— Я знаю.

— Случится ли это вообще когда-нибудь?

Элизабет коротко коснулась моей руки.

— Они вернутся. Когда смогут.

Этого было недостаточно, но я знал, что большего она мне пообещать не может.

— Пойдем… — позвала она.

Внезапно у меня зазвонил телефон.

В тишине леса это прозвучало ужасающе громко.

— Извини, — пробормотал я. И на краткий миг сердце в груди ёкнуло, потому что я был уверен, что это он. Это Джо, и сейчас он скажет, что ему очень жаль, что он никогда не собирался уезжать так надолго, что он возвращается домой, что он больше никогда не бросит меня, и все будет хорошо.

Нащупав в кармане, я вытащил телефон. Экран ярко светился в темноте, слепя глаза, и я не мог разглядеть, не мог…

— Да, — прохрипел я. — Джо, это…

— Окс? — на том конце кто-то плакал. — Окс. Они… мне больно, Окс.

Не Джо.

— Джесси? — узнал я голос. Я чувствовал себя одновременно сбитым с толку, злым, и обиженным. Потому что это был не Джо, это был не Джо, это был не Джо…

— Окс, — выдавила Джесси. Она плакала. — Их глаза. Они светятся…

— Где ты? — выпалил я, крепче сжимая телефон.

А потом она вдруг закричала.

— Джесси!

Когда крик стих, в трубке раздался еще один голос.

— Здравствуй, Окс, — произнес он. Звучало так, будто у того, кто говорит полный рот очень острых зубов.

— Кто это? — прорычал я в трубку.

— Я нашел твою подружку. Она пахла тобой. Немного. Может, как воспоминание из далекого прошлого. Пыталась вернуться за твою маленькую… магическую защиту.

— Богом клянусь, если ты, блядь, тронешь хоть волосок на ее голове, я убью тебя.

— О нет, — прорычал голос. — Тогда тебе, наверное, придется меня убить. Из-за ее крови. Она такая вкусная.

— Чего ты хочешь?

— Уже лучше. Спасибо. На самом деле все очень просто. Я хочу тебя, Окс. И остатки твоей стаи. Он будет так… доволен. Мною. Будет любить меня… за то, что я забрал все то, что он сам не смог.

— Ты не знаешь, с кем ты…

— Окс, — прорычал волк, потому что это мог быть только он. Я прожил с ними бок о бок достаточно долго, чтобы распознавать звуки, которые они способны издавать. Различать гнев и ярость, которые они могли испытывать. — По-моему, ты меня не слушаешь.

Джесси снова закричала, и ее голос сорвался, пронзительный и дрожащий от боли.

— Не надо, — взмолился я. Потому что это была моя вина. Он делал это с ней из-за меня. — Не причиняй ей боли. Прекрати. Что тебе нужно?

— Приходи, — сказал волк. — Выйди за пределы этой… липкой дряни. Она жжется. Эта проклятая магическая защита. Встретимся снаружи. А там посмотрим… что мы увидим.

— Куда? — процедил я сквозь стиснутые зубы.

— К мосту. Мне сказали, что здесь он только один. У тебя двадцать минут, Окснард. Боюсь, я вынужден настоять на этом. Двадцать минут. Или ее кровь будет на твоих руках.

Волк отключился.

Руки дрожали, когда я уронил их.

— Ты слышала? — спросил я.

— Каждое слово, — ответила Элизабет, и ее глаза вспыхнули оранжевым во мраке.

— Они понятия не имеют, верно?

— Да. Они думают, мы сломлены.

— Хорошо, — прорычал я. — Потому что они крепко облажались.

Она наполовину обратилась, выпустив когти и обнажив клыки. Ее щеки и лоб покрылись шерстью.

И впервые с тех пор, как она завыла траурную песнь о смерти своего Альфы, Элизабет Беннет откинула голову и запела.

Только на этот раз это была песнь войны.

* * *

Мы и впрямь были сломлены.

Часть нашей стаи покинула нас. Мы не были целыми. Это действительно правда.

Но нам удалось это компенсировать. Заполнить пустоты кое-какими временными заменителями, которые удерживали нас вместе, пока мы все еще были способны на это.

— Какой во всем этом смысл? — спросил как-то Рико, пока пот стекал по его лицу.

Я вспомнил, что говорил мне Томас. О стае. И о защите своей территории.

— Просто на всякий случай, — ответил я Рико. Таннер и Крис тоже находились в пределах слышимости, тяжело дыша, неглубоко и прерывисто. Марк наполовину обратился. Элизабет была волчицей. Их глаза сверкнули в мою сторону.

— На случай чего?

— Чего угодно. Давай еще раз.

И они повторяли. Снова.

И снова.

И снова.

* * *

Волк выбрал довольно странное место для встречи. Старый крытый деревянный мост за Грин-Криком. Он считался чем-то необычайно оригинальным, хотя краска давно облупилась, а дерево потрескалось. Люди из города частенько приезжали к нему осенью, чтобы сфотографироваться, пока листва вокруг меняла свой цвет. Он протянулся над руслом ручья, по которому текла холодная вода с высоких гор.

Тем не менее, находился он в стороне от города, а это означало, что никто из людей не пострадает.

Мы не стали заморачиваться с машиной. Марк встретил нас меж деревьев, уже полностью обратившись, глаза сверкали во тьме, хвост подергивался. Элизабет разделась, когда мне позвонил Таннер, услышав ее песнь.

— Это все взаправду? — спросил он.

— Да, — процедил я сквозь стиснутые зубы. — У них Джесси.

— Черт. Крис. Его же хватит…

— Приведи их. Встретимся в мастерской. Я сам скажу ему.

