Заец изложил.

Катя ахнула.

Вадим от радости сделал стойку на руках, но тут же шлепнулся на пол.

-- Филя -- птица из-за границы! --хохотал он, держась за живот.--Будет говорить... ой, не могу!.. на разных языках мира!..

Саша с Катей тоже стали смеяться. А Вадим вдруг вскочил на ноги и сделался серьезным.

-- Жук-папаша совершил преступление: КУПРИЛ КРАДЕНОЕ! Филю можно и нужно у него забрать.

-- Так заберем! -- вскричали сыщики.

-- Э, нет! Это было бы грубой ошибкой.

-- Как? Почему?

-- А потому что робот Вася еще не найден. Если к Жуку сегодня придет милиция, вор узнает об этом и заметет следы. Спрячет Васю так, что днем с огнем не сыщешь.

-- Понятно...

-- Будем действовать иначе! -- понизил голос Вадим.--Давайте сюда ваши уши.

И он зашептал что-то очень секретное. Глаза у сыщиков стали круглыми, как медали, рты широко раскрылись...

Через час в квартиру Жуков позвонил молодой человек с усиками. На голове у него был берет, на носу -- темные очки, а в руке чемоданчик.

-- Здравствуйте! -- сказал он Жоре.--Я мастер из ателье "Золотые руки". Где ваш Фили?

-- На шкафу сидит.

-- Молчит?

-- Молчит.

-- Скоро заговорит. По-иностранному. Как было обещано.

И мастер, не снимая берета, пошел к Филину.

-- У вас усы краской запачканы,-- сказал Жора.

-- Да ну их! -- буркнул мастер, открывая чемоданчик с инструментами.--Некогда было отмыть как следует.

Он сказал правду: Катя не успела отмыть малярную кисть, из которой сделала эти усики.

"Гутэн абэнд унд гуд бай!"

Когда папа Жук вернулся с работы, в квартире никого не было.. Жора гулял, а мама Жук гостила у сестры в Ростове.

Вдруг что-то захлопало. Из Жориной комнаты в прихожую вылетел Филин.

Гутэн абэнд! -- закричал он по-немецки, усевшись у медведя на макушке.

Жук расцвел от удовольствия. Он смутно помнил, что это значит "добрый вечер".

-- Гутабэн, гутабэн! -- ответил он, вешая пальто на медвежью лапу.

-- Гутэн абэнд унд гуд бай! -- проорал Филин, перемешав немецкий и английский.--Что украл -- отдай!

Жук вздрогнул и попятился. Заграничная птица молчала.

"Послышалось",-- решил заведующий пирожковой и пошел в ванную умыться.

-- Мылом лица мылятся,-- пробормотал Филин. От этих безобидных слов Жуку вновь стало не по себе. Он замер и ждал: вот сейчас рыжий скажет в рифму про милицию... Уффф, не сказал, слава Богу!

"Нервы расшатались",-- подумал завпирожковой. Как им не расшататься, если по ночам снятся кошмары? Будто идет он по Птичьему рынку и видит детину с большой клеткой. А в клетке не сокол, не канарейки, а пирожки грыбные. "Почему они за решеткой?" -- "Держат место",-- отвечает детина.--"Для кого?" -- ужасается Жук.--"Для тебя!.."

А теперь вот и наяву всякая муть мерещится. Жук вытер руки и подозрительно посмотрел на Филина.

Сидит спокойненько. Умница, хорошая птичка. Как это сказать по-иностранному? Птичка вэри гуд!

-- Вэри гуд! Пойдешь под суд! -- гаркнул Филин.

Жук, изменившись в лице, схватил швабру:

-- Цыц, проклятая птица! Пришибу!

Филин взлетел с головы медведя и, покружив по квартире, уселся на хрустальную вазу. Понимал, плут, что его противник не рискнет здесь шваброй махать...

-- Какая у вас, гражданин Жук, зарплата? -- холодно осведомился Филин.

-- Двести рублей...

-- На какие же деньги вы купили меня, медведя, дачу, автомобиль, космический бильярд и многое-многое другое?

-- Чего ты хочешь? -- с трудом выговорил завпирожковой.

Но Филин умолк.

"Худо дело! -- подумал Жук.--Пока не поздно, надо идти с повинной. За добровольное признание меньше наказание... А может, не ходить?"

-- Ох! В пирожках горох! -- крикнул Филин и вылетел в открытую форточку.

Хулиганы несчастные

Когда Вадим Колотыркин, наклеив усики, пошел переделывать Филина, Катя из сыщика превратилась в звеньевую пионерского отряда.

