Она подавилась очередным смехом:

— Нет, мы пойдем разными дорогами! Это также позволит мне продолжить прогулку в безопасности.

Он махнул рукой в имитации салюта:

— Touché!

— Уверяю вас, сэр, я абсолютно серьезна. Пожалуйста, отпустите меня и окажите любезность, не преследуйте меня. — Он начал что-то говорить, но она поспешила добавить: — Вы должны понять, насколько это невозможно! Я не могу позволить вам сопровождать меня или, что еще хуже, следовать за мной до самой двери.

Кейтлин почувствовала, как он снова нахмурился.

— В ваших словах есть смысл. В конце концов, у вас нет уверенности, что я тот, кем кажусь.

Она почти ахнула от его бессознательного высокомерия.

— Я скорее надеюсь, что вы не тот, кем кажетесь!

Ага, это наконец сбило с него спесь, удовлетворено отметила она. Наступила мрачная пауза.

— Пожалуй, я заслужил это, — сказал он саркастично. — Могу лишь еще раз попросить у вас прощения. Скажите мне вот что: вам не нужно говорить, в каком направлении, но как далеко вы живете отсюда?

— Буквально в нескольких шагах, уверяю вас.

Теперь настала его очередь колебаться.

— Что ж, мэм, я могу поддерживать вашу точку зрения. С другой стороны, если на пути к двери на вас свалится какое-либо дальнейшее приключение, я — как и вы — буду считать себя злодеем, поскольку бросил вас на произвол судьбы. Как решить эту головоломку?

— Моя судьба, сэр, не ваша забота.

— Ерунда! Это стало моей заботой, как только я вовлек вас в свои дела. — Белозубая усмешка снова вспыхнула. — И так предосудительно!

Кейтлин была рада, что ночь скрыла ее румянец.

— Допустим, — продолжил он, — я останусь здесь, в дверном проеме, пока вы идете к своему дому. Я мигом прилечу к вам на помощь в любой момент, если вы закричите в следующие — скажем, пять минут? Если вы действительно живете так близко, думаю, я вас хорошо услышу, если вы… Что это было? Ах да, закричите изо всех сил.

Он все еще смеялся над ней? Кейтлин подозрительно взглянула на него, но темнота не позволяла рассмотреть лицо, а его голос звучал довольно невыразительно. Предложение было сделано в безупречной манере, и она была бы рада знать, что защита в некотором роде под рукой. Так как она не могла придумать достойной альтернативы, тo решила дать ему преимущество сомнения.

— Спасибо, — сухо сказала она. — Я окажусь дома через пять минут и думаю, что буду в пределах слышимости все время.

— Тише! Больше не надо слов! — он прервал ее. — А то вы все-таки дадите мне свой адрес.

Она не могла сдержать крошечное бульканье смеха:

— Вы абсурдны! Обещайте мне, что не будете подсматривать, в каком направлении я иду.

— По рукам, — тепло ответил он.

И Кейтлин изумленно обнаружила, что на самом деле дружелюбнейшим образом пожимает руку дерзкому незнакомцу, после чего продолжила свой путь.

Улица Хаф-Мун фактически была прямо за углом; у дома № 14 приветливо горели фонари. Никогда в жизни она не была так рада увидеть входную дверь в дом! Кейтлин прытко взбежала по ступенькам. Дверь немедленно отворилась, и дворецкий посмотрел на нее с плохо скрытым удивлением.

— В полном одиночестве, мисс?

Кейтлин попыталась придать голосу нотку легкого безразличия и небрежно улыбнулась ему.

— Как видите, Стаббс, — весело ответила она, стягивая перчатки. — Очень любезно с вашей стороны, что вы встретили меня со свечой! Спокойной ночи.

Она поспешно взяла свечу из его возмущенной руки и начала подниматься по лестнице.

— Спокойной ночи, мисс, — последовал деревянный ответ.

Стаббс, застывший от неодобрения, закрыл за ней дверь.

В безопасности своей комнаты она вдруг осознала, что ее трясет. Какая необычная вещь произошла посреди Керзон-стрит! Ее нервы полностью расстроены, a она всегда считала, что в ее теле нет нервов.

Бессознательно она потерла тыльной стороной ладони рот, словно желая стереть память о твердых настойчивых губах, прижатых к ее собственным. Она представляла, что если и когда испытает свой первый поцелуй, то это произойдет при других обстоятельствах — совсем других, действительно! Как позорно, что этот мерзкий мужчина украл у нее что-то настолько ценное! Хотя, ругала себя Кейтлин, сама виновата. В будущем она не станет так беспечно пренебрегать условностями.

Дрожащей рукой она зажгла прикроватные свечи. Повернувшись, бросила перчатки и ридикюль на стул. Именно тогда Кейтлин увидела себя в трюмо. Щеки покраснели, глаза неестественно блестят, волосы растрепаны — словом, обезумевший и невообразимый вид. Но что заставило ее задохнуться, так это пятна на платье. Не веря своим глазам, она подошла ближе к зеркалу… и буквально вперилась в отражение, разведя пальцами складки прозрачной ткани.

Кровь. Определенно, кровь. Кровь в полосках выше локтя, где он схватил ее, капли крови на юбке. И — она извернулась, чтобы проверить — кровь на спине платья, где его руки держали ее.

Что за приключение она только что пережила?! Румянец на ее щеках исчез. Кейтлин побледнела и неожиданно села на скамейку перед зеркалом.