарищей по общей палате и несчастью и, наконец, милосердный плоскоклеточный медперсонал.

- Е'козел, мы сделаем из тебя полноправного члена общества, - сказали вояке, обматывая его мокрой простыней и подвешивая гусеничным коконом на растяжках.

То есть был использован самый действенный народный способ возвернуть течение мысли больного в привычное русло: когда простыня высыхает, то от жесткого, коробящегося сатина мысль тотчас же становится яснее солнечного дня.

Однако не тут-то было: простыня высохла, а генералу хоть бы хны, продолжает орать:

- Ах, е'мать-тра-та-тать! Я вас всех, ху... ху... хувинбинов, танками!.. Пли-пли-пли!!!

Крепко задумалась медицина. Санитары даже хотели потоптать ногами строптивца, так главврач выразил несогласие, был еще молод и верил в науку, приказал вломить в генеральскую плоть квадратно-гнездовым способом ядреную смесь, способную нормального человека сделать калекой на всю оставшуюся жизнь. И что же буйный фигурант в погонах? А ничего, впрочем, малость притих, перейдя на песенный речитатив:

- Широка страна моя родная!..

Пришлось главврачу прописать поющему пациенту лечебные дозы электротока. Многочисленный люд дома печали этот решительный метод лечения обозвал "перделка". После нее невротический больной становился не только крепким телом и духом, но и мыслью, а мысль была одна: что он полноправный член общества, то есть идиот.

Сам же метод прост: инакомыслящего привязывают к спецстолу, чтобы присутствовал до конца сеанса, потом присосками крепят на теле испытуемого электрические выходы (к примеру: + к мошонке, - ко лбу) и после пускают разряд от - к + или, наоборот, от + к -.

Молния прошибает безумца насквозь, и так, что он орет благим матом и начинает понимать, в какой прекрасной и человеколюбивой стране проживает. При этом легковерный болтун издает неприличные звуки, примерно такие: пук-пук-трр, трр-пук-трр, пук-трр-пук! Работать над таким пациентом с этой точки зрения весьма неприятно: санитарам приходится использовать для защиты армейские противогазы. Словом, мероприятие малоприятное как и для лечащегося, так и для лечащих. А что делать? Каждый обязан на своем месте строго выполнять свои обязанности - и тогда будет порядок в мозгах любого гражданина нашей свободолюбивой отчизны.