выиграть. Джек взглянул на Акико, что оставалась узницей у ног ухмыляющегося даймё.

«Навеки связаны», - проговорил он ей одними губами и прыгнул на дохье.

Патруль самураев собрался вокруг поверженного борца, пытаясь вытащить своих

раздавленных товарищей, никто не заметил волю Джека. Он спрыгнул на пол додзе и

ударил по шее ближайшего самурая рукой-ножом. Мужчина упал, как марионетка, чьи

нити обрезали. Джек ловко выхватил катану поверженного самурая.

Офицер патруля, поняв, что происходит, потянулся за своим мечом. Джек сбил его

стремительным ударом локтем в челюсть. Он ткнул рукоятью катаны другого самурая, и

тот упал, стукнувшись затылком. Пять других самураев пришли в себя и выхватили

оружие. Джек напал на них, сбив одного из самураев на стонущего Рику, ударив другого

мечом.

Как только Джек расправился с патрулем, Акико упала вперед, словно в поклоне, и

лягнула стража за своей спиной. Самурай отлетел. Он приземлился на ягодицы и проехал

по полированному полу. Вскочив на ноги, как кошка, Акико побежала к Джеку. Но путь ей

преградили два борца сумо, что сражались до этого. Они шли с разных сторон к ней,

решив раздавить ее телами, Акико подпрыгнула и, сделав сальто, ушла от атаки. Титаны

столкнулись головами. Затрещали черепа, они упали грудами плоти на пол.

Джек яростно сражался, но ему приходилось сдерживать катаной четырех самураев,

он был в опасности. Он отразил лезвие, летевшее к его груди, услышал свист рассекаемого

воздуха сзади. Джек не успевал увернуться и с холодом ждал, когда лезвие вонзится в

него. Но меч упал на пол, а враг издал сдавленный вопль, упав следом за своим оружием.

Акико ударила его, рухнув на его спину с воздуха. Подхватив его катану, она

присоединилась к Джеку, атаковав оставшихся самураев. Ударом Осенний лист она

обезоружила одного, второго ударила с разворота, попав пяткой по челюсти мужчины с

хрустом.

- Какой план? – спросила она, когда Джек отбил атаку последнего самурая.

- План? – воскликнул Джек, отбрасывая врага. – Так далеко я не думал.

- Тогда нужно быстрее убираться отсюда.

Они побежали к массивным дверям. Джек оглянулся. Даймё, хоть и слегка

встревожился, следил с радостью за их побегом, словно снова смотрел соревнование.

Уверенность даймё удивила Джека, но к ним с Акико уже устремились слуги, что стояли у

стен.

Джек и Акико пробивали себе путь, приближаясь к дверям. Нападали со всех сторон,

но они справлялись с ними.

Оставалось добраться до дверей…

Словно гром, даймё Като хлопнул в ладоши. Шум эхом пронесся по залу, в который

тут же ворвались слуги. Джек и Акико отступали, едва дыша.

- А меня не обманули, гайдзин. Ты впечатляешь, - сказал даймё Като. – Ты

напоминаешь мне легенду о яростной лягушке. Смелость там, где она не поможет.

Он оглядел стонущие и отключившиеся тела в додзе.

- Моим людям стоит поучиться умениям у тебя, - отметил он с восторгом. – Но, как

бы ты ни цеплялся за свободу, я не дам тебе сбежать.

Он ударил металлическим краем веера в бронзовый гонг, гул оглушил их. Двери

распахнулись, додзе заполнили воины. Джек и Акико тут же оказались окружены

направленными на них копьями.

Даймё с жалостью взглянул на Акико.

- Я же просил ничего не делать.

37

ПРИЗРАК

Три мучительных дня… три ужасно долгих ночи… он не видел и не слышал Акико.

Джек почти не спал из-за тревоги. Даймё Като убил ее? Переломил ей шею, как и обещал?

Или пытал ее? Заставлял платить за смелость? Она не была ценной для даймё, не то, что

Джек. И потому он мог надеяться, что она тоже в темнице, как он, что она сидит в углу и

беспокоится за него. Джек представил, как она сидит, и освещает комнату лишь тонкие

серп луны, едва проникая сквозь прутья решетки в крошечное окошко под потолком. Она

могла выжить, могла смотреть на ту же луну. Три дня Джек цеплялся за эту мечту. Но

хватка его ослабевала, кошмар тушил огонек надежды.

«Даймё Като правит жестоко… гордится жестокостью своих самураев».

Быстрая смерть была бы милосердием. Джек подвинулся и застонал от боли, потирая

ушибленные ребра. Его проверяли дважды в день, чтобы принести еду – тонкую рисовую

лепешку – и невкусную воду, а потом они каждый раз били его. Они не ударяли его

серьезно, чтобы смочь отдать его Сёгуну, но делали пребывание в темнице болезненным.

Крыса шуршала в темноте, Джек прогнал ее ногой. Она бегала по полу в поисках

еды. Джек пожал плечами, подумав, что может проснуться, а грызун уже обглодал его

пальцы на ногах. Он не мог потерять еще пальцы.

В первую ночь Джек осмотрел всю комнату, пытаясь отыскать выход – расшатанный

прут на решетке, слабую половицу, брешь в стене. Но ничего этого не было, темница была

под землей наполовину, потому единственным выходом было крошечное окошко.

А с этажей выше доносилась музыка.

Джек прислушался и различил сямисен, чьи звуки сливались со стуком в барабан

цузуми и постукиванием деревянной обуви. Он часто слышал смех и хлопки, и эти

радостные звуки только огорчали его. Судя по суете сверху, прибыли самураи Сёгуна, они

развлекались с даймё Като. А тот умел показать верность Сёгуну, ведь именно он поймал

самурая-гайдзина.

