Мы перешли по шаткому мостику на другой берег и побежали вдоль берега к пустоте. Странные бежали в противоположном направлении. Четверо головорезов Лео, были бледные и тяжело дышали. Догфейс и мальчик с пульсирующим наростом, который выглядел скорее удивленным, нежели испуганным.

— Иди и победи её, Джейк! — радостно воскликнул Догфейс, не замедляя шага.

— Трусы! — крикнула им вслед Эмма.

Пустота издала крик, который эхом разнесся по улице, напугав одну девушку так сильно, что она бросила бежать и прыгнула в воду. Догфейс, к его чести, увидел, что произошло, и повернулся, чтобы спасти ее.

Мы дошли до того места, где грязный приток впадал в главную канаву. Здесь улицы были совершенно пустынны. Пустота вскарабкалась на третий этаж здания и свисала с карниза, щупальцами пробуя воздух, как гурман. Мисс Сапсан была права. Она искала меня. Искала мой след, и без сомнения, Нур.

Мы вошли в ореол того, что пустота успела разрушить и увернулись от разбитого ящика, из которого на булыжники вывалился пожизненный запас острого сыра блю. Только странные люди будут использовать сыр блю в качестве рациона выживания.

— Я заманю её ко входу в туннель, — крикнул я через плечо. — Бронвин, как быстро ты сможешь вытащить гарпун с крыши на улицу?

Она взглянула на здание, находившееся в квартале от нее.

— Две минуты, — сказала она ободряюще уверенно.

Вход в туннель находился в нескольких кварталах подальше от боковой улице.

— Одна минута была бы лучше, — сказал я, — но мы с Эммой выиграем для тебя столько времени, сколько сможем. Мне нужно, чтобы ты протащила гарпун через туннель раньше меня. Встань в дальнем конце и направь его туда, откуда пришла. Тогда жди нас.

— Надеюсь, вы знаете, что делаете, мистер Джейкоб, — сказала она и свернула в переулок.

Мы с Эммой продолжали бежать, пока не поравнялись с пустотой, которая теперь находилась прямо напротив нас. Я предполагал, что она сразу же заметит меня и побежит в нашу сторону, и действительно, она уже спускалась со здания — но не из-за меня. На ее стороне улицы стояла женщина-сторож с длинной косой через плечо и винтовкой в руках.

Ее голос эхом отразился от кирпичей и воды.

— Не двигайся! Я держу тебя на прицеле!

— Убирайся оттуда! — позвала её Эмма. — Тебя убьют!

Женщина проигнорировала нас. Она прижала приклад винтовки к плечу и прицелилась. Пустота остановилась на полпути вниз по зданию и бросила на нее смутно любопытный взгляд, как будто ей никогда раньше не угрожал человек и она хотел посмотреть, что она будет делать дальше.

Женщина выстрелила. Выстрел был громким и гулким, и отдача отбросила ее плечо назад. Она плавным и уверенным движением передвинула затвор винтовки, опустила ствол, когда ложбина снова начала спускаться вниз, и выстрелила во второй раз. Пустота вышла на улицу и направилась к ней почти небрежно, как человек, вышедший на послеобеденную прогулку.

Женщина не сдвинулась с места и начала перезаряжать оружие. Возможно, она никогда раньше не видела пустоту в действии. Может быть, она не знала, с чем столкнулась. Возможно, она была склонна к самоубийству. Как бы то ни было, я не хотел, чтобы ее кровь была на моих руках.

— Эй! — крикнул я. — Уродина!

Пустота замерла. А потом женщина начала стрелять. Она произвела шесть выстрелов с поразительной скоростью, взводя курок и прицеливаясь между каждым нажатием спускового крючка.

А потом она остановилась, у нее кончились патроны. На мгновение все затаили дыхание, ожидая, что произойдет — упадет ли пустота замертво. Вместо этого она спокойно протянула иссохшую руку и движением, похожим на удаление ворса со свитера, выдернула из груди восемь пуль и отбросила их.

— Иисус Иосафат, — сказала женщина, опуская ружье. — Это был тридцать шестой.

Пули даже не пробили ее кожу. Она взревела и снова рванулась к ней, на этот раз быстрее, словно намереваясь убить назойливую муху. Ковбойша отступила на несколько шагов — первый намек на страх, который она выдала, — и одной рукой пыталась вытащить из кармана новые пули.

— Это бесполезно, глупая! — крикнула Эмма и принялась потирать руки. — БЕГИ!

Эмма зажала между ладонями толстый огненный шар и запустила его через Канаву. Пустота высунула все три языка и потянулась к женщине, когда огненный шар приземлился в нескольких футах от нее, и пустота остановилась как вкопанная.

— Отличный выстрел! — крикнул я, и Эмма радостно захлопала в ладоши.

— Сюда! — Я махнул рукой в сторону пустоты. — Иди и возьми меня!

Пустота повернулась и посмотрела на нас. Женщина проглотила свою гордость и побежала. Я прокричал команду на Пустотном через воду — «убери свои языки» — в надежде, что мисс Сапсан была права, что эта пусота была настолько низшей, что я мог бы установить контроль над ней на расстоянии, не подходя близко и не разминая ее разум в подчинение, пока она пыталась убить меня.

Не повезло.

