— Посмотри вверх, — шепчет Кайра. — Должно быть, они бежали всю дорогу.

Прикрыв глаза ладонью, я смотрю на вершину утеса. На краю обрыва на корточках сидит высокая фигура, и, пока я смотрю, он ложится на живот и, наклонившись, осторожно снимает со стены утеса один из медальонов. Вряд ли у кого-нибудь могут быть такие развивающиеся темные, красивые волосы, кроме Салуха, и сердце у меня в груди застучало.

В тот момент, когда он снова исчезает из виду, следом за ним появляются двое других, и я задерживаю дыхание. Раз уж приходится бежать, похоже, они дышат друг другу в спину.

Хассен возвращается обратно с кое-чем новеньким — скрученным большим костяным рыболовным крючком, привязанным к длинной сплетенной из кожи веревки. Он становится в снегу на колени и привязывает один из своих камней для пращи к ремешку возле крюка, после чего начинает раскачивать его над головой, как он это делал с пращей. Мгновение спустя утяжеленный крюк летит и ударяется о стену утеса. Он не цепляется, и Хассен тянет веревку назад и пытается еще раз.

Во время второй попытки крючок зацепился, и я с большим разочарованием наблюдаю, как он, сорвав со стены утеса медальон, бежит как ошпаренный, чтобы забрать его. С ясно выраженным триумфом в глазах он приносит его Джоси.

— Победитель в категории на умственные способности — Хассен, — объявляет Джоси и протягивает ему одно из ярко раскрашенных красных семечек. С легким поклоном Хассен принимает его, после чего кивает мне, как бы говоря, «видишь, какой я способный?»

Я улыбаюсь ему едва заметной улыбкой, хотя меня так и подмывает броситься обратно в пещеру и спрятаться. О господи, Салух. Ему не победить. Мне следовало заговорить, а теперь уже слишком поздно. Я в дерьме по самые уши.

Таушен, поздравляя Хассена, тщательно скрывает свою досаду. А потом мы все ждем возвращения трех бегунов. Я крайне удивлена, увидев, что и Ваза, и Бек опередили Салуха. Он ведь был первым — что произошло между тем, когда он появился на вершине утеса, и сейчас?

Все ответы на свои вопросы я получаю в обмене самодовольными взглядами между Беком и Вазой. Несколько минут спустя появляется Салух со своим медальоном… и с кровоточащим носом. На его груди и лице множество разных синяков и царапин, и я испускаю «ах!», замечая, что один из его глаз почернел и сильно опух. По моей вине другие вымещают на нем всю свою злобу, поскольку именно я позвала его к себе в шкуры.

Аехако выходит вперед и с мрачным лицом, предвещающим грозу, разглядывает Салуха.

— Что произошло?

— Ничего, — решительно отвечает Салух.

— Все это дерьмо двисти, и тебе это известно. — Аехако окидывает злобным взглядом Бека и Вазу. — Эти состязания заканчиваются прямо сейчас. Для меня совершенно очевидно, что как мужчины выступать вы не можете, поскольку ведете себя, как комплекты.

Мужчины издают протестующий гам, явно злясь, что у них не будет шанса заполучить еще семечек. Мне на это плевать. Сейчас все, что я вижу, — это кровь, тонкими струйками текущая из ноздрей Салуха.

— Нет, — заявляет Салух. — Состязание должно продолжаться.

Я с шумом втягиваю воздух. Аехако хмурится.

— Это опасно, если никто не может себя контролировать. Я не допущу…

— Этого больше не повторится, — категорично заявляет Салух. — Я не откажусь от своих притязаний на Ти-фа-ни из-за какой-то потасовки.

Я оглядываюсь на Вазу с Беком и только сейчас осознаю, что у Вазы разбита губа, а у Бека на щеке синяк. По крайней мере, Салуху удалось дать сдачи.

— Мы не продолжим, пока все меня не убедят, что этого больше не повторится, — повернувшись, Аехако свирепо смотрит на мужчин.

