- Все это дерьмо. Все это. Счастливые концовки – выдумки. Для дураков и поэтов, - oна услышала невнятные нотки в своем голосе.

Почувствовав, что ее ноги устали, она просто позволила себе соскользнуть и сесть на пол. В голове у нее помутилось.

Потом она услышала шум наверху, поднялся ветер, и она не могла вспомнить, закрыла ли она окно этим утром. Ей было трудно вспомнить это утро. Все, что она могла видеть, это Эмбер, целующую Карла, когда комната пришла в неистовство.

- Мог бы и меня так поцеловать. Дешевая шлюха – это в его стиле, не так ли? Надеюсь, он подхватит заразу от нее. Так им обоим и надо.

Она оттолкнулась от пола и нетвердой походкой направилась к лестнице, сжимая в руке бутылку. Ее глаза были расфокусированы, и она дважды пропустила нижнюю ступеньку, прежде чем, наконец, нашла ее.

- Проклятые твари продолжают двигаться.

Она рассмеялась собственной шутке и крепко ухватилась за стену, поднимаясь наверх. Занавеска трепетала на ветру, а на полу валялась ее скромная книжная коллекция. Она пнула книги под кровать, прежде чем рухнуть на нее самой.

- Вот что нужно, чтобы не нуждаться ни в ком. Особенно в тебе, Карл Бек, с твоими шрамами и красивыми глазами, - oна позволила двум жирным каплям опия упасть на язык и смутно улыбнулась потолку.

В комнате стоял ужасный запах, и она решила, что туда прокрался скунс. Это, как и то, почему скунс взобрался на стену здания, не имело для нее большого значения в этом состоянии. Это был ответ на проблему, на которой она не могла сосредоточиться, в которой было столько же смысла, как и во всем остальном. Как Карл вел себя с ней на прошлой неделе.

Ее внимание привлек скребущий звук из-под кровати. Она зажгла фонарь на тумбочке, что заняло всего три попытки, подвиг, которым она странно гордилась, и крикнула:

- У меня нет ни желания, ни возможности иметь с тобой дело.

Скрежет стал громче, и она наклонилась над краем, чтобы посмотреть, что проникло в ее комнату. Ее голова казалась слишком тяжелой, и она обнаружила, что лежит на полу. Она рассмеялась над нелепостью ситуации. Долгий утробный смех, граничащий с безумием. Потом она повернула голову и заглянула под кровать.

Два черных глаза смотрели с серого лица с кривой усмешкой. Она растерянно заморгала, думая, что он просто исчезнет.

- Кто вы? - спросила она то, что, как она была уверена, было плодом ее воображения.

Черные глаза, которые казались темнее теней, отбрасываемых ветром, моргнули, когда пламя фонаря плясало на подоконнике наверху.

- Tы ведь на самом деле не там, мистер Монстр? Ты всего лишь тень, а я слишком сонная, чтобы играть с тобой.

Она с усилием поднялась на колени. Из нее вырвалось тихое фырканье, когда она поняла, что, возможно, переборщила со своим онемением разума. Она медленно поднялась и упала, зачарованно глядя на пламя в фонаре. Что-то схватило ее за ногу, и она попыталась оттолкнуть его. Он усилил хватку, как стальной обруч, и она обнаружила, что с громким стуком упала на спину. Дыхание покинуло ее с громким свистом. Она повернулась и уставилась на серую руку на своей лодыжке, пытаясь слабо сопротивляться.

- И-и-иди-и-и ко-о-о мне-е-е!

Испуганный вскрик вырвался из ее рта, когда она почувствовала, что скользнула под кровать. Она оказалась лицом к лицу с монстром под кроватью и открыла рот, чтобы закричать, когда он ударил ее кулаком в бок. Она обнаружила, что не может закончить крик, так как ее легкие заполнила кровь. Его мрачная улыбка была последним, что она увидела, когда рот, полный острых зубов, разверзся и погрузился в ее мягкую плоть.

Хассе Ола вскрикнул от боли и рухнул на пол небольшого здания. Ривер вскочил на ноги и подбежал к нему, когда его тело начало биться в конвульсиях. Его мускулы перекатывались под кожей, а глаза закатывались, пока он метался. Ривер лихорадочно оглядел комнату, схватил гроссбух, в котором записывал налоги, и сорвал обложку.

Он хотел было сунуть кожу в рот Хассе, но замер, услышав, как молодой человек заговорил впервые за три года их совместной жизни. Его спина изогнулась с болезненным воплем:

- Ве-е-е-енди-и-и-иго-о-о!

Он испуганно уставился на своего спутника. Потом с ворчанием поднял его с земли и выбежал наружу. Город Дункан спокойно спал перед ним, когда Хассе Ола вскочил верхом на лошадь. Не оглядываясь, он поскакал туда, где собрались племена, молясь духам, чтобы еще не было слишком поздно.

Дункан

Карл проснулся с пульсирующей головной болью и онемевшим ртом. Он огляделся, не в силах сориентироваться. Кислый запах спиртного ударил ему в нос, и он почувствовал, как его желудок сжался. Он отключился у Кензи. Или, по сути, отключился до того, как споткнулся наверху и едва успел снять сапоги. Он прикрыл глаза рукой, чтобы заслониться от солнца, которое, как ножи, вонзалось ему в мозг. Он помнил большую часть вечера. Или достаточно для того, чтобы удивиться безрассудной попытке выпить весь виски в баре. И танцевать или, по крайней мере, кружиться между ними с дамами. Его лицо вспыхнуло, когда он вспомнил, как Эмбер целовала его долго и крепко. Она умчалась прочь и, в конце концов, вернулась. Он был уверен, что они уже все обсудили.

