Глава 24

Я получил письмо от Джейми Фауста в середине января 2012 года. Он отправил его моему агенту, как делали многие фанаты, и оно было переслано мне. Я отчетливо помню, где находился и что испытал в тот день, когда получил это письмо.

Было очень жарко, я чувствовал себя ленивым и даже немного усталым, потому что торопился забрать почту и проделал долгий путь. Я мечтал о послеобеденном сне, когда плюхнулся в кресло в своем кабинете.

Калеб-младший уже дремал, и Корал тоже. Возможно, мне стоило присоединиться к ним.

Я открыл большой мягкий конверт от Бет, в котором было около четырех дюжин писем от поклонников. Объем был таков, что я никогда не смог бы ответить на все, и даже не пытался этого делать, однако взял за правило внимательно читать каждое письмо.

В начале этого месяца был опубликован роман «Несмотря ни на что», так что писем было много. А чуть позже будет гораздо больше. Я не возражал. Мне это даже нравилось. Получение обратной связи от читателей создавало редкую возможность общения в данной изолированной профессии.

Я прочёл около семи писем, прежде чем открыл письмо Джейми. Я не удосужился взглянуть на обратный адрес, поэтому первые несколько строк послания сбили меня с толку.

«Дорогой Калеб,

я надеюсь, что моя попытка связаться с тобой не расстроит тебя. Также надеюсь, что это порадует, как известие о твоем успехе принесло мне радость спустя столько лет…»

Мои глаза сразу же перескочили на нижнюю часть страницы. Письмо было подписано: «С уважением, Джейми Фауст». Волна воспоминаний захлестнула. Мощная, невыразимая эмоция прокатилась по мне, буквально встряхнув физически. Как будто привидение появилось на пороге моего дома.

Ленивый день в мгновение превратился в напряженный. Я похолодел. И даже испугался.

Я продолжил читать письмо, с бешено колотящимся в груди сердцем. Мой взгляд метался по строчкам, пока я боролся с потоком слов, пытаясь осознать.

«…Возможно, ты злишься на меня за то, что я исчез из твоей жизни таким образом. Не имею права винить тебя за это, но могу все объяснить, если позволишь.

Ты был моим самым лучшим другом, и больше всего на свете я скучаю по тебе. Я чувствовал себя одиноким с тех пор, как тебя потерял. Другие друзья постоянно меня разочаровывали. Думаю, что наша с тобой связь была настолько сильной, что это разрушило для меня всякую надежду на любое другое дружеское общение.

Видишь? Я все также сентиментален.

Ладно, не буду затягивать. Поздравляю с публикациями, Калеб. Я всегда знал, что ты добьешься успеха в любом деле, которое выберешь. Что касается меня, то сейчас я занимаюсь рекламой. Мне бы очень хотелось увидеть тебя снова. В январе я буду в Шарлотт по делам и мог бы заехать, если ты согласишься со мной вместе пообедать. Насколько я понял, ты как раз живешь вблизи Каролины. Я посылаю это письмо твоему агенту в надежде, что оно дойдет до тебя вовремя. И с нетерпением жду твоего звонка.

С уважением,

Джейми Фауст».

Ниже он указал номер своего телефона.

Все старые, забытые чувства мгновенно вспыхнули во мне – желание защитить, страсть, интерес и восторг – и конечно я просто не мог оставить его «одиноким» и «разочарованным». Я никогда бы так с ним не поступил. Казалось, я ощутил себя живым впервые за почти девять лет. Девять лет. Оказывается, даже не задумываясь, я вел им счет.

Не помня себя, я взял мобильный и набрал указанный номер.

Джейми ответил после первого же гудка.

— Алло? — Его, такой знакомый, голос слегка дрожал.

При звуке этого родного голоса моя тревога сменилась радостью. Я широко улыбнулся. Я ведь думал, что мы больше никогда не сможем поговорить.

— Джейми? — сказал я. — Это Кэл. Калеб. Калеб Брайт.

— Ох! Да, привет, Калеб...

Мы оба замолчали, возможно, из-за эмоций. Я слышал, как он судорожно сглотнул. Я взглянул убедиться, что дверь моего кабинета закрыта.

— Привет, — повторил он.

— Привет. Я получил твое письмо. — Оно все еще было в моей руке.

Я встал, охваченный волнением, и подошел к окну. Взглянул на свой прекрасный двор. Все вокруг вдруг стало зеленее, солнце ярче, цветы красочнее. Мне хотелось музицировать. Хотелось писать. И путешествовать.

— Я так рад... — я прочистил горло, — так рад, что ты написал.

В ответ последовал резкий вдох.

— Правда?

— Конечно. Я…

Не существовало способа выразить все, что творилось во мне все эти годы: гнев, который я испытывал, смятение, одиночество, боль, чувство отверженности, горечь и отчаяние. Пытаться выразить все чувства словами было просто бесполезно. Да и потом, услышав тихий голос Джейми в трубке, я сразу же простил ему все. Он был тем, кого я защищал. И навсегда им останется.

— Хотелось бы встретиться и пообедать вместе. Еще не поздно? — Я проверил дату отправки письма: одиннадцатое мая. Меня слегка потряхивало от волнения. Казалось, что это сон. Ведь это просто не могло быть реальностью. Он не мог вернуться.

— Нет. Очень даже. — Он засмеялся. — Очень вовремя, правда. Я приезжаю в следующие выходные.

