— Давай делать по пункту за раз. Так у меня получается лучше, и тебе так будет лучше. Саманта сейчас главная проблема. Мы разберемся с ней. Потом с Максом. Потом с Адой. Потом с твоим отцом.

— А ребенок? — прошептала я.

Он отклонил голову и посмотрел на меня.

— Тут проблемы нет. Это случится, когда случится. Не переживай, ладно?

Я вздохнула, радуясь, что могла отодвинуть хотя бы эту тревогу. Он все еще хотел этого, что бы ни происходило.

— Мы отыщем Атласа, — сказал он. — Это произойдет.

— А Макс?

— Мы можем и ему, как сможем.

Я подняла голову и посмотрела на него, наши лица были близко.

— Разве это не безумие? Что он тут? Максимус?

Он шумно сглотнул и кивнул.

— Да. Если честно, это все еще ощущается как сон. Словно он не там. Будто это мне показалось.

— Я тоже такое ощущала в первый раз. Теперь это кажется реальнее.

— И мы уверены, что дом не издевается над нами?

Я покачала головой.

— Я уверена, что он издевается, но после разговора с Джейкобом я знаю, что это настоящее. И он настоящий.

— Было бы намного проще, если бы Джейкоб просто закончил работу. Почему он не смог быть всесильным?

Я вспомнила его слова о восстановлении порядка.

— Дело в том, что вряд ли у него вся сила мира. Думаю, он может сделать только то, что ему позволяет его роль. Значит, он отвечает перед кем — то.

— Чертова иерархия рыжих.

— Он хотя бы привел Макса туда. Я не думала, что увижу его снова, — я сделала паузу. — Иначе я не делала бы эту татуировку в его честь.

Декс резко рассмеялся.

— Он, наверное, сделал это намеренно, — он выдохнул, провел большим пальцем по моей руке. — Я рад снова его видеть. Просто… я не знаю, могу ли сейчас расслабиться. Что это означает? Если мы вытащим его из дома, он останется призраком? Или станет человеком? Джейкобом? Что будет делать, куда пойдет? Как можно было пробыть в аду годами и вернуться, как ни в чем не бывало? Я просто не знаю. Я знаю, что нам нужно ему помочь, что мы обязаны, но стоит оставаться настороже.

Я не хотела с ним спорить. Максимус в доме был тем же, какого я помнила. Немного гада, бесящего Декса, ужасно беспечный. И удивительно бескорыстный. Но Декс был прав. Мы не знали, что с ним случилось (и он мог не знать), и что будет, если мы освободим его.

Но мы оба собирались совершить это.

* * *

Прошли четыре дня с новости о смерти Гарри.

Почти ничего не произошло за это время.

Роза не ответила.

Ада продолжала отвечать кратко.

Отец не помогал с этим.

Я была все время рядом с Дексом, не покидая дом, даже чтобы выгулять собаку самой.

Я хотя бы договорилась на визит к гинекологу на следующей неделе.

Три дня назад появился некролог для Гарри в газетах, и там было кратко написано о нем и его «случайном утоплении» в озере. Они отметили, что люди видели, как он шел к берегу, раздеваясь, а потом зашел в озеро Вашингтон, доплыл до середины и утонул.

Я хотела бы поговорить со свидетелями. Я спросила бы у них, казалось ли, что Гарри пытался кого — то спасти, шел ли он в воду с оглушенным видом, словно его влекло туда. Я была удивлена, что они не назвали это суицидом, или они так и назвали это, просто не поместили в газету.

Похороны Гарри были сегодня в два часа дня на кладбище в Белвью. Связаться с Атласом не вышло, и мы с Дексом решили заглянуть на похороны, надеясь увидеть его там.

Да, это звучало грубо, но мы были тут и ради Гарри. Я его не встречала лично, но Декс встречал, и он дал нам достаточно денег, чтобы нашу жизнь, хотя бы ненадолго. Я просто надеялась, что мужчина был упокоен, и что его смерть была не от рук его жены, которую он так любил.

— Я всегда хотел это сделать, — сказал Декс, останавливая машину возле кладбища. Лил дождь, стук капель по крыше наполнил машину, и вдали люди с зонтами собрались посреди кладбища.

— Что сделать?

— Быть загадочным человеком на фоне на похоронах, сжимая большой черный зонт, — он полез на заднее сидение и схватил черный зонт, хитро улыбаясь мне.

Понятно.

Он вышел из машины и подошел ко мне, открывая дверь и поднимая большой зонт, чтобы укрыть нас обоих.

К сожалению, мы сделали так, как и хотел Декс. Мы стояли на фоне, стараясь выглядеть вежливо, но оставаясь подозрительными, пока мы искали взглядами Атласа.

И тогда мы заметили его.

Было сложно не заметить.

Один человек закончил говорить у разрытой могилы, и Атлас в черном вышел из первого ряда, встал перед толпой.

У него не было зонта, и он промок от дождя, пока не подошел священник, прикрыв его своим зонтом.

— Вот как, — сказал Декс. — У призрака есть зрители.

— Вряд ли он призрак, Декс.

Мы не слышали, что говорил Атлас, он явно говорил об отчиме, и не очень долго, потому что отошел в толпу, и заговорила женщина, наверное, тетя.

— Что нам делать? — спросила я у Декса.

— Ждать и смотреть.

И мы ждали. Было холодно, я прижималась под рукой Декса, облачка нашего дыхания поднимались в воздух, дождь ритмично стучал по зонту.

Люди стали расходиться.

Атлас серьезно поговорил с парой человек, пожал несколько рук, и я вдруг ощутила себя ужасно за то, что мы ненавидели его (или считали призраком), когда он только потерял отчима. У него могло уже не быть биологического отца, и он мог лишиться семьи.