-- Иди сейчас же к директору,-- сказала она Саше,-- и все ему объясни.

-- Что "все"?

-- Что силомер поломал нечаянно. Что дневник разорвал не нарочно. Что научил всех кукарекать неумышленно.

-- А что, они до сих пор кукарекают?

-- Кукарекают. Свистунов даже на пении заорал петухом.

-- А почему я на уроках не был?

-- Скажи правду. Что хотел совершить подвиг и загладить свою вину.

-- Думаешь, Диктор поверит?

-- Должен поверить. Ну, хочешь, пойдем к нему вместе?

"Хочу",-- чуть не сказал Саша, но вовремя удержался:

-- Не надо. Получится, ты меня за ручку привела, как маленького...

Заец отправился к директору. Во дворе школы он надел для храбрости кольцо КУК на указательный палец. И вдруг услышал свист: наперерез ему быстро шагали Лапоть с Бородавкой.

-- Заец, ко мне!

От этого грозного вопля Саша даже не вздрогнул.

-- Стой!! -- рявкнул Лапоть.

Заец презрительно посмотрел на него:

-- Ты кто такой, чтобы мной командовать?

От изумления Лапоть выронил сигарету:

-- Шо ты сказал?

-- Ему интер-ресно, кто ты такой,-- прохрипел Бородавка.--Пойдем, Заец, за будку, мы тебе объясним!

-- Мне и так все ясно. Хулиганы вы несчастные. Дремучие, неразвитые души.

Саша быстро снял кольцо с указательного пальца и надел на средний: понял по физиономиям несчастных хулиганов, что сейчас будет сила нужна.

Ах, лучше бы он этого не делал! Храбрость мигом исчезла, а вместе с ней и другие прекрасные качества -- самообладание, достоинство... Сердце затрепыхалось, как воробушек в кулаке, а ноги постыдно дали деру. Эх, видел бы учитель физкультуры, как Заец мчался по беговой дорожке! Он поставил бы ему, наверное, не меньше тройки с плюсом. Но Лапоть с Бородавкой бежали на твердую четверку и настигли Сашу в конце школьного стадиона, возле гимнастических снарядов.

Заец ойкнул, подпрыгнул и повис на турнике:

-- Не подходите, пожалуйста!

-- А то шо будет? -- оскалился Бородавка.

-- Вот что! -- пролепетал Саша и согнул стальную перекладину в дугу.

Хулиганы, шагнув назад, задумались.

-- Вот что! -- повторил Заец, заплетая перекладину кренделем.

-- Ну его! -- сплюнул Лапоть, отступая еще на шаг.-- Неохота бить ему морду. Пошли, Бородавка!..

Моряк ужасно дальнего плаванья

Хулиганы торопливо ушли, но победа не радовала Сашу.

"Струсил! -- ругал он себя.--От страха и перекладину изуродовал..."

Теперь он знал: сила без храбрости -- все равно что один ботинок без другого. Человеку нужны оба ботинка. И не чужие, а свои...

Эти горькие размышления прервал дяденька с лопатой. Он постучал ею по буму, на котором сидел Заец, и спросил:

-- Надолго?

-- Что "надолго"?

-- Надолго ты сюда сел?

-- Я к директору иду...

-- Зря. Там тебе будет крышка.

-- Какая? -- испугался Саша.

-- Железная.

-- Вы, дядя, шутите, наверно?

-- Какие шутки! Был турник, а теперь что? Крендель. Уничтожено школьное имущество.

-- Я не хотел, честное слово! Я исправлю...

Саша стал поспешно расплетать перекладину и -- сломал.

-- Силен, бандюга! -- восхитился дяденька.--Как твоя фамилия?

-- Заец...

-- Я так и думал. Тут недавно за тобой милиция приходила. Хотела арестовать.

-- За... за что? -- побледнел Саша.--За бабушку?

-- За бабушку-старушку.

-- Что же мне теперь делать?

-- Сухари сушить. Ждет тебя до-о-олгая дорога! -- с этими словами дяденька махнул лопатой куда-то за горизонт.--Эй, эй! Стой, не падай! Пойдем ко мне в дворницкую, поговорим...

В дворницкой шумел чайник с помятым боком. Дяденька снял его с электроплитки и заварил в двух мутных стаканах крепчайший чай. Лицо его то хмурилось, то хитро подмигивало. "На кого-то он страшно похож",-- мелькнуло у Саши в голове.

На руке у дяденьки была синяя татуировка: пустынный остров в океане и одинокая пальма на нем.