'Хммм… ' Она подозрительно смотрит на меня, и я ерзаю на кровати, отказываясь встречаться с ней взглядом.

Мне нужно изменить направление разговора. — Разве тебе не выделили отдельную комнату?

'Не начинай!' Она опускает мою руку и садится на спинку стула, берет пульт и направляет его на телевизор. Экран гаснет. «Бать запертой в этой комнате означало посылать мне крекеры!»

Я оглядываюсь на другие кровати с легкой улыбкой, думая, что Нэн, вероятно, посылала этим беднякам крекеры. И медсестра определенно выглядела так, как будто она насытилась. 'Как ты себя чувствуешь?' — спрашиваю я, снова находя ее сидящую фигуру, видя, как она теребит кабели на руке. 'Оставь их!'

Она раздраженно хлопает ладонями по ручкам кресла. 'Мне скучно!' она кричит. «Еда — дерьмо, и они заставляют меня мочиться в кастрюле».

Я хихикаю, зная, что ее заветное достоинство серьезно подрывается, и она явно недовольна этим. «Делай, как тебе говорят», — предупреждаю я. «Ты здесь по какой-то причине».

«Легкое трепетание моего сердца, вот и все».

"Ты говоришь так, как будто ты была на свидании!" Я смеюсь.

«Расскажи мне о Нью-Йорке».

Мой смех утихает через секунду, и я снова начинаю неловко ерзать, ища в своем мозгу что-нибудь сказать. Ко мне ничего не идет.

«Я просила тебя рассказать мне о Нью-Йорке, Оливия», — успокаивающе говорит она, и я могу взглянуть на нее и найти лицо, соответствующее ее тону. «Не то, как вы оказались там».

Мои губы, должно быть, побелели от того, что они были сжаты вместе в попытке удержать эмоции от рыдания. Я не могла больше любить эту женщину. 'Я сильно скучала по тебе.' Мой голос прерывистый, и я позволила ей обнять меня, когда она потянулась ко мне.

«Милая девочка, я ужасно скучала по тебе». Она вздыхает, прижимая меня к своему гибкому телу. «Хотя я была занята кормлением трех крепких мужчин».

Я хмурюсь в ее грудь. 'Три?'

'Да.' Нэн отпускает меня из своих объятий и убирает мою белокурую гриву с моего лица. «Джордж, Грегори и Уильям».

«Оооо», — выдыхаю я, и все трое мужчин собрались вокруг обеденного стола Нэн и принялись сытно поесть. Как уютно. — Ты кормила Уильяма?

'Да.' Она показывает полное безразличие взмахом морщинистой руки. «Я присматривала за всеми из них».

Несмотря на растущее беспокойство по поводу новостей о том, что Нэн и Уильям, очевидно, составляют уютную компанию, я улыбаюсь. Хотя слегка бредовый разум Нэн думает, что это она присматривала за ними, я знаю другое. Уильям сказал, что позаботится о ней, но даже если бы его не было на фото, я знаю, что Грегори и Джордж отлично справятся. Но вскоре моя улыбка исчезает, когда я вспоминаю, где мы. В больнице. Потому что у Нэн случился сердечный приступ.

'Время вышло.' Мягкий голос Миллера привлекает мое внимание, и я наблюдаю, как его глаза тускнеют от милого, расслабленного огонька и превращаются в беспокойство.

Он вопросительно смотрит на меня, я игнорирую его, слегка качая головой и вставая. «Нас выгнали», — говорю я, наклоняясь, чтобы обнять Нэн.

Она крепко обнимает меня, стряхивая с себя часть моей вины. Она знает, что я виню себя. «Забери меня с собой».

«Не будь глупой». Я остаюсь на месте в окружении Нэн, пока она не сломает наш клинч. «Пожалуйста, будь хорошей девочкой для врачей».

«Да», — вмешивается Миллер, делая шаг вперед и становясь на колени рядом со мной, чтобы сравняться с Нэн. «Я очень хотел говядину Веллингтон, и я не знаю никого, кто мог бы сделать ее похожей как у тебч, Жозефина».

Нэн заметно превращается в кашу на стуле, и меня охватывает счастье. Она обхватывает затененную щеку Миллера и приближается, почти соприкасаясь с ним носом. Он не уклоняется. Фактически, он приветствует ее нежный жест, кладя свою руку на ее руку, пока она чувствует его.

Я просто с удивлением наблюдаю, как они разделяют личный момент в открытой палате, все вокруг них, казалось, бледнеет, превращаясь в ничтожность, когда миллионы слов проходят между их закрытыми глазами.

«Спасибо за заботу о моем ребенке», — шепчет Нэн так тихо, что я почти не слышу.

Я снова прикусываю губу, когда Миллер берет ее руку и подносит ко рту, нежно целуя. «Пока в мои легкие не перестанет дышать, миссис Тейлор».