Михаил был в таком же плохом состоянии. Он вспомнил, как Цзя-Ли разочарованно смотрела на них, когда они сидели за роялем и слишком громко пели. Она казалась менее чем вежливой, когда выпроваживала мужа из здания. Он жалел его, если тот проснулся в таком же состоянии. Карл был уверен, что сегодня утром Цзя-Ли поднимет шум в этом странном маленьком доме.

- Мистер Бек, вы еще живы? - крикнула снизу Кензи. - Если так, то можете присоединиться к нам за утренней трапезой.

- Я еще не умер, хотя, может быть, и немного жалею об этом, мадам. Я спущусь, как только восстановлю свои конечности. Спасибо.

- Кажется, прошлой ночью ты потерял контроль над своими конечностями. Ты худшая танцовщица, которую я когда-либо видела. Зато певичка из тебя что надо, - крикнула Тара.

Он улыбнулся, и это каким-то образом вызвало новую волну боли в его теле. Ему хотелось свернуться калачиком до конца дня. А потом он вздрогнул, вспомнив о своем сегодняшнем свидании с Трейси. Тошнота сменилась бешено колотящимся сердцем. Его все еще тошнило, но адреналин подскочил, и он смог надеть ботинки и спуститься вниз.

- Он жив! - крикнул Брэдли.

- Похоже, он этому не рад, - добавила Эмбер.

От запаха шипящего бекона у него потекли слюнки, а желудок сделал неуверенное сальто. Они устроили настоящий пир по сравнению с простым овсом, который он ел каждое утро в офисе шерифа. Он осторожно сел, пока Кензи накладывала ему на тарелку яичницу с беконом и смесь овощей.

- Я сердечно благодарю вас, мэм, не только за еду, но и за вечерние возлияния и веселье.

Она улыбнулась.

- Может быть, мы раньше не с той ноги встали. Но Михаил и Цзя-Ли любят тебя, и это было действительно досадное недоразумение. Никто из нас не знал, что охота на демонов – это настоящая профессия. Это кажется вполне справедливым.

- Итак, я помню, как вы рассказывали мне об этом вчера вечером.

Она покраснела.

- Лучший рассказчик, которого я когда-либо слышал.

Кензи улыбнулась и потрепала Брэдли по щеке. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, когда дверь бара с грохотом распахнулась. Все обернулись и увидели Михаила, стоящего там с таким видом, словно встретил саму смерть.

- Кто-нибудь говорил сегодня с Трейси? - спросил он с беспокойством в голосе.

Ему ответил хор "нет". И он посмотрел на Карла.

- Ты не общался с ней сегодня?

Карл покачал головой.

- Я только что проснулся. Что происходит?

Михаил подошел и взял с тарелки кусок бекона.

- Цзя-Ли хотела, чтобы я принес консервированные персики сегодня утром.

Карл поднял бровь.

- Она разбудила меня еще до восхода солнца, стукнув кастрюлей на кухне.

- Похоже, она была не в восторге от наших вчерашних выходок.

- Сегодня утром она ни разу не упомянула об этом. Но у нее вдруг появились дела для меня, которые нужно было сделать немедленно. Она очень красивая, любящая и очень умная. Но она терпеть не может придурков. Очевидно, вчера вечером я выставил себя полным придурком.

- Каторжный труд выводит глупцов из себя, - сказала Мари с улыбкой. Потом посмотрела на Брэдли. - По крайней мере, большую часть времени.

Карл сидел, уставившись в тарелку, и играл вилкой с яичницей, пока все смеялись. Настроение было легким, но внутри у него все сжималось.

- А что насчет Трейси?

- Она так и не ответила, когда я заходил за персиками. Я довольно громко постучал в дверь. Роб сказал, что видел, как она шла к бару вчера вечером, когда он направлялся на свою вечернюю прогулку.

Все взгляды обратились на Мари, которая покраснела. Все знали, что она находила предлог, чтобы улизнуть с ним на вечерние прогулки.

- Вчера вечером мы видели, как она направлялась к бару. Но я была... занята другим.

Тара фыркнула.

- Ты слишком хорошо воспитана, чтобы разговаривать с набитым ртом, Мари?

Эмбер чуть не упала со стула от смеха. И губы Мари на мгновение беззвучно задвигались вверх-вниз.

- Похоже на то, - добавила она, снова фыркнув.

- В котором часу это было? - спросил Карл с такой настойчивостью, что шутки прекратились.

- Не знаю. Через час после того, как мы все спустились. После того, как... - сказала Мари.

У Карла свело живот. Михаил увидел выражение его лица и посмотрел на Эмбер с таким же выражением лица. Карл встал и надел пиджак. И они вдвоем вышли из бара, не сказав ни слова.

- О, нет, - пробормотала Эмбер. - Ты думаешь, она меня видела?

Кензи не произнесла ни слова. Никто не знал. Все знали о беспокойном прошлом Трейси. Ничего конкретного. Когда ее увидели гуляющей с Карлом, по городу поползли большие сплетни.

Белла похлопала ее по плечу.

- Конечно, это совпадение. Вот и все.

Карл практически побежал в магазин. Михаил шел прямо за ним. Карл начал колотить в дверь, а Михаил обошел дом сзади и сделал то же самое. Внутри не было никаких признаков движения.