Шестого марта Яффа взята приступом и предана на грабеж и убийство. Бонапарт, чтобы удержать неистовство солдат, послал своих адъютантов Богарне и Круазье, которые подоспели ко времени и спасли жизнь четырех тысяч албанцев и арнаутов, составлявших часть гарнизона и укрывшихся в пространных караван-сараях. Когда главнокомандующий увидел такое множество пленных, то воскликнул: "Что прикажете мне с ними делать? Чем мне их кормить? На чем переправить во Францию или в Египет? Вот наделали-то дела!" Адъютанты стали извиняться тем, что не принять капитуляции было бы опасно, и притом напомнили, что они были посланы именно для исполнения человеколюбивых видов главнокомандующего. Наполеон возразил:

"Да, без сомнения, в отношении к женщинам, детям, старцам; но мое приказание вовсе не касалось вооруженных солдат; лучше было умереть, чем привести мне всех этих несчастных. Ну, что я с ними стану делать?" И Наполеон целых три дня рассуждал об участи пленников, ожидая, не придут ли с попутным ветром какие суда, которые бы избавили его от необходимости снова проливать кровь людей. Но на море не появлялось ни одного паруса; войско начинало роптать, и приказ о расстреле арнаутов и албанцев отдан 10 марта.

Каиру возвещено о взятии Яффы следующей прокламацией:

"Во имя Бога, милостивого, милосердного, пресвятого, властителя вселенной, по воле своей управляющего своим творением, дающего победу, вот рассказ о милостях, которые Бог Всевышний послал Французской республике; а потому мы и овладели Яффою в Сирии.

Джеззар намеревался идти с разбойниками арабами в Египет, где обитают небогатые жители. Но судьбы Господни уничтожают хитрости людей. Джеззар хотел, по своему варварскому обычаю, проливать кровь по той причине, что он горд и слабоумен и напитался дурными правилами мамелюков; он не размыслил, что все происходит от Бога.

Двадцать шестого числа рамазана французская армия окружила Яффу. 27 главнокомандующий приказал сделать окопы; он увидел, что город вооружен пушками и заключает в себе много народу. 29 окопы были сделаны длиною на сто футов. Главнокомандующий велел поставить со стороны моря пушки, мортиры и батареи, чтобы удержать тех жителей, которые бы вздумали выйти из города.

В четверг, последний день рамазана, главнокомандующий сжалился над жителями Яффы и приказал предложить им сдаться; но вместо всякого ответа его посланный был задержан вопреки законам военным и Магометовым.

Бонапарт в ту же минуту закипел гневом; он велел палить из пушек и метать бомбы. Вскоре пушки на стенах Яффы были подбиты. К полудню сделан пролом; начался приступ, и французы меньше чем за час овладели городом и укреплениями. Обе армии вступили в рукопашный бой. Французы остались победителями, грабительство продолжалось всю ночь. В пятницу главнокомандующий сжалился над египтянами, находившимися в Яффе; он помиловал и богатых, и бедных, и с честью отпустил их в отечество. Таким же образом поступил он и с бывшими в Яффе жителями Дамаска и Алепа.

Во время сражения погибло от ружья и меча более четырех тысяч джеззаровых воинов. Французы потеряли немного людей. Раненых было мало, и то только те, которые успели незаметно прокрасться по дороге к мосту. О поклонники Бога! Покоритесь его судьбам; не перечьте Его воле; сохраняйте Его заповеди. Знайте, что земля есть Его собственность, и Он отдает ее кому хочет. Затем да будет над вами милость и благословение Божие".

Французская армия внесла с собою в Сирию болезнь моровой язвы; она развилась во время осады Яффы и с каждым днем более и более усиливалась. Генерал-адъютант Грезье до того боялся заразы, что ни до кого не хотел дотрагиваться; Наполеон по этому случаю сказал: "Если он боится язвы, так умрет от нее". И предсказание его сбылось во время осады Акры.

Бонапарт прибыл под Акру 16 марта и нашел большее сопротивление, чем ожидал. Генерал Кафарелли был тут смертельно ранен; умирая, он просил, чтобы ему прочитали предисловие Вольтера к Духу Законов, что показалось весьма странным главнокомандующему, который, однако же, был глубоко опечален потерей храброго генерала.

