Здесь уже необходимо заявить о своей позиции, и, не колеблясь, Мануэль Руис примыкает к республиканцам, принимает боевое крещение в осажденном Мадриде, сражается, теряет друзей и близких. Теперь это качественно иной опыт, иная, высшая мудрость. Поэтому, когда, в очередной раз все начав с нуля, несгибаемый Мануэль Руис возвращается на Кубу, он сходит на ее землю совсем другим человеком.

В этом возвращении теперь нет ничего от наивной мечты о легко достающемся богатстве, нет больше и отстраненного, «испанского» видения Кубы. Зато есть опыт боевой солидарности, уже не интуитивное, а трезвое и осознанное понимание социальной справедливости. Правда, еще долго — даже когда жизнь наладится и появится семья — его будет преследовать призрак нищеты, голодного детства, войны, пересылочного лагеря в Аржелес-сюр-Мер. Он останется все тем же бережливым галисийцем из поговорок, будет бояться за будущее своих детей…

Весть о победе Кубинской революции застает Мануэля в родной деревне, куда он приезжает навестить родных.

Символична одна из заключительных сцен повести. Мануэль с дочерью пробираются к выходу в переполненном гаванском аэропорту. Банкирам, фабрикантам и коммерсантам, которые торопятся покинуть революционную Кубу, странно видеть старика и девушку, прилетевших в такой момент из Испании. Кубинские эмигранты провожают вопросительным взглядом иммигранта-галисийца — таковы перекрестки судеб, перекрестки истории. Когда Мануэль Руис в третий раз ступает на кубинский остров, он знает, что вернулся домой.

Мигель Барнет постепенно, как бы исподволь, привлекая факты, житейские аргументы, показывает эволюцию человеческого сознания. Причем не только национального сознания личности — ассимиляцию галисийца среди кубинцев, — но и эволюцию самосознания человека в обществе. Мануэль Руис, не отдавая себе в том отчета, всю жизнь стремится преодолеть одиночество человека, оторванного от родины, обрести сверхсмысл своего нелегкого существования. И он обретает его, отбросив ограниченность «искателя удачи», слившись с миллионами таких же, как он, людей разных национальностей, «Антонио, Фабианов или Хосе», вместе со всем кубинским народом приветствуя новую судьбу страны, где он обрел свой второй дом.

Итак, три путешествия подходят к концу. Лодка с беглецами ударяется носом о кубинский берег… Скоро вернется в Гавану грузовик с бойцами-добровольцами… Мирно окончил странствия Мануэль Руис…

В повестях Ноэля Наварро и Мигеля Коссио путешествие в памяти охватывает несколько лет; воспоминания галисийца — дорога через пять десятилетий. Герои трех писателей во многом непохожи друг на друга: с одной стороны, рефлектирующие интеллектуалы — скептик Габриэль и оптимист Давид, с другой — Мануэль Руис, малограмотный крестьянин. Но в этих трех столь различных по духовному строю и житейским установкам людях на наших глазах совершается одна и та же работа. Им дано в конце концов постичь гуманистическое содержание истории или, как герою Наварро, вплотную подойти к этому постижению; дано осознать свое человеческое предназначение, выбрать и отстоять собственную позицию, почувствовать ответственность за судьбу других, за судьбу страны. И главнее — им дано ощутить, что конец путешествия — далеко еще не конец пути. Герои трех повестей — звено в цепи поколений своего народа, народов «пылающего континента», за их спиной — годы и века непрекращающегося труда, борьбы и надежд, а впереди — принадлежащее им будущее. В этой незавершенности — ощущение перспективы, устремленность в грядущее, жизнеутверждающий итог размышлений Ноэля Наварро, Мигеля Коссио и Мигеля Барнета.

В конечном счете перед нами — три разные стадии одного и того же процесса, три повествования о том, как вырабатывается высокий, осознанный патриотизм. Мигель Коссио и Мигель Барнет прослеживают это явление и дальше, в его неразрывной связи с новым интернационалистским мироощущением, характерным для нашего современника-кубинца. Новым звучанием в наши дни наполняются страницы, рассказывающие о борьбе за упрочение первых завоеваний Кубинской революции, о разгроме контрреволюционеров на Плая-Хирон, о «карибском кризисе». Сегодня, когда Центральная Америка вновь — одна из горячих точек планеты, когда внимание всего мира приковано к Сальвадору и к Никарагуа, где, кстати, трудятся тысячи кубинских учителей и врачей-добровольцев, такое самосознание, укрепившееся с годами и опытом, становится мощной созидательной силой. «Если вначале, на Плая-Хирон и во время «карибского кризиса», мы боролись всего лишь за идеи, и наш народ, не раздумывая, проявил готовность сражаться до конца, — может ли быть иначе сейчас, когда наряду с достоинством, суверенитетом, свободой и независимостью Родины, с правом осуществлять Революцию нам предстоит сегодня защищать и все свершения Революции, и наше прекрасное будущее!» — говорил Фидель Кастро на митинге, посвященном XXV годовщине победы Кубинской революции.

Проследить, как зарождалось и складывалось такое мироощущение, такой патриотизм, и помогают три повести об обретенной родине. Эта тема становится связующей нитью, позволяющей прочесть произведения Ноэля Наварро, Мигеля Коссио и Мигеля Барнета как три главы одной истории — современной истории Кубы.

Е. Огнева