– Ладно, парень, успокойся, – сказал один из преследователей.

Я старалась не смотреть на этих людей. Мирное удовольствие от созерцания окружающей красоты было разрушено вооруженным человеком, взявшим меня в заложники на Денверском тротуаре. Я взбесилась.

– Отпусти меня сейчас же! – потребовала я.

– Заткнись! – снова закричал мужчина мне на ухо.

– Парень, у меня ежегодный осмотр веселого и яркого, – выпалила я, борясь с его хваткой и пытаясь посмотреть на него. – И никто не может этому мешать. Ни по какой причине. И, конечно же, никто не может хватать меня за шею, и создавать ситуацию, размахивая при этом долбаным пистолетом, где я едва не сломала каблук проклятого Джимми Чу и не выронила клатч Валентино на мокрый асфальт!

– Я сказал, заткнись! – продолжал кричать он, грубо сжимая меня рукой. – И перестань ерзать.

– Я не собираюсь прекращать вырываться, ублюдок, – выпалила в ответ, и мой голос повышался вместе с уровнем злости. – Сегодня же Рождество! Это первый снег декабря! А ты всё портишь!

Мужчина повернул пистолет и направил его мне в висок, слегка отодвинув голову, чтобы поймать мой взгляд.

Его взгляд был безумен.

– Я сказал тебе, – прошептал он холодным голосом, противоречащим дикому блеску в его глазах, пока он упирался дулом пистолета мне в висок, – заткнуться.

– К чёрту всё это, – пробормотала я.

Подняв руку, я обвила пальцами запястье его руки с пистолетом, подняла ногу и вонзила в его ногу шпильку ботинок. Он взвизгнул и ослабил хватку. Я мгновенно отдернула пистолет от виска и вырвалась. Повернулась лицом к мужику, вскинула руку и сильно ударила его в нос. Он отшатнулся, прижав руки к лицу и в это время я вырвала из его рук пистолет и направила на него.

– Сейчас сезон для большого количества дерьма, ублюдок, но только не для этого, – прошипела я.

Тут я почувствовала, как меня схватили за запястье. Повернув голову, посмотрела в карие глаза на красивом, смуглом лице и у меня отвисла челюсть. И вот в такой вот нервной ситуации передо мной предстал самый удивительный мужчина, которого я когда-либо видела.

Он был один из тех, кто преследовал бандита. Из-за того, что мое мирное уединение было прервано мудаком с пистолетом, я не заметила, насколько он невероятно красив. Или насколько он высокий, а сейчас еще и чертовски злой.

Словно со стороны услышала, что происходило с его напарником и бандитом позади меня, включая слова:

– Вы арестованы..., – как раз в тот момент, когда этот высокий кареглазый мужчина поднял значок в дюйме от моего лица и заявил: – Полиция.

Он был возмутительно великолепен. И он был копом. И еще ни один мужчина не махал ничем в дюйме от моего лица.

Резко выпрямившись, я открыла рот, чтобы дать волю своим чувствам. Но не произнесла ни слова, потому что внезапно его лицо оказалось слишком близко к моему.

Хм-м-м.

Я была права. Возмутительно великолепен.

– Ты что, совсем спятила? – раздраженно спросил кареглазый.

Этот коп не кричал, несмотря на то что был зол. Но мне было наплевать на его обволакивающий, словно теплая патока, голос.

– Отойди, – потребовала я.

– Этот человек приставил пистолет к твоей чёртовой голове, – отрезал он.

– Как видишь, уже нет, – резко возразила я.

– Пока ты вытворяла свое дерьмо, он мог нажать на курок и выстрелить в эту милую шапку, но хуже того, выстрелить в это милое лицо, – сердито возразил кареглазый коп.

Он думал, что у меня милое лицо. Мне не нужно спрашивать о моей шапке, я и сама знала, что она милая.

– Он этого не сделал, – констатировала я факт.

– Но мог бы, – ответил он.

Я сократила дистанцию, отделявшую наши носы, на полтора дюйма. Коп не сдвинулся с места.

– Малик, не хочешь помочь мне? – позвал его напарник.

Малик отодвинулся от меня, но только для того, чтобы едва не ткнуть пальцем мне в лоб. От этого я разозлилась еще больше и так расширила глаза что удивилась как они просто н вывалились из глазниц.

– Ты. Не двигайся, мать твою, – прорычал он, повернулся и направился к напарнику.

Я осталась стоять, оставив ногу, скрестив руки на груди и сжимая пальцами клатч от Валентино. Я была чертовски зла и не заметила, насколько хороша была его задница, пока Малик не наклонился, чтобы поднять бандита, который лежал животом на тротуаре пока напарник Малика надевал на него наручники.

Пока я любовалась его прекрасной задницей, они подняли мудака и развернули его. Напарник прижимал к уху телефон, а Малик изучал меня сердитым взглядом.

– Скажи им, чтобы послали наряд за этим парнем, – приказал Малик своему напарнику, прежде чем кивнуть в мою сторону. – Её мы тоже забираем.

О, нет, я так не думаю.

– Нет, этого не будет, – заявила я, пока напарник говорил по телефону.

Парни схватили бандита за бицепсы и рывком остановили его в четырех футах от меня.

– Да, это уже так.

– Я провожу свой ежегодный тур веселого и яркого, – рассказала я.

– Не знаю, что это такое, и мне все равно, – ответил Малик. – Ты поедешь, чтобы дать показания.