В это время получены в главной квартире известия из Верхнего Египта. Дезе уведомлял между прочим, что военное судно "Италия" погибло после кровопролитного и упорного боя на западном берегу Нила. Наполеон, гений которого не чужд был иногда влияния суеверных предрассудков, узнав об этом несчастье, вскричал: "Так и есть! Италия погибла для Франции; мои предчувствия никогда меня не обманывают".

Во время осады Акры выиграно французами славное сражение при горе Фаворской, в котором Клебер, атакованный и окруженный двенадцатью тысячами неприятельских всадников и таким же числом пеших воинов, мужественно выдержал их нападение, имея в своем отряде всего только три тысячи человек. Бонапарт, известясь о значительности неприятельских сил, пошел к Клеберу на помощь с одной дивизией. Прибыв на поле битвы, он построил ее в два каре и расположил их таким образом, что они составили с третьим каре Клебера равносторонний треугольник, и неприятель очутился в его середине. Ужасный огонь со всех трех углов этого треугольника начал нещадно разить мамелюков, и они скоро рассыпались во все стороны, покрывая место сражения грудами своих трупов.

Осада Акры продолжалась уже два месяца; Наполеон, видя, что его небольшая армия день ото дня ослабевает от язвы и беспрестанных стычек с отважным гарнизоном, решился возвратиться в Египет. Он оставил все свои огромные замыслы на Восток, где в тщеславном воображении своем носился то на Инде, то на Босфоре, и впоследствии сказал: "Если бы Акра пала, я изменил бы лицо мира; в этой лачуге заключалась тогда судьба целого Востока".

Вот прокламация, которую он по этому случаю издал в лагере под Акрой:

"Воины! Вы перешли пустыню, отделяющую Африку от Азии, и перешли ее быстрее, чем арабы.

Армия арабов, которая намеревалась вторгнуться в Египет, уничтожена; вы взяли в плен ее начальника, отбили ее багаж и верблюдов. Вы овладели всеми укрепленными местами, которые охраняют колодцы пустыни.

Вы рассеяли на полях близ горы Фавора все эти толпы, сбежавшиеся со всех сторон Азии, в надежде разграбить Египет.

Тридцать неприятельских кораблей, которые за двенадцать дней перед этим прибыли в Акру, везли войско, назначенное для осады Александрии; но войско это, вынужденное подать помощь Акре, уже не существует: часть его знамен послужит вам трофеями при возвращении в Египет.

Наконец, поддержав с одной горстью воинов в течение целых трех месяцев войну в самом сердце Сирии, мы взяли у неприятеля сорок полевых орудий, пятьдесят знамен, шесть тысяч пленных, срыли укрепления Газы, Яффы, Кайяфы, Акры и теперь возвратимся в Египет: к этому принуждает меня наступившее время года.

Еще несколько дней, и вы могли бы надеяться взять самого пашу в его собственном дворце; но в теперешнее время года взятие акрского замка не стоит потери нескольких дней: храбрые, которыми бы должно пожертвовать на приступе, нужнее теперь для исполнения других предприятий".

Отступление начато 20 мая. Бонапарт хотел, чтобы все лошади были отданы под больных и зараженных язвою; и когда начальствующий его конюшней спросил у него, какую лошадь прикажет он оставить для себя, то Наполеон гневно сказал: "Чтобы все шли пешком!.. Я первый; разве вы не читали приказ? Вон!"

В Яффе, куда прибыли 24 числа, госпитали были завалены больными; злокачественные лихорадки свирепствовали в ужасной степени. Главнокомандующий посетил несчастных страдальцев и, казалось, принял живое участие в их бедственном положении. Он отдал повеление вывезти всех больных; но между ними находилось, по словам Бурриенна, до шестидесяти человек, пораженных язвой, и в том числе, как говорят Записки на острове Святой Елены, было семь или восемь человек до того ослабевших, что им не оставалось жить больше суток. Что было делать с этими умирающими? Бонапарт посоветовался: ему отвечали, что многие из зараженных сами просят смерти, что общение с ними может быть пагубно для всей армии, и что ускорение несколькими часами их смерти будет делом благоразумной осторожности и человеколюбия. Нет почти никакого сомнения, что несчастным дали снотворное питье.