— Окс…

— Шевелись, — рявкнул я. — Немедленно.

Таннер хмыкнул и отключился.

Я повернулся к остальным.

Робби тоже присоединился к нам — серый волк с черными полосами на морде. Чуть меньше Марка и Элизабет, более поджарый, но зубы у него были остры, а лапы огромны. Тонкая нить каким-то образом протянулась между нами, мягко пульсируя, и я чувствовал, как она звучала «стая-стая-стая» в каждом биении. Мы не в полной мере сознавали это, ни один из нас, потому что предательство глубоко ранило. И пусть Робби не был Осмондом, тем не менее явился он оттуда же, откуда пришел и тот.

Однако Робби жил с нами. Тренировался вместе с нами. Ел за одним столом. Вряд ли пройдет слишком много времени, прежде чем последние преграды между нами, какими бы они ни были, исчезнут.

Интересно, чувствует ли их Джо?

Интересно, волнует ли его это вообще?

Они следовали за мной меж деревьев, бежали во мраке ночи рядом. Мне не нужно было смотреть, куда я направляюсь. Я знал это место, этот лес, эти ландшафты. Знал каждый их дюйм. Этому меня научил Томас. Он показал мне, что территория — это дом, и это был мой дом. Я знал, куда прыгнуть, а где пригнуться. Я не задумывался над тем, как и почему. Просто знал.

Мы были осторожны, когда добрались до Грин-Крик, держась в сумрачных тенях. Было уже поздно, очень поздно, и улицы давно опустели, но начинали ходить слухи о волках в лесу, и меньше всего хотелось, чтобы кто-нибудь в городе посчитал, что теперь они разгуливают и по улицам.

В мастерской не горел свет, но я чувствовал их присутствие.

Парни резко умолкли, стоило нам завернуть за угол. Они смотрели на меня, когда волки подошли и потерлись о них.

Таннер бросил мне монтировку, стараясь, чтобы та не коснулась Робби, который прижался боком к его ноге.

Я словил ее, а Крис сказал:

— Мы услышали его. Вой. Это было как будто…

— Прямо в вашей голове?

Все трое с облегчением кивнули.

— К этому привыкаешь, — успокоил я. — Ну, по большей части.

— Что случилось? — спросил Рико.

— Крис, — начал я, — мне нужно, чтобы ты меня выслушал.

Он нахмурился.

— Что… что случилось?

— Омеги, — объяснил я. — За пределами защиты.

— Они же не могут пройти сквозь нее, верно? — уточнил Рико. — Почему мы…

— У них Джесси, — объяснил я, не сводя глаз с Криса.

— Что? — побледнев, прошептал он.

— Они заставили ее позвонить мне.

Напрягшись и вибрируя от ярости, Крис сделал шаг вперед.

— Она жива? — требовательно спросил он.

— Да, — и я искренне полагал, что так и будет. Им требовался рычаг давления. У нас оставалось всего девять минут. Может быть, десять. — Я слышал ее голос.

— Что она сказала?

Кричала от боли, но ему это было знать не обязательно.

— Что ее схватили, и что их глаза светятся.

— Твою ж мать, — пробормотал Рико.

— Они забрали ее, — произнес Крис, глядя на меня.

— Да.

— И мы собираемся вернуть ее.

— Да.

— Окс, — сказал он и я положил ему руки на плечи, прижавшись лбом к его лбу. — Она — все, что у меня есть. Она не… Она моя сестра, Окс. Они не смеют так с ней поступать.

— Мы найдем ее, — пообещал я. — Мы вернем ее, и они пожалеют о том дне, когда забрали ее у нас.

Крис тяжело выдохнул, его плечи задрожали под моими ладонями. Но я почувствовал, как он затолкал это вглубь себя, по тому как мой друг весь напрягся и ожесточился. По тому, как потемнели его глаза. Как он оскалил зубы.

— Они думают, — сказал я, повышая голос, чтобы остальные могли услышать, — что мы — ничто. Что они могут прийти сюда и забрать то, что им захочется. Что мы сломлены.

Волки рычали и скрежетали зубами.

— Мы покажем им, насколько они ошибаются.

И может быть — только может быть — на краткий миг я смог понять Джо и тот выбор, который он сделал.

* * *

Первое, что я почувствовал была защита Гордо. Ее граница проходила в десяти ярдах от крытого моста. Мы не были в ловушке. И могли покинуть Грин-Крик в любой момент. Ведь она предназначалась не для того, чтобы удерживать нас в своих пределах. А для того, чтобы держать подальше от стаи любого, кто захочет причинить нам вред. И если бы кто-нибудь или что-нибудь оказалось достаточно сильным, чтобы прорваться сквозь нее, мы бы скорее всего это почувствовали. Гордо считал, никто не сможет пройти сквозь защитный заслон, даже его отец, благодаря магическому вплетению в узы стаи тут же сработала бы своего рода сигнализация.

Чем ближе мы подходили, тем сильнее и отчетливее магия гудела у меня под кожей. Казалось, она струилась по мне вибрирующим теплом, нашептывая свои собственные песни. Магия Гордо была связана с нами, может быть, больше всего с Джо, но их здесь не было, а защита и обереги остались. Я подумал о нем, однако тут же отогнал эту мысль. На воспоминания не оставалось времени. Точно не сейчас.

Защитный барьер протянулся вокруг Грин-Крик на приличное расстояние, уходя вглубь леса. Пусть и не покрывая всю территорию, принадлежащую Беннетам, тем не менее достаточно, чтобы мы оставались в безопасности.

Перед мостом, за пределами защиты, стояли волки.