Раздается бормотание, выражающее одобрение, в итоге договорившись, что испытание будет продолжаться. Меня аж подташнивает, когда вижу, как мужчины еще раз выстраиваются в ряд. Мое сопровождение до Пещеры старейшин этого не стоит. Не стоит ради этого драться мужчинам, которые были друзьями с детства.

Они готовы на все ради шанса обрести себе пару. Я должна быть польщена, но мне страшно.

* * *

День подходит к концу, и мне становится очевидным, что у Салуха не было ни единого шанса на победу. Состязания в части «физическая сила» предусматривали, что мужчины мчаться к расположенной неподалеку равнине за валунами, а потом несут их через полосу препятствий, созданную Джоси. Хоть я и знаю, что Салух очень сильный и быстрый, остальные действовали против него. Они оставляли самые большие валуны, которые ему приходилось нести, а когда они бежали, то толкали и пинали его. На пути препятствий они сбивали Салуха с ног, дабы его замедлить. Это не честная игра, и Джоси с Аехако недовольно кричали, когда ликующий Бек пришел к победе.

Для состязаний в части «талант» Джоси выдает мужчинам список существ, которые нужно поймать: серпоклюв, клыкастая рыба и пернатый зверь. Одна птица, одна рыба, и одно наземное животное. Они должны принести их в пещеру, и тот, кто вернется быстрее всех со всеми тремя добычами, станет победителем. Если к закату у них ничего не получится, они должны вернуться в пещеру, и состязание будет окончено.

Мужчины с оружием в руках расходятся в разные стороны. Наблюдая, как Салух трусцой бежит прочь от пещеры, меня охватывает потрясение, когда замечаю, что Ваза меняет направление и следует за ним.

— Вот жулик, — бормочет Кайра. — Он сядет ему на хвост и будет отпугивать всю его дичь. Ваза знает, что ему не выиграть, поэтому он намерен позаботится о том, чтобы Салух облажался на всех испытаниях.

Меня душит чувство вины. Вместе с остальными я возвращаюсь в пещеру, но этот вечер для меня совсем безрадостный. Некоторое времени я провожу с Чомпи, расчесывая его и вычищая его пещеру. Фарли околачивается рядом со мной, но она немая компания, потому что мы разговариваем на разных языках. Меня это устраивает — все равно я не расположена к разговорам.

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем кто-то из них со своими трофеями возвращается обратно в пещеру. Это Таушен, одержавший триумфальную победу. Хассен возвращается вскоре после него, и он более чем недоволен. Он сдает на хранение свою добычу, после чего направляется в свою пещеру, чтобы там дуться. Бек появляется на закате, только в руке у него вместо трех добыч лишь две.

Салух с Вазой появляются, когда уже совсем темно, и в руке Салуха добычи нет. На его лице отражается явное разочарование.

— Поздравляю, Таушен, — говорит Джоси, а племя налегает на свежее мясо. Я к еде даже не притрагиваюсь, потому что у меня нет аппетита. Она награждает охотника его последним семечком, после чего обводит взглядом пещеру. — Осталось только одно состязание и это «старания». Предполагается, что оценивать его будет племя, но сейчас оно уже не имеет никакого значения, Таушен очевидный победитель. Семечек у него больше, чем у кого-либо другого.

Молодой охотник, испустив вопль восторга, бросается ко мне, рассчитывая на одобрение.

Я улыбаюсь ему едва заметной улыбкой, хотя чувствую я себя так, будто меня сейчас вырвет.

— Ти-фа-ни, когда я должен сопровождать тебя в Пещеру старейшин? — он садится возле меня на корточки, и лицо его светится щенячьим восхищением. Я не могу ненавидеть его. Он просто одинок, и я ему явно нравлюсь. Тем не менее мне хочется, чтобы это была не я. — Может отправимся завтра?

— Хорошо, завтра, — отвечаю я. А какой у меня выбор?