Я почувствовал, как в пустоте что-то шевельнулось, когда она узнала меня, издала пронзительный крик и плюнула мертвой лошадиной головой в нашу сторону. Она проплыла большую часть пути над канавой, затем приземлилась окатила нас грязной водой.

— Это не работает? — спросила Эмма, стараясь не выдать паники.

— Пока нет. Наверное, мне просто нужно подойти поближе.

— Уверен?

Я закричал: «Спи, ложись!» — на пустотном, но пустота не реагировала. Она поворачивалась налево и направо, ища кратчайший путь через канаву к нам.

— Мне действительно нужно подойти поближе.

— Ни в коем случае, Джейкоб. Обещай мне, что ты исчерпаешь все другие возможности, прежде чем подпустишь эту тварь к себе.

Она ждал, когда мы сделаем шаг. А теперь я слишком долго тянул время, и в меня закралось сомнение. Сомневаюсь, что я смогу это сделать. Сомневаюсь, что это была пустота, которую вообще можно было контролировать. И вдруг мне не захотелось подойти к ней на расстоянии меньше, чем на семь футов.

— Хорошо, — пообещал я. — Это последнее средство.

Мы побежали вниз по нашей стороне канавы. Пустота рванула в том же направлении, легко поспевая за нами.

— Она собирается пересечь границу, — сказал я. — Нам нужно попасть куда-нибудь внутрь… на открытом месте….

Эмма указала на ветхий дом.

— Там, внутри! — здание находилось сразу за баржевым мостом. Если мы не доберемся туда до того, как пустота пересечет его, мы будем отрезаны.

— Мы проведем его через здание, попытаемся замедлить его, как только окажемся внутри, чтобы выиграть немного времени для Бронвин, а затем приведем его ко входу в туннель, — сказала я. — Разогрей руки как можно горячее и держись поближе.

— Уже впереди тебя, — сказала она, и пламя спички выпрыгнуло из ее пальцев.

— Так быстро, как только можно, — сказал я, задыхаясь, и мы бросились бежать.

Пустота шла нам навстречу, устремляясь всеми тремя языками к скоплению лодок, которые тянулись по воде; легкий мост.

Мы подбежали к двери дома как раз в тот момент, когда пустота прыгнула на первую лодку. Я позволил Эмме забежать внутрь первой, убедившись, что пустота видит, куда мы идем. Сомнений не было: Она неслась нам, как мотылек к лампе.

Внутри здание представляло собой непригодную для жилья развалину с обвалившимися стенами и полуразвалившимися потолками, и мы передвигались по обломкам так ловко, как только могли, обегая одни кучи, перелезая через другие. Когда дверь позади нас распахнулась и слетела с петель, я понял, что мы в компании пустоты.

Я не оглядывался, в этом не было необходимости. Теперь я чувствовал это, мой внутренний компас наконец-то ожил. Потребовалось много времени, чтобы создать хоть какую-то связь с этой пустотой, намного больше, чем обычно, и само ощущение было другим, я заметил, стрелка компаса дрожала на более высокой частоте. Время разобраться не было, если только мы доберемся до него позже. Достаточно сказать, что я начинал думать, что это не низшая пустота. Это было что-то новое и еще более ужасное, чем прежде. Я молился, чтобы её можно было убить и чтобы я не завел своих друзей в смертельную ловушку.

Нам немного повезло: в разваливающемся многоквартирном доме было много мусора, который мы могли выбросить в пустоту. Убегая, мы опрокинули огромный шкаф и кучу сломанных стульев позади нас, что немного замедлило движение. Возле выхода мы повели его по короткому, заваленному обломками коридору, и хотя сама пустота была достаточно тонкой, чтобы пролезть в любую щель, в которую могли бы пролезть Эмма или я, ее режущие языки запутались во что-то, что подвешивало его достаточно долго, чтобы мы могли вырваться наружу в переулок и получить здоровую фору к туннелю.

Туннель был не намного выше и шире меня, и он прорезал стену там, где улица заканчивалась тупиком перед нами. Внутри не было света, и когда мы приблизились, я не мог сказать, вошли ли уже Бронвин и стражники, но я надеялся, что они вошли.

— Эмма… — начал было я, но она, как обычно, была на шаг впереди меня, и пламя уже выпрыгивало из ее рук, освещая темноту.

Вой эхом отразился от стен переулка позади нас. Теперь пустота была снаружи здания, и нас разделяла только открытая земля.

Мы нырнули в туннель и погрузились в темноту. Корни деревьев, свисавшие с сырого потолка туннеля, хлестали нас по лицу.

Из глубины туннеля донесся голос:

— Мистер Джейкоб, это вы?

Бронвин. Бронвин опередила нас.

— Это мы! — крикнула Эмма. — Эмма и Джейкоб!

Мы обогнули небольшой изгиб, и вдалеке появилось свечение — выход из туннеля. На свету вырисовывались силуэты четырех сгорбленных фигур, тащивших гарпунное ружье. Им пришлось перевернуть его на бок, чтобы он вошел в туннель.

Позади нас пустота достигла входа в туннель. Ощущение становилось все более явственным, как будто форма туннеля сжала и сфокусировала его.

Мы спотыкались и бежали, спотыкались и бежали, и это было лучшее, что мы могли сделать, сгорбившись вот так. Затем мы подошли к месту, где, к счастью, туннель был выше, и мы могли стоять и действительно двигать ногами.