— Насколько нам известно — нет, но…

— Идиоты. Такому специалисту ничего не стоит соорудить тахионный передатчик, который вы не сможете засечь. Или вовсе взломать нашу систему связи. Срочно доставить его сюда.

Через сутки Келли сидел в зале допросов. Для психологического давления в зале царил полумрак. Редкие огни выхватывали растрёпанные светлые волосы, испуганное худое лицо. Келли нервно ёрзал в кресле, не до конца понимая происходящее. Его задержали во время занятий. Бесцеремонно скрутили и запихнули в звездолёт.

Из сумрака показалась крепкая фигура Хеймворда.

— Господин Хендрикс, простите, если мы доставили вам неудобства. Но есть к вам несколько вопросов, очень важных для безопасности корпорации.

— Объясните, что здесь происходит! — вскричал Келли, пытаясь вскочить. Невидимые руки схватили за плечи и вжали в кресло.

— Советую не совершать резких движений, господин Хендрикс, — снова послышался вежливый, но холодный голос Хеймворда.

— Хорошо. Что вы от меня хотите?

— Вам знаком этот человек?

В воздухе засветилась голограмма с изображением Патрика.

— Трудно сказать, — ответил Келли. — Есть что-то знакомое в чертах, но эти усы…

— Это ваш бывший домашний раб Патрик.

— Патрик!? Не может быть! Как же он изменился…

— Он не только изменился. Теперь он предводитель пиратов.

— Не может быть… — прошептал Келли.

— К сожалению, это правда, — бесстрастно продолжил Хеймворд. — Ваш друг — опасный преступник. И вы должны помочь нам поймать его.

— Интересно, чем же я могу вам помочь? — в голосе Келли зазвучали язвительные нотки.

— Мы подозреваем, что у вас имеется с ним связь.

— Вынужден вас огорчить, но с момента побега Патрика я с ним не общался. Даже не знаю, где он находится.

— Предупреждаю, господин Хендрикс, если не скажете правду, мы используем пси-излучатель.

— Я согласен, — неожиданно для Хеймворда ответил Келли. — Давайте, считайте информацию из моего мозга. Это только подтвердит мои слова.

— Как пожелаете.

Те же невидимые руки подхватили Келли и поволокли в противоположный конец зала. В свете прожекторов блестело «кресло правды». Металлическое кресло с креплениями для рук и ног, оснащённое шлемом пси-излучателя.

Келли швырнули на жёсткое сидение. Автоматически защёлкнулись крепления, больно сжав конечности. Шлем с противным жужжанием надвинулся на голову.

— Я думаю, это лишнее, — раздался из темноты низкий, приятный женский голос.

Услышав голос, Хеймворд внутренне сжался. Только не это! Подтверждая опасения, в свете прожекторов показалась тонкая фигура в длинном, тёмно-зелёном платье. Изящное лицо не выражало эмоций. Лишь изредка скользила лёгкая тень презрения. Глаза источали ядовитый блеск. С флангов даму прикрывали двое громил в чёрной броне, с электромагнитными автоматами наперевес.

— Рад видеть вас, госпожа, в стенах нашей службы, — сдержанно поприветствовал Хеймворд.

Амалия Реджинальд, супруга Валентайна Реджинальда, не удостоила Хеймворда взгляда. Она внимательно разглядывала Келли. Хеймворд с усилием сдерживал дрожь. Если Валентайн отличался повышенной эмоциональностью, то Амалия являла полную противоположность. Удивительно спокойная, хладнокровная. И безжалостная. Валентайн обладал склонностью к спонтанным убийствам. Амалия предпочитала пытки. Собственноручно. Что не мешало проявлять ей сверхрациональность. Иногда Хеймворд подозревал, что корпорацией правит она, а не Валентайн. «И какой чёрт принёс сюда эту ведьму»? — размышлял он.

Словно отвечая на мысли, Амалия повернулась к Хеймворду. Отблеск от гладких, чёрных волос придавал лицу зловещий, колдовской вид. Полумрак усиливал гипнотический эффект.

— Этот человек, — заговорила Амалия, — и есть друг детства предводителя пиратов?

— Да, госпожа, — почтительно ответил Хеймворд. И подумал: «Интересно, кто ей доложил? Придётся устроить маленькую проверку в рядах службы».

— Вы уже начали зондирование мозга?

