Глава 5

«Что-то изменилось. Будущее смещается».

Старейшины Иллэниэлов совещались друг с другом, но ничего нового в этом не было. Они всегда совещались. Вообще, большую часть своего существования они проводили в постоянном общении друг с другом. Что было новым, так это ощущение страха, вошедшее в их беседу.

«Мы знали, что такая возможность существовала», — ответил другой.

«Но она не была наиболее вероятной, а сейчас стала вторым по вероятности исходом».

Третий голос был спокоен:

«Мы всегда были готовы принять её, если будет нужно. Даже если это — не самый предпочтительный для нас исход, мы, по крайней мере, выживем. Во всех остальных сценариях мы теряем всё».

Роща Иллэниэл планировала уже очень давно. Их виденье простиралось на тысячелетия, и хотя их предсказания были тем больше неопределёнными, чем дальше в будущее они уходили, Иллэниэлы были вынуждены пойти на ужасный риск.

С тех пор, как они пришли в свой новый и, возможно, последний дом, они изучили тысячи вариантов. Почти во всех из них они в конце концов были обнаружены. Кионтара по той или иной причине выйдут из строя, и враг их найдёт. Лишь один вариант сулил надежду, и даже эта надежда была слабой. Одна ошибка — и катастрофа настигнет их гораздо раньше, и даже если они добьются успеха, то с высокой вероятностью их решение будет слишком тёмным, чтобы даже они, холодные и расчётливые Ши'Хар, могли его принять.

Эта более тёмная надежда только что стала гораздо более вероятной.

«Она не должна была измениться так скоро, ничего ещё не произошло. Могла ли одна из других Рощ обнаружить наш план?»

«Нет», — ответил первый голос. «Это может быть лишь результатом какого-то внутреннего решения, которое он принял».

«Быть может, он решил поделиться информацией с одной из других Рощ?» — предложил другой.

«Лираллианта здесь, мы должна осторожно её проинструктировать».

Тут заговорил первый старейшина:

«Согласен. Слишком много знаний — и она может испортить план».

В их присутствии появился новый разум. Лираллианта послала вовне безмолвный вопрос.

«Он скоро вернётся, дщерь. Ты должна вести его», — посоветовал второй старейшина.

Её озадаченность мгновенно стала ощущаться:

«Я не знаю, что от меня требуется».

«Ты должна завоевать его сердце. Тириона нужно укоренить. Он должен понять, что мы — на его стороне, на стороне его народа», — сказал один из старейшин.

«Он не доверяет Роще», — с тревогой сказала Лираллианта.

Первый старейшина снова заговорил:

«Дай ему ребёнка. Теперь он поймёт, что это значит».

Лираллианта была шокирована:

«Но у ребёнка же будет наш дар. Я так понимала, что этого следовало избегать любой ценой».

«До сего момента», — объяснил старейшина. «Это всегда было частью плана».

«Мне не говорили…» — начала возмущаться она.

«Мы делимся лишь требуемыми инструкциями, и лишь в случае необходимости. Если сказать больше, то это подвергнет будущее опасности», — проинформировал её старейшина.

Лираллианта ощутила, как начинает злиться, что удивило её:

«Ребёнок не завоюет его доверие — у него много детей, да я и не стала бы использовать такое против него. Он — мой кианти, я люблю…»

Первый старейшина снова перебил:

«Любовь — это всё, что требуется, и всё, что нас спасёт».

Когда Тирион и Бриджид вернулись, уже опустилась ночь. Раян закончил стену вокруг крохотного сообщества Албамарла, но ворот в ней ещё не было, да и сторожить их было некому, поэтому они просто вошли.

Несколько недавно освобождённых надзирателей из Эллентрэа заметили их, пока они шли к главному зданию, но никто к ним не приблизился. Это было не их место. Но даже так большинство детей Тириона и Кэйт уже стояли, собравшись у двери в дом, когда они вошли. Кто-то явно заметил его возвращение, и предупредил остальных.

— Отец, — сказала Абби, заговорив первой. — Мы волновались.

Кэйт стояла рядом с ней, но её аура была затоплена гораздо более сильными эмоциями. Тирион догадался, что она пока не могла доверять своему языку, по крайней мере — в присутствии остальных. Лираллианта тоже присутствовала, как всегда спокойная, но он ощущал с её стороны толику ожидания, как если бы она предвкушала что-то из его прибытия.

Следующим заговорил Раян:

— Ты выглядишь не очень. Трудным был путь?

Тирион боролся, сдерживаясь:

— Все, мигом вон. Поговорю с вами утром.

Его дети были не настолько глупы, чтобы спорить, и все быстро потянулись прочь, но Кэйт, Лираллианта и Лэйла остались. Лэйла стояла, прижав к груди малыша Элдина, и, как обычно, совершенно не сумела уловить настроение Тириона:

— Твой сын потяжелел. Посмотри на него, Тирион! — с гордостью объявила Лэйла.

Тирион уставился на неё, и его взгляд притянул к себе младенец. «Бедняга, рождённый страдать, совершенно зря». Отведя взгляд, он предостерёг её:

— Я сказал «все». В том числе ты, Лэйла.

Надзирательница слегка вздрогнула в ответ на его слова, но взяла себя в руки, и ушла в свою комнату.

Кэйт уже зыркала на него:

— Это было чрезвычайно грубо…

— Нам нужно поговорить, — перебил он, избегая её взгляда. Он всё время смотрел в пол, но в его лице была некая животная срочность. — Жди в нашей комнате.

