Сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

Впитывая запах территории.

Этого дома.

Меня.

Интересно, догадался ли он, что с тех пор, как уехал, я провел здесь не более нескольких часов?

Интересно, чувствует ли он еще запах крови моей матери?

Джо не произнес ни слова.

Но сделал шаг вперед. Потом еще один. И еще, пока не оказался перед входной дверью.

Он не постучал.

И не стал трогать дверную ручку.

Вместо этого дверь слегка дрогнула, когда он повернулся и прислонился к ней спиной, соскользнув вниз, как это сделал я.

Джо сидел по другую сторону моей входной двери, и наши спины разделяла лишь дубовая доска всего в три дюйма толщиной.

Прошло совсем немного времени, прежде чем наши сердца стали биться в такт, а дыхание гармонично выровнялось в унисон.

Я пытался бороться. Чтобы избежать этого.

Ничего не сработало.

И я ненавидел тот покой, который ощущал в его присутствии. Облегчение, чертово зеленое облегчение, охватившее всего меня, как будто у меня вообще когда-нибудь был шанс противиться ему. Я изо всех сил цеплялся за свой гнев.

Джо оставался там, пока я не уснул.

* * *

Проснулся я, когда утренний солнечный свет уже просачивался сквозь окна.

Мне было тепло, хотя дико затекла шея.

Я открыл глаза. По-прежнему сидя, прислонившись к двери. Спина ужасно болела.

Два волка спали, положив головы мне на бедра. Оба как по команде открыли глаза, словно только и ждали, когда я проснусь.

Третий волк свернулся калачиком рядом со мной, подергивая лапами во сне.

Элизабет. Марк.

Робби.

Здесь же были и другие.

Джесси тихо посапывала, обхватив руками мою ногу.

Таннер, Рико и Крис растянулись вокруг меня, каждый из них так или иначе касался меня рукой. Моей ноги. Руки. Живота.

Больше никого не было.

Джо уже не сидел по ту сторону двери.

Я не слышал, как он ушел.

Не слышал, как пришли остальные.

Марк вновь закрыл глаза, дыша глубоко и медленно.

Но Элизабет смотрела на меня.

Я провел пальцами по ее ушам.

Она тут же навострила их в мою сторону, тихо пыхтя.

— Понятия не имею, что делать, — тихо признался я, чтобы не разбудить остальных.

Она моргнула.

— Я злюсь. И не знаю, как это пересилить.

Элизабет чихнула.

— Фу, гадость, — заметил я.

Она уткнулась носом в мою руку.

— Бедная, — погладил я ее меж глаз.

Она фыркнула.

— Ты здесь. Со мной.

Элизабет посмотрела на меня, словно удивляясь, как я мог сказать нечто настолько глупое, еще и так шокировано. И, вероятно, именно так оно и было. За эти долгие годы я привык распознавать выражение лиц волков.

— А должна быть с ними.

Она нежно прикусила мою руку зубами, покачав головой.

Удалось добиться от нее лишь: «СтаяСынЛюбовь».

И я знал, что она делает. Она, как и остальные, показывала мне свою преданность и верность. Благодаря этому сложившаяся ситуация казалась немного лучше. И вместе с тем в разы хуже.

Мне не хотелось этого. Такого разделения. Но пока я чувствовал себя подобным образом, пока позволял своему гневу выходить из-под контроля, моя стая будет страдать. Томас учил меня, что стая — это продолжение Альфы, и что бы он ни испытывал, они будут чувствовать то же самое. Тем более, когда дело касалось особо сильных эмоций.

А сейчас я испытывал исключительно сильные эмоции.

Элизабет снова закрыла глаза и вздохнула, положив голову мне на ногу.

Вскоре она вновь уснула.

А я еще долго сидел там, не двигаясь, в окружении своей стаи.