— Нет, госпожа. Только собираемся приступить.

— Освободите его, — приказала Амалия. — Зондирование отменяется.

— Но госпожа…

— Я придумала лучшее применение этому человеку. И я забираю его.

— Госпожа, позвольте высказать некоторые соображения! — собравшись с духом, сказал Хеймворд. — Келли Хендрикс — единственная ниточка к предводителю пиратов. С его помощью мы рассчитываем покончить с нашим заклятым врагом.

— Именно это я и собираюсь сделать — покончить с нашим врагом, — спокойно ответила Амалия.

— Позвольте поинтересоваться — каким образом?

— Вы слышали о переписывании памяти?

Хеймворд больше не смог сдерживать дрожь. Тело вышло из-под контроля. «Хорошо, что здесь темно», — подумал он. Бедняга Келли! Уж лучше пытки, чем превращение в зомби.

— Наслышан, госпожа, — взяв себя в руки, ответил Хеймворд.

— Предводитель пиратов погибнет от рук своего друга.

Амалия повернулась к телохранителям.

— Заберите его и отведите на мой корабль!

Сотрудники службы безопасности поспешно вытащили Келли из тисков креплений. Телохранители подхватили его, словно он ничего не весил, и скрылись в темноте.

Глаза Амалии встретились с глазами начальника службы безопасности. Хеймворд задрожал сильнее. Взгляд подавлял, сжимал, прессовал волю. «Если она захочет, то легко убьёт меня сейчас», — думал Хеймворд. — «А я даже пальцем не шевельну».

— Вы хорошо поработали, Оскар, — похвалила Амалия. Градус презрения в голосе заметно снизился.

Тонкая фигура неслышно скрылась следом за телохранителями. Остался едва заметный запах духов.

Хеймворд свалился в первое попавшееся кресло, с трудом расстегнул воротник формы. Не хватало воздуха. Вокруг суетились офицеры службы безопасности. Кто-то предусмотрительный услужливо сунул в руки шефу стакан с авалонским виски. Хеймворд опрокинул содержимое одним махом. Стало легче.

— Бедный Келли, — прошептал Хеймворд. — Бедный Келли.

Рёв толпы сбивал с ног. Оглушённый Максим настороженно озирался. Арена средненькая, в захолустном городке на окраине освоенных территорий. Но шум… Голоса тридцати тысяч человек сливались в бьющий по ушам гул. Интересно, на главной арене планеты шум ещё хуже?

За месяц до схватки Сантьяго сообщил:

— Готовься к первому бою. Тебя выставляют на арену.

Максим похолодел. Игры кончились. Придётся не просто драться за жизнь, а убить человека, который ничего ему не сделал…

Вопль тридцати тысяч глоток подавлял. Хотелось спрятаться, забиться в самый дальний угол. Максим снова оглянулся. Арена находилась в центре амфитеатра, формой напоминающего шар со срезанной верхушкой. На стенах амфитеатра, над трибунами, мерцали гигантские голографические экраны, сопровождая гул толпы мельканием рекламы.

Рёв усилился. Раздвинулись створки бронированных ворот на противоположной стороне арены. Из прохода показался противник Максима. Примерно одного роста с Максимом, но гораздо шире. Такая же серебристо-серая гладиаторская форма. Только на лице маска. Среди гладиаторов бродило суеверие, что нельзя открывать лицо противнику во время боя. Иначе душа убитого будет преследовать победителя.

Максим в призраков не верил. Металлическая маска только затруднит обзор. Если противник усложняет себе жизнь — ему же хуже.

— Гладиаторы! — загремели динамики. — Выйти в центр арены!

Противники двинулись навстречу друг другу. Максим посмотрел под ноги. Песок. Кругом самая современная техника, а под ногами песок. Привет из римского Колизея.

Соперники сошлись в центре. Сквозь прорези маски Максим разглядел глаза. Серые, равнодушные. Но где-то очень глубоко светилась искорка тоски. «Он тоже не хочет убивать», — подумал Максим.

В воздухе загорелись эмблемы гладиаторских школ. Одна над Максимом, другая — над его противником.

— Школа «Берсеркеры Ориона» против школы «Трезубец». Поприветствуем их бойцов!

— Максим! — объявил невидимый диктор. — Молодой, но многообещающий боец. Это его первый бой. Альфред! Талантливый гладиатор, на счету которого шесть побед.