Джек сдался отчаянию. Он уже был во многих ситуациях, где, казалось, не было

выхода. Но с помощью друзей он выживал и преодолевал испытания. Но в этот раз он

понимал, что никто не спасет его, не будет никакого чуда. Ведь не осталось друзей, что

могли спасти его.

Все они умерли, могли умереть или были далеко отсюда.

Джек плакал в темноте. Никто не увидел бы его слезы, и он дал им волю, выпуская

горе, злость, смятение и печаль. Лица друзей вспыхивали перед глазами, он просил у них

прощения. Хотя виноват был Сёгун, Джек чувствовал вину за то, что они умерли, ведь не

настоял, чтобы они оставили его одного.

Он притих, вспомнив о сестре. Он видел ее, стоявшую в гавани Лаймхаус в Лондоне,

ожидая его корабль.

- Прости, - прошептал он, - но я не вернусь домой.

Но Джесс отказывалась его слушать. Она манила его к себе рукой.

И хотя разум говорил ему сдаться, сердцем Джек боролся с отчаянием, пытался взять

себя в руки. Ради друзей он встретит это испытание, как истинный самурай. Он должен

быть сильным, если хочет вернуться к семье, вернуться домой ради отца.

Вытерев щеки от слез, он подумал о Бенкее, что, видимо, предал их. Джек, несмотря

на осуждение Акико, все еще не мог в это поверить, ведь они столько испытаний прошли

вместе.

Фокусник был умелым актером, умел говорить и ускользал, как угорь, но Джек был

уверен, что он не был связан с Сёгуном. Но если Бенкей и не предавал, как он поможет?

Джек не винил Бенкея, если он уже оказался в сотне миль от Кумамото, убегая отсюда. Он

и не мог их спасти. Он был фокусником, а не воином. Больше шансов у него было слетать

до луны. А пробраться в крепость, где были высокие стены, множество коридоров и

самураев в них, было невозможно. Джек не знал, кто может преодолеть защиту замка.

Даже ниндзя это не под силу.

Обхватив руками голову, Джек думал о побеге. Но приходил к одному и тому же

выводу. Ему приходилось лишь ждать, пока самураи заберут его к Сёгуну… а в Эдо он

умрет.

Дверь его темницы распахнулась.

Джек, сдавшись, ожидал, что его схватят и заставят подняться на ноги, чтобы побить

или отвести к Сёгуну.

Но стражи не было.

Из чернильной тьмы появился призрак с белым лицом, губы его были красными, как

кровь, глаза черными, как ночное небо, бирюзовое одеяние шелестело призрачными

волнами в лунном свете.

Джек застыл. Он дрожал, словно на него дул холодный ветер. Но не из-за страха. Он

узнал. Лицо призрака принадлежало тому человеку, которого теперь он видел лишь во

снах, неупокоенный дух пришел к нему.

- Я… я… пытался спасти вас, - лепетал Джек. – Спасти всех вас…

- Спасти меня? – удивился призрак, красные губы изогнулись в улыбке. – Джек, это я

пришла спасти тебя.

38

ДЕВУШКА КАБУКИ

Призрак сделал шаг ближе, его пепельное лицо исказила тревога.

- Ты в порядке, Джек? Стражи ведь не ранили тебя серьезно?

Знакомым уверенным прикосновением призрак проверил его на наличие ран. Джек

увидел белый восковой макияж, толстый слой помады на губах.

- Ты жива! – вскрикнул он.

- Конечно, - сказал призрак, обрадовавшись, что Джек остался вполне целым, пусть и

в синяках. – А теперь бери себя в руки, пора выбираться отсюда.

- Но… Миюки… ты ведь утонула, - выдавил Джек, не понимая, как она смогла

воскреснуть.

- Я похожа на утопленницу? – спросила она, нетерпеливо улыбаясь ему.

Джек, покачав головой, встал на ноги и обнял ее.

- Я думал, что потерял тебя.

- Одной бури для этого не хватит, - прошептала она, обнимая ее. – Одевайся.

Она схватила охапку вещей, что оставила до этого у дверей, и опустила у его ног.

Джек, все еще не веря, поднял первую вещь – милый розовый оби с рисунком лепестков

вишни. Он принялся рыться в куче одежды. Розового цвета накидка, алое кимоно с

желтыми и пурпурными хризантемами и длинными рукавами, белые перчатки, несколько

красивых шпилек для волос, огромный гребень цвета слоновой кости, двое носков таби и

деревянные гэта.

- Но это девчачья одежда! – возмутился он.

- Именно, - сказала Миюки, достала черный парик и напялила ему на голову. –

Идеальное прикрытие ниндзя. Ты ведь уже знаешь Шичи Хо Дэ. А это восьмой! Девушка

кабуки.

Миюки вручила ему розовую накидку под кимоно и отвернулась.

- Скорее! У нас мало времени.

Джек начал одеваться, но замер.

- Нужно сначала найти Акико,… если еще не поздно.

Он помчался к двери, но Миюки схватила его.

- Уже нашла, - сообщила она.

- Тогда где она? – спросил Джек, ожидая худшее.

Миюки посмотрела на него так, словно причина ее отсутствия была очевидной.

- Она накладывает макияж.

Джек подумал, что Миюки шутит. А потом понял, что Акико жива. Сердце Джека

парило от радости. А ведь совсем недавно он тонул в отчаянии. А теперь оказалось, что и