Молчание - золото?

Кира сказала, что Ленкин рассказ про заброшенную деревню скучный. То ли дело любовь или морские приключения. Можно и не морские. Интересно же и захватывающе. А всякая философия-шмалософия никому и даром не нужна. И вообще писать — это легкотня. Кира и сама напишет. Спорим?

Спорить Ленка не любила. Никакой истины в тех спорах не рождается. Только поссоришься с человеком, а ни к чему толковому не придёшь.

- Да я не в том смысле спорить, чтобы говорить, - поправила Кира. - Я в том смысле, что напишу роман, и ты поверишь, что это легче лёгкого. Вечно ты всё не так понимаешь!

Ленкин мозг действительно какой-то особенный. Всё понимает буквально или по-своему с вывертом. Потому в последнее время Ленка предпочитала молчать, чтобы не казаться дурочкой.

- Ты куда делась? - спросила Кира. - Не видно, не слышно.

- В Черепановку ездила.

- Год что ли ездила? Остальное время где пропадала?

- Так... нигде, - Ленке не хотелось говорить о дяде. Выпустишь на волю страшное слово «умер», и уже никогда не сможешь представить себе, что он просто-напросто уехал. В Германию. Сидит теперь в саду на лавочке, потягивает пиво. Впрочем он никогда не пил. Теперь можно. Его голова больше не болит, и он счастлив.

Рассказать мешал и один случай. Пару лет назад, когда они гуляли с Кирой по городу, вдалеке шёл дядя. На его шее развевался пёстрый шарф, слишком яркий в сером осеннем городе. Кира расхохоталась:

- Смотри какой чудик!

Кроме шарфа в дяде не было ничего экстравагантного, но Ленке вдруг стало стыдно. Она не сказала Кире, что они знакомы и поспешила свернуть в сторону. Как она скажет сейчас: «Помнишь того чудика в пёстром шарфе? Это мой дядя. И он умер.» Так она скажет? Лучше молчать.

У Киры новая подружка Вика, которая тоже вечно смеётся и Ленка ей совсем не нравится.

- Это что за мышь серая? - говорит она. - Рассказики пишешь? Читани чего-нибудь! А не надо! Кира говорила, что там нудотень!

Ленка молчала. Не умела отвечать. Если начнёт, то обязательно разволнуется, повысит голос, и Вика непременно скажет, что она «психическая».

- А чего рожа такая словно какашек наелась? Улыбнись, не пугай людей! Ещё и молчит! У тебя лицо такое, тебе краситься надо усердно, а то на смерть с косой похожа!

Зачем она цепляется? Нравится издеваться? Ленка посмотрела на Киру. Та сидела как ни в чём не бывало. Улыбалась. Подруга называется!

Три года назад в Ленкин класс пришла новая девочка, армянка. Маленькая, худенькая и такая беззащитная. По-русски она знала всего-то десяток слов и постоянно путала род существительных. Над ней смеялись, её обзывали. Ануш старалась не обращать внимания и, казалось, совсем не расстраивалась. В конце-концов Ленке это надоело, и она сама пошла ругаться с обидчиками новенькой. Получилось эмоционально и бессмысленно. От Ануш постепенно отстали, а Ленке одноклассницы выговорили за то, что она влезла, куда не просят и испортила атмосферу в классе.

Новенькая оказалась очень старательной. Она быстро выучила русский, и однажды всё же дала отпор обидчикам. Только заступалась она не за себя.

Кажется, этот параграф был в учебнике истории. Ленка не могла читать его без замирания сердца. Речь в нём шла о геноциде армян турками в начале двадцатого века. Видимо автор хотел эмоционально задеть юных учеников, потому и расписал в подробностях, что именно творили турки с беззащитными детьми и женщинами. Всего пара абзацев, но таких страшных.

Совсем недавно Ленка читала «Шесть ночей» Серо Ханзадяна на ту же тему и рыдала так, что мама даже отобрала книгу. Теперь учебник. Как она станет учить этот материал? Остальные оказались менее чувствительными. Ольга Шведова на перемене собрала вокруг себя толпу, и те со смехом смаковали ужасные строчки. Особенно их забавляли вспоротые животы.

- Придурки! - сказала Ленкина соседка по парте.

Сама Ленка позеленела от злости, а Ануш внезапно вскочила, ввинтилась в толпу, подбежала к Шведовой и, прошипев что-то по-армянски, со всей силы ударила её по носу. Толпа разбежалась, а Ануш, поправила юбку и сказала, что если ещё хоть раз кто-то заикнётся о подобном, сильно пожалеет.

Ленка не одобряла рукоприкладство. Совсем не одобряла, но всё же внутренне гордилась Ануш и даже отправилась защищать её перед педсоветом и родителями. Ленка объяснила, почему она так поступила, рассказала, что именно сделали одноклассники.

- Из-за такой ерунды бить? - возмутилась мать Шведовой.

«Бить не стоило, - думала Ленка, - но и это не ерунда. Тогда как же быть?» Она пыталась объяснить, но ей не дали.

- Мы примем меры, - пообещала директор.

Ануш должна была попросить прощения у Шведовой, но она не стала этого делать, как на неё не давили. В конце-концов инцидент забылся, и только Ольга затаила обиду, вынашивая план мести, который позднее попыталась воплотить в жизнь, но об этом позже.

Ленка вспомнила эту историю и подумала, что Кира могла бы заступиться за подругу. Но та не сказала ни слова. Тогда Ленка повернулась и молча пошла домой. Её никто не остановил.