Глава XI Ленин и «Потёмкин»

Ленин жил тогда в Женеве. Оттуда совместно с Центральным Комитетом большевиков он руководил борьбой российского пролетариата. У Ленина был зоркий взгляд гения. Он оценил значение потёмкинского восстания. Он мгновенно увидел в восставшем броненосце ту точку, опираясь на которую можно поднять рабочих и крестьян всей страны на захват власти.

Как только пришло известие о восстании «Потёмкина», Ленин созвал Центральный Комитет. По предложению Ленина Центральный Комитет постановил командировать на броненосец в качестве уполномоченного ЦК товарища Васильева-Южина.

Васильев-Южин находился в Женеве. Ленин послал за ним.

Вот как рассказывает об этом сам Васильев-Южин:

«...вдруг мне передают, что Владимир Ильич сам ищет меня по очень важному и срочному делу. Немедленно собираюсь идти к нему, но он предупредил меня и зашёл сам или встретил меня у М. С. Ольминского, точно не помню. Разговор был недолгий.

— По постановлению Центрального Комитета вы, товарищ Южин, должны возможно скорее выехать в Одессу, — начал Ильич.

Я вспыхнул от радости:

— Готов ехать хоть сегодня! А какие задания?

— Задания очень серьёзные. Вам известно, что броненосец «Потёмкин» находится в Одессе. Есть опасения, что одесские товарищи не сумеют как следует использовать вспыхнувшее на нём восстание. Постарайтесь во что бы то ни стало попасть на броненосец, убедите матросов действовать решительно и быстро. Добейтесь, чтобы немедленно был сделан десант. В крайнем случае, не останавливайтесь перед бомбардировкой правительственных учреждений. Город нужно захватить в наши руки. Затем немедленно вооружите рабочих и самым решительным образом агитируйте среди крестьян. На эту работу бросьте возможно больше наличных сил одесской организации. В прокламациях и устно зовите крестьян захватывать помещичьи земли и соединяться с рабочими для общей борьбы. Союзу рабочих и крестьян в начавшейся борьбе я придаю огромное, исключительное значение.

Ленин считал необходимым сделать всё, чтобы захватить в наши руки остальной флот, и был уверен, что большинство судов примкнёт к «Потёмкину». Нужно только действовать решительно, смело и быстро... Но, конечно, сообразуясь с положением.

...Я вполне разделял мнение Ильича, что нужно было действовать решительно, смело и быстро. Восстание «Потёмкина» необходимо было использовать всемерно. Я предполагал, если бы не удалось захватить Одессы, направиться с «Потёмкиным» к Кавказскому побережью, прежде всего в район Батума. Батумский гарнизон и крепость были основательно захвачены нашей агитацией. Это я хорошо знал. Батумские рабочие уже не раз выделялись своей героической борьбой. Наконец, крестьяне Гурии (грузинская провинция) и других ближайших районов были настроены чрезвычайно революционно и шли за социал-демократами. Правда, там орудовали преимущественно меньшевики, но грузинские крестьяне, находившиеся, собственно, ещё в крепостной зависимости от своих князей, задавленные национально-колониальным гнётом царизма, по моим расчётам, легко и охотно поддержали бы восстание. Мне казалось, что Батум, как революционная база, был наиболее надёжным районом на всём Черноморском побережье.

Я, разумеется, повторил, что готов выехать немедленно, и уехал на следующий день. Перед отъездом Владимир Ильич ещё раз говорил со мной и снова подчеркнул, что особенно необходимо заручиться активной поддержкой крестьян.

— Пусть они захватывают помещичьи, церковные и другие земли. Призывайте и помогайте им делать это.

Я всецело был согласен с такой политикой и тактикой в отношении крестьян.

— В Одессе сейчас такая обстановка, когда нужно поднять на борьбу все революционные силы, — подтвердил Ленин своё наставление по части вовлечения в революционную борьбу крестьянства.

Мы сердечно простились с Владимиром Ильичём; я обещал аккуратно и подробно извещать его о ходе событий.

Теперь мы все прекрасно понимаем, какое огромное, можно сказать решающее значение имел и имеет для пролетарской революции дружный союз рабочих и трудовой части крестьянства. В эпоху революции 1905 года это было далеко не ясным даже для многих большевиков»[31].

Появление на броненосце посланца Ленина, уполномоченного Центрального Комитета партии, оказало бы неизмеримую помощь восставшим. К несчастью, Васильев-Южин прибыл в Одессу, когда «Потёмкин» снялся с якоря и взял курс на Констанцу. Никто не знал ещё тогда в Одессе, куда направился «Потёмкин». Васильев-Южин решил, что логика революции должна была направить мятежный броненосец к берегам Кавказа, который в то время пылал в огне восстаний. И Васильев-Южин отправился туда на поиски «Потёмкина».