Лираллианта одарила его хитрой улыбкой:

— Быть может, мне тоже следует там подождать?

— Убирайся, — сказал он ей, но его голос дрогнул. Глядя на Лираллианту, он ощутил всплеск похоти, но гнев был сильнее: — Я не хочу тебя… — начал он, но не смог договорить: «Я не хочу тебя больше никогда видеть». — Поговорим завтра.

Ши'Хар нахмурилась, но не стала спорить. Когда она ушла, он осознал, что Бриджид всё ещё стояла рядом с ним.

Тирион тихо зарычал. «Я до сих пор держался, осталось ещё немного».

— Бриджид, иди. Мне нужно побыть одному. — На его лбу проступил пот. Не дожидаясь её ответа, он направился в свою спальню.

Кэйт уже ждала его:

— Да что с тобой не так?!

Тирион закрыл за собой дверь. Его лицо горело, как и остальная часть его тела. Двигаясь вперёд, он начал толкать её к кровати.

— Ты сказал, нам нужно поговорить, — напомнила она ему с нотками едва сдерживаемого гнева в голосе.

Он кивнул:

— Потом, я не могу ждать.

Она нахмурилась в ответ на его прикосновение:

— У тебя кожа горит. Лихорадка?

Затем она ощутила, как он прижимается к ней:

— Что? Ты же не думаешь, что я в настроении. Нам нужно серьёзно поговорить, прежде чем ты сможешь начать даже думать об этом!

— Я горю.

— Да похуй. Меня сейчас ни капли не интересуют твои прихоти. Тебе следует найти Лиру, она, вроде, была рада тебя видеть, — с сарказмом ответила она.

На миг он подался назад, будто собираясь повернуть к двери, но затем остановился:

— Нет, только не она. — Он толкнул Кэйт на кровать.

Выражение его лица пугало её:

— Даниэл, что происходит?

Тирион уже отчаянно возился со своими штанами:

— Я всё тебе расскажу, но ждать больше не могу.

— Сначала говори, — твёрдо сказала она, — иначе тебе придётся удовлетвориться Лэйлой, она всегда была очень услужливой.

— Не получится, — пробормотал он. — Она — тупик, как и её сын. Это должна быть ты, или… или… Лира, — говорил он всё более глухим голосом.

— Тогда иди к ней, — с растущим раздражением сказала Кэйт. — Серьёзно, Даниэл, я не в настроении, и твоё поведение не помогает ни на йоту.

— Нет! Они только этого и хотят. Нет. Помоги мне, Кэйт. Это должна быть ты.

— Поговори со мной, — сказала она, изучая его лицо. В нём была какая-то странность, какое-то отчаяние, которое она находила совершенно незнакомым.

— Я украл лошти, — быстро сказал он, уже шаря руками по её платью. Без её помощи её одежда показала себя довольно фрустрирующим препятствием. Один из швов порвался, когда он дёрнул. Вместо того, чтобы остановиться, Тирион порвал его до конца.

Глаза Кэйт расширились:

— Лошти? Ту штуку, которую должна была в прошлом году получить Лира?

— Да, — хрипло сказал он. — Я его съел… — Платье было окончательно испорчено, но Кэйт упрямо отказывалась оставаться неподвижной — когда ткань сорвалась с неё, Кэйт изогнулась, откатившись прочь от него по кровати.

— И что? Он наделил тебя бурной эрекцией?!

Тирион резво пополз к ней:

— В некотором роде, да. — Ему почти удалось схватить её запястье, когда Кэйт вскочила с кровати, но поспешно возведённый щит не позволил ей отступить дальше.

— Оно хочет наружу.

— Оно? Я надеюсь, что ты понимаешь, что твои слова на самом деле не внушают мне доверия, — сказала она ему.

— Ему не нравится риск быть потерянным. Первое желание, которое оно прививает — это воспроизводство. Оно хочет передать себя моему следующему ребёнку, — объяснил он. — Стой на месте! — Метнувшись к ней, он наконец поймал её.

Сменив тактику, она неожиданно толкнула его вперёд, заставив его потерять равновесие, когда его ноги споткнулись о край находившейся у него за спиной кровати. Падая спиной вперёд, он приземлился на матрац, и Кэйт уселась ему на грудь:

— Ладно, хорошо, но дай мне минутку, иначе будет больно.

Он кивнул:

— Что угодно, просто поспеши.

Кэйт вздохнула:

— Какой же ты романтик. Разве есть женщина, способная перед тобой устоять? — сказала она, и поползла вверх по нему. — Поцелуй меня.

— Я не могу достать до твоего лица, — ответил он, поскольку её колени прижимали его к кровати.

— Не там, глупыш… здесь.

— О!

По прошествии необычно короткого промежутка времени всё закончилось. Тирион свалился на постель, а Кэйт приподнялась на локте, наблюдая за ним:

— И это всё?

Он кивнул.

— Х-м-м. Ну, ничего особенного, — объявила она. — То, как ты себя вёл, когда пришёл сюда, заставило меня всерьёз разволноваться.

— Вини в этом Ши'Хар, — сказал он ей. — Деревья — ужасные любовники.

— Я бы не сказала «дерево», — парировала Кэйт. — Скорее «сучок».

Тирион был смущён, но всё же сумел бросить на неё сердитый взгляд:

— Физически я не изменился.

— Я имела ввиду продолжительность этого события, — сухо сказала Кэйт.