— Эй, — я ткнула Декса локтем в ребра. — Будь с ним вежливее, ладно?

Он кивнул, будто понял.

Мы смотрели, пока Атлас не покинул толпу. Он пошел в другую сторону от многих пришедших.

Мы пошли за ним. Вряд ли он видел нас, но мы не хотели терять его из виду.

Он был почти у ворот кладбища, когда Декс закричал:

— Эй, По!

Так незаметно.

Атлас застыл, оглянулся на нас. Он не убежал, но выглядел недовольно при виде нас.

Мы быстро догнали его.

— Я знал, что вы были тут, — тихо сказал он. — Но не хотел верить в это.

— Нам очень жаль, что так случилось с твоим отчимом, — сказала я. — Не могу представить, как это тяжело.

— Потому ты звонил мне день и ночь? — спросил он, глядя на Декса.

Декс пожал плечами.

— Мы хотели выразить соболезнования.

— И у нас есть ответы, на которые тебе нужно ответить, — сказала я. — Прошу, — добавила я, почти умоляя.

Он смотрел на нас, а потом убрал мокрые черные волосы с лица. Его зеленые глаза сегодня сочетались с цветом кедров.

— Ладно, — он утомленно вздохнул. — Я знал, что это грядет.

— Что еще ты якобы знал? — Декс прищурился.

— Больше, чем должен человек, — ответил Атлас. — Я видел кофейню за углом, — сказал он и зашагал.

— Тебе не нужен зонт? — спросил Декс, и я тут же испугалась, что он предлагал свое место под зонтом рядом со мной Атласу.

Атлас отмахнулся.

— Я люблю дождь. Он очищает.

Он шагал дальше.

Я с опаской переглянулась с Дексом, и мы последовали за ним.

Пятнадцать

Шагать было не лучшей идеей. Стоило поехать, и когда мы добрались до кофейни в стене, ставшей закусочной, мои джинсы были в воде, я замерзла. Конечно, Атлас выглядел как утонувшая крыса, но это его не беспокоило.

В кофейне было тускло и почти пусто, кроме пожилой пары за столиком в углу и работника у стойки, говорящего с официанткой.

Мы сели у окна, и Атлас ушел в туалет.

— Лучше бы ему говорить, — прорычал Декс, когда Атлас ушел, хотя как только подошла официантка, он включил очарование. — Здравствуй, Фло, — сказал он, хотя ее бейджик гласил «Ким». — Что за пирог подают в этот красивый день?

Я пнула Декса под столом, но это не помогло.

Она мрачно посмотрела на него и постучала по своему бейджику.

— Яблочный.

— Что за сорт?

— Яблоки, — повторила Ким, глядя на него, как на тупого. — С дерева.

— Мы будем два кофе, — быстро сказала я ей, широко улыбаясь, пытаясь загладить вину Декса. — Сливки и сахар.

— Оки — доки, — сказала она и пошла прочь.

— Ты больше не даешь мне веселиться, — проскулил Декс. — Ты знаешь, как для меня важен пирог, — но он выпрямился, когда Атлас вернулся.

Атлас почему — то был почти сухим. Волосы были мокрыми только на концах.

— Как ты смог высохнуть? — спросила я.

Он сел напротив нас и странно посмотрел на меня.

— А?

— Ты был мокрым насквозь.

— О, — он пытался привлечь внимание официантки. — Я использовал сушилку для рук.

— За две минуты? — спросил Декс.

Атлас напряженно улыбнулся ему, это не затронуло его глаза. Их цвет точно отличался от того, какими они были раньше, уже не зеленые, как кедр, а серо — голубые, как ель в холодный день.

— Думаю, вы хотите перейти к делу.

Мы хотели. Но меня интересовало, как он так быстро высох, ведь это было невозможно.

Но официанта принесла кофе, который выглядел гуще моторного масла, и Атлас заказал зеленый чай.

— Что вы хотите знать? — наконец, спросил он, сцепив ладони перед собой. У него было много серебряных колец на пальцах, я не замечала этого раньше. Наверное, потому что еще не была так близко к нему в свете дня и общественном месте.

Я посмотрела на Декса, пытаясь понять, кто должен начать. Он кивнул мне. Видимо, это была в основном моя история.

— Атлас… — начала я. — Я не знаю, как это сказать, но, думаю, твоя мама преследует меня.

Конечно, официантка в этот миг принесла его зеленый чай, странно посмотрела на нас троих и быстро ушла. Вряд ли она будет рада принести нам что — то еще.

Он взял нитку пакетика с чаем, двигал его туда — сюда в горячей воде, ничего не говоря минуту. А потом:

— Откуда ты знаешь, что это моя мать?

— Что с ней случилось? — спросил Декс, вмешиваясь. Не долго я была у руля. — Ты соврал нам.

— Я вам не врал, — просто сказал он сухим тоном, который у него хорошо получался, глядя на чашку.

— Врал. Ты сказал, что она утонула. Ты не уточнил, что она утонула в луже своей крови. Она убила себя? Кто — то убил ее? Что случилось в том доме?

Нога Декса стала подпрыгивать, в нем гудел адреналин, и я опустила ладонь на его бедро, напоминая ему сохранять спокойствие. Он уже был на взводе.

Атлас поднял голову и посмотрел в глаза Декса.

— Гарри сказал, что она утонула, потому что не мог смириться с правдой того, что она делала, и чем она была. Он так и не смог. Потому убил себя.

— Думаешь, он убил себя? — прошептала я.

Он посмотрел на меня, но его глаза ничего не выдавали.