— О, отлично. Просто замечательно. — Я перевернул страницу своего настольного календаря. На следующие выходные у меня была запланирована презентация книги с раздачей автографов в Массачусетсе. Просто отменю и все. — Хорошо.

— Я так взволнован, — сказал он.

— Я тоже. Это будет здорово. А, подожди… — Я подошел к креслу и сел за стол. — Давай дам тебе свою электронную почту.

Мы обменялись контактной информацией.

Я сохранил новый номер Джейми в своем телефоне под инициалами ДФ.

Когда Корал проснулась, я сообщил ей, что получил письмо от старого друга по христианскому лагерю и что навещу его в выходные.

— Это здорово, — сказала она, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать меня в щеку. Ласково потрепала волосы на моем затылке. — Действительно здорово, любимый. Тебе нужно иметь больше друзей.

— Ну, ты же знаешь, какой я, — я тепло улыбнулся ей.

— Да. Одержимый своей писаниной.

Мы услышали тихий плач Калеба-младшего из детской. Корал шлепнула меня по заднице и направилась наверх. Я смотрел, как она уходит, и не чувствовал ни капли вины, потому что не собирался делать ничего большего, чем просто обнять Джейми. Не мог. Теперь я был женат.

На следующий уик-энд я забронировал номер в отеле, собрал сумку со сменной одеждой и поехал в Шарлотт. Решил, что мне будет проще доехать до Джейми, чем ему тащиться ко мне. Плюс не хотел причинять ему неудобства, а также мне не особенно хотелось, чтобы он находился в моем доме.

Живо вспомнилось, как много лет назад я ехал в лагерь «Апачи» на своей маленькой «Мазде», и снова почувствовал себя подростком, легкомысленным и полным надежд.

Мы договорились встретиться в закусочной, потому что оба любили, что фирменные завтраки там подавались в течение всего дня, а не только по утрам.

По мере приближения времени нашей встречи я поймал себя на том, что расхаживаю туда-сюда и во всем сомневаюсь. Я дважды менял свой наряд, от строгих брюк и деловой рубашки до футболки и джинсов, а затем снова возвращался к оксфордской рубашке. Подписал экземпляры своих книг, воображая, что Джейми захочет их получить, но, когда добрался до закусочной, то оставил их в машине. Это вдруг показалось почти высокомерием – подарить ему мои романы. Мы были друзьями. Но раньше нас связывало нечто гораздо большее. Так что я не имел права относиться к нему как к какому-то фанату.

Я оглядел стоянку, не выходя из машины. Джейми нигде не было видно, поэтому я вылез и стал ждать, прислонившись к машине. Для поездки я взял «Мерседес». Наверное, хотелось немного выпендриться, хотя это действительно была моя любимая машина для дальних поездок.

Джейми подъехал через несколько минут на черном «Субару».

Когда он выскочил из машины, у меня в горле встал ком. Боже мой, он так возмужал – и, хотя выглядел так, будто ему действительно сейчас не мешало бы побриться, все же находился в прекрасной форме и двигался более уверенно, – но, несмотря на это, все еще оставался тем самым мальчишкой, ясноглазым и улыбчивым. Все мои страхи и волнения при виде него испарились. Мы встретились на полпути и крепко обнялись. Я впился пальцами ему в спину, он уткнулся лицом мне в шею.

— Калеб, — почти простонал он.

«Теперь ты со мной, — подумал я. — А я с тобой».

Положив руку ему на затылок, погладил шелковистые волосы. Они все еще оставались длинным, но намного короче, чем раньше.

— Джейми, — прошептал я.

Мы оторвались друг от друга и огляделись. Взгляд Джейми метнулся к обручальному кольцу на моем пальце. Я улыбнулся и посмотрел на закусочную.

— Ну, вот мы и встретились, — сказал я.

Я рассматривал ресторан, но чувствовал, что Джейми смотрит на меня как и раньше – пристально, благоговейно. Когда-то я ругал его за этот взгляд. Теперь же встретил его любящей улыбкой.

— Давай зайдем внутрь, — предложил я.

Джейми прочистил горло и поправил пиджак. Я сразу понял, что он хотел казаться очень взрослым. Вероятно, даже часами готовился казаться очень взрослым, что бы это ни значило, только для того, чтобы в моем присутствии снова стать мальчишкой. Впрочем, так же, как и я становился с ним мальчишкой.

Войдя в закусочную, мы сели за столик. Я сложил руки на столе и улыбнулся. Я вообще не мог перестать улыбаться. Джейми же, напротив, помрачнел, как только мы сели. И покаянно опустил голову.

— Прости меня. Мне так…

— Не надо, — перебил я. Меня охватило сильнейшее желание избавить его от страданий. — Я давным-давно простил. Ты мне ничего не должен…

— Нет, должен, — пробормотал он.

Джейми обхватил голову руками и пока находился в этой позе, я окинул его пристальным взглядом. Его руки слегка загрубели, но все еще оставались изящными руками художника, а светло-коричневые волосы на предплечьях теперь заходили и на запястья и стали гуще. Я разглядел очертания подтянутых мышц под футболкой. Линия скул стала более четко очерчена, да и в целом черты лица стали более жесткими. На нем были дорогие на вид часы и замшевый пиджак. Я поймал себя на том, что снова ласково улыбаюсь. Тот факт, что Джейми был здесь, передо мной, поражал меня.