Пьеро тем временем покатил дальше, описывая изящные кривые и петли. К нему прижималось прекрасное создание. Оба они наслаждались, невзирая на неслабый грохот. Из всех запахов, осаждавших ноздри Пьеро: резина, железо, политура, пыль и прочие, — он, Пьеро, воспринимал только чувственный хмель, исходивший от его очаровательной соседки. Аромат, который волновал его и погружал в блистающий переливчатый туман.

Но мало-помалу сквозь эту звездно-душистую дымку стали проступать две фигуры, явно проявлявшие к нему особый интерес. Одна из этих фигур была моложавой женщиной с волосами цвета платины, ярко накрашенной, высокой и плотной. Другая была мужчиной приблизительно того же возраста и статей. Женщина указывала на него, Пьеро, пальцем. Пьеро спросил себя, точно ли он является причиной такой горячности. Но сомневаться не приходилось: он. Однако этой дамы Пьеро не знал. Вид у нее был одновременно торжествующий, злорадный и угрожающий. Туман окончательно рассеялся, и теперь Пьеро видел ее очень ясно. Что до мужчины, то у него была очень смешная голова. Хорошо вылепленная сверху, начиная от середины переносицы она разъезжалась во все стороны: щеки неравномерно сползали на челюсть, одна ноздря открывалась шире другой, уши колыхались по ветру.

Ударил колокол, и машины остановились. Пьеро собрался было предложить своей спутнице покататься еще, но тут до него дошло, что пантомима мужеподобной блондинки не сулит ему добра. И в самом деле, тип, который стоял рядом с ней, перешагнул через ограждение и направился к нему.

— Ты что здесь делаешь? — закричал он. — А тир? Что с твоим тиром?

Пьеро понял, что сей возглас адресован к его маленькой подружке. Он повернулся к ней, но той уже и след простыл. Тем временем вокруг собралась толпа. Зрители давились от смеха, находя происшествие ну очень пикантным. У Мальчика-с-пальчика и Парадиза от нелепости и комичности ситуации слезы навернулись на глаза.

Видя, что девица сбежала, разгневанный господин обрушил свою ярость на очкастого совратителя, который в этот момент вылезал из машины.

— Ты! — закричал он. — Убирайся отсюда! Думаешь, если ты заплатил три франка за вход, то имеешь право отрывать занятых людей от работы?

— Нет, конечно нет, — покладисто ответил Пьеро. — Только я не платил трех франков. — (Он не пожелал оставить без внимания эту маленькую ошибку).

— Ты прошел за полцены? — удивился мужчина. — Но ты вроде не военный.

— Нет, — ответил Пьеро. — Меня впустили бесплатно.

— Ну это уж чересчур! — взревел господин.

Он сделал движение рукой, приглашая зрителей оценить меру этого нахальства.

— А ты случаем не насмехаешься надо мной? — спросил он.

Пьеро никак не мог взять в толк, кто же такой этот здоровенный горлопан.

— Я только хотел вам сказать, что я работаю в Юни-Парке.

— Ты? Работаешь в Юни-Парке? С каких это пор?

— С сегодняшнего дня.

Что было истинной правдой. Однако бугай расхохотался и, снова обратившись к присутствующим, произнес, вкладывая в свои слова тонны иронии:

— Он издевается надо мной, этот сопляк.

Затем повторил, более сурово:

— Этот сопляк издевается надо мной.

И заключил, уже с максимальной суровостью:

— В таком случае, я ему сейчас заткну глотку.

Говоря это, он обращался к публике, а потому стоял к Пьеро вполоборота, и Пьеро счел разумным взять инициативу в свои руки и воспользоваться ситуацией. Резким ударом ноги он толкнул свою машинку прямо на скандалиста. Пьеро надеялся вывести его из равновесия, после чего убежать. Для известной задачи о двух противниках с неравными силами он избрал рациональное решение.

Машина врезалась в ноги здоровяка, который разглагольствовал, не подозревая угрозы. Мужчина качнулся назад, как и было рассчитано, и свалился вверх тормашками между сиденьем и рулем. Обретя нечаянного пассажира, машина проехала еще несколько метров.

Со стороны зевак раздались вопли одобрения. И Пьеро, вместо того, чтобы пуститься наутек, остался на месте, с интересом глядя на результат своего подвига. И дождался, что перед ним вырос новый противник — господин Тортоз.

— Опять ты? — вскричал он. — И снова затеваешь драку?

Тут он заметил, что жертвой Пьеро, жертвой, которая как раз поднималась на ноги, был никто иной, как Эзеб Прадоне — господин Прадоне — директор Юни-Парка.

— Ох! — произнес господин Тортоз.

И затем, обращаясь к Пьеро:

— Я дам тебе хороший совет: убирайся отсюда немедленно, и чтобы я тебя больше здесь не видел. Завтра можешь не приходить. Давай, проваливай.

— А мой дневной заработок, господин Тортоз?

Прадоне двинулся к ним. Господин Тортоз, добрый малый, сунул Пьеро две или три бумажки, и тот, спасаясь от начальственного преследования, короткое время спустя оказался один, в темноте, в паре метров от сверкающих ворот Юни-Парка. Он опять остался без работы.

Кто-то хлопнул его по плечу. Это был Парадиз.

— Да ладно, старик, не переживай, — сказал он. — Пойдем, выпьем с нами по стаканчику. Все уладится.

Но ничего не уладилось. На следующий день, несмотря на уговоры Парадиза и даже Мальчика-с-пальчика, Тортоз из страха перед Прадоне отказался снова взять Пьеро на работу.