– Хорошо, – согласилась я, и продолжила: – Когда закончу свою экскурсию и выпью горячий пунш с подругами, чтобы отпраздновать первый декабрьский снег. После этого я дам показания.

Мужчина нахмурился.

– Ты это серьезно?

– Да, – ответила я.

Он резко покачал головой.

– То есть мы только что задержали парня, которого разыскивают за убийство, он схватил тебя, держал под дулом пистолета, а ты собираешься пойти и выпить с подругами, прежде чем придешь давать показания?

Хм-м. Разыскивается за убийство. Неудивительно, что у этого человека был маниакальный вид. Он точно не собирался веселиться на Рождество. Не позволив Малику вмешиваться в ход моих мыслей, я просто сказала:

– Да.

Я услышала сирену в тот самый момент, когда он произнес своим теплым голосом:

– Твои планы только что изменились, милая.

О, Господи. Я почувствовала его слово «милая» в очень хорошем месте. Но, тем не менее, пристально посмотрела на него.

И вдруг нас осветили не рождественскими огнями, а красными и синими полицейскими огнями, яркими, но совсем не веселыми. Малик с напарником потащили мужика к патрульной машине, а я стояла, скрестив руки на груди, и наблюдала за ними.

Преступника усадили на заднее сиденье, затем коп в форме сел в машину и уехал, а копы в штатском, Малик и его напарник, направились ко мне.

– Я пойду за нашей машиной, не хочу, чтобы эта дама проделала весь путь на этих каблуках, – пробормотал напарник, с легкой улыбкой направляя на нас с Маликом пристальный взгляд.

Прежде чем кто-то из нас успел заговорить, он повернулся и побежал прочь.

– Кстати, меня зовут Эльвира! – крикнула я ему вслед. – Приятно познакомиться.

Он повернулся на бегу и отдал мне честь, теперь уже улыбаясь во весь рот, и продолжил бежать.

– Манеры, – пробормотала я.

– Ты ударила вооруженного человека по носу, – пробормотал Малик.

«Господи, неужели мы вернулись к этому?»

– И это после того, как ты разглагольствовала о своих ботинках, – продолжал он. – И при этом находилась в захвате у вооруженного человека.

– Э-э-э просто на случай, если вы пропустили, детектив-красавчик, – я провела рукой по своей груди, – я в порядке. Всё кончено. Всё сделано. Двигаемся дальше.

– Не спорю, ты в порядке, – ответил Малик, ясно давая понять, что он имеет в виду, несмотря психоз. – А еще, ты сумасшедшая.

Я прищурилась.

– Ты флиртуешь со мной, и при этом на одном дыхании называешь меня сумасшедшей?

– Да, – смело подтвердил он.

Дерзкий. Высокий. Красивый. Ой-ёй.

Не прекращая щуриться, мне хотелось впитать всё, что было в нем.

Он думал, что я милая. Я знала, он шикарен.

Пришло время сделать самое важное, прежде чем дерьмо пойдет наперекосяк.

– Ты женат? – спросила я.

– Нет, – ответил Малик.

– Встречаешься с кем-нибудь? – не отставала я от него.

– Нет, – ответил он

– Папочка одного или нескольких детей?

– Насколько мне известно, нет.

– Не очень хороший ответ, – отрезала я.

– Может быть, но это правда, – ответил Малик.

Ладно, пусть будет так.

– У тебя есть проблемы с обязательствами? – спросила я.

– Мне тридцать шесть, я не женат, разве это считается проблемой с обязательствами? – спросил он в ответ.

– Да, – ответила я.

– Милая, ты же понимаешь, что спрашиваешь есть ли проблемы с обязательствами, а я ведь даже не пригласил тебя на свидание.

Я указала на очевидное:

– Не стоит тратить на это время, если мне не понравится твой ответ. Независимо от того, насколько мне нравится твой внешний вид, если мне не понравится то, что я услышу, мой ответ будет «нет».

– Вполне справедливо, – пробормотал Малик, он перестал злиться и в его колосе засквозило любопытство.

Я изучала этого красавца-мужчину, который уже не злился, а веселился, и молила небеса.

«Господи, пожалуйста, ответь на мои молитвы.»

– Ты же понимаешь, что если в будущем я узнаю, что ты солгал, отвечая на любой из вышеперечисленных вопросов, то я имею право сжечь твой дом, – сообщила я ему.

– Ты разоружила преступника, который приставил к твоему виску пистолет. Но это не единственная причина, почему я ни за что на свете не солгу тебе, – Малик сделал паузу, и внимательно посмотрел на меня своими прекрасными карими глазами: – никогда.

Вот, это был хороший ответ. Я все еще не сводила с него прищуренных глаз. Внезапно он улыбнулся.

– Я – Малик, – представился он.

– Знаю, – сказала я ему.

– А ты – Эльвира, – продолжал он.

– Ты ведь ничего не упускаешь, правда?

Малик подошел ближе. Мне хотелось, чтобы он подошел еще ближе, но не сказала этого, а просто стояла на месте. Его тон голоса понизился и потеплел еще больше, покрывая меня липкой сладостью, и я была чертовски уверена, что не стану возражать, даже если он навсегда испортит мой клатч Валентино, когда он сказал:

– Похоже, у тебя есть планы на сегодняшний вечер. Когда ты дашь показания, разумеется.

– Так и есть.

– Не хочешь их поменять? – спросил он.

Хотела абсолютно точно.