ГЛАВА 13. УШЕДШИЙ

МАЛАКАЙ

Выдумщица — это еще мягко сказано.

Первое — увидеть семь чудес света.

Второе — прокатиться на воздушном шаре над живописным видом.

— Немного тщетно, тебе не кажется? — спросил я, высушивая волосы и заглядывая через ее плечо на пункт три. Эстер сидела на диване.

Услышав это, она прижала записную книжку к груди и взглянула на меня широко распахнутыми глазами.

— Когда ты спустился?

— Собственноручно сшитое платье? — повторил я третье желание, и Эстер поднялась. Она переоделась в один из тех свитеров, которые купила в городе у Джоанны, — вязаный темно-зеленый, длиной ниже бедер. Под свитером на ней были плотные черные лосины, а сверху них пара пушистых раскрашенных в радугу носков. Пряча за спиной записную книжку, Эстер улыбнулась и подразнила меня.

— Слишком много для великого Малакая Лорда? Я предупреждала.

Она знала, что это немного перебор, но я хотел, чтобы она все этого просила.

— Нет. Продолжай. Но попробуй внести что-нибудь осуществимое в сам твой день рождения.

— Желание четвертое, — прочла она вслух, лежа на диване, когда я подсел к ней. — Малакай Лорд испечет для Эстер Ноэль праздничный ванильный торт с шоколадной глазурью.

— Отлично. Двадцать три свечки тоже нужны? — спросил я, сидя со стороны ее ног. Она пошевелила пальцами в своих радужных носках и так долго смотрела на меня, что стало некомфортно под ее пристальным взглядом. — Что?

— Почему ты такой хороший со мной?

— У тебя день рождения. Хочешь, чтобы я не был хорошим?

Не похоже, чтобы я ее убедил, но она продолжила записывать, часто поглядывая на меня.

— Желание пятое: Малакай Лорд на своем фансайте поздравит меня с днем рождения и поблагодарит всех, кто поздравлял с днем рождения его.

Она должна была поднажать. Она проверяла меня... и тут я не мог облажаться. Я достал телефон и повернул к себе экраном. Сев ровно, я нажал запись.

— Привет... народ Лорда, — я засмеялся над этим. — Я, как вы, возможно, знаете или не знаете, Малакай Лорд, и сегодня день рождения Эстер Ноэль. Эстер... если бы вы знали ее лично, вы бы поняли, что невозможно описать ее одним словом. И хотя иногда мне хочется лезть от нее на стену, я не упускаю тот факт, как много она сделала для этого сайта из любви к моей работе. Поэтому сегодня в ее двадцать три я бы хотел сказать тебе спасибо, Эстер, и с днем рождения. И еще я хотел бы поблагодарить всех вас, кто поздравлял с днем рождения меня. Это большая честь.

Закончив запись, я взглянул на Эстер, которая хмурилась в мою сторону.

— Что? Не достаточно возвышенно? — спросил я, отправляя ей видео.

— Нет. Просто не знаю, что сказать, когда ты такой милый.

Я закатил глаза и потянулся за ее списком, но она отодвинула его.

— Я не закончила!

— Так закончи!

— Извини, если я не хочу торопить единственный в жизни шанс получить все, что хочу. Это такой груз — выдумывать всякое.

Она это несерьезно.

— Хорошо, не торопись, пусти корни, если хочешь. Я пойду готовить твой торт.

— Ты, в самом деле, сделаешь его мне? Ты вообще умеешь печь?

— Зачем загадывать желания, если ты не веришь, что они осуществимы? У нас есть мука?

Она уставилась на меня в изумлении.

— Хорошо. Пойду тогда сам проверю, — пробормотал я, вставая с дивана.

— Желание шестое: Малакай Лорд приготовит для меня праздничный ужин из нескольких блюд. — Она постучала шариковой ручкой по подбородку. — Желание седьмое — мы пойдем на пруд кататься на коньках... и по пути сможем купить все для торта и ужина. У «Тедди» делают классные коньки. Хочу себе такие. О-о-ох, желание восьмое: ты расскажешь мне побольше о своих прошлых жизнях... или может ты не против нарисовать мой портрет? Ну честно, мир заслуживает увидеть твой талант, он прекрасен. А вообще все вместе. Запишу это девятым желанием, раз ты так щедр.

На самом деле я не продумывал все это. Я отошел от нее, но, когда оглянулся, увидел, что она мотает головой из стороны в сторону и ухмыляется сама себе... Хотелось улыбаться. Она не страдала... но я знал, что лишь откладываю это.

Мне не известны тайны вселенной. Я не знаю, почему я умер и пробудился новым человеком со всеми прошлыми нетронутыми воспоминаниями. У меня нет видений, я не предсказываю будущее, и магия для меня синоним случайного совпадения. Я никогда не видел во сне людей. По сути, у меня никогда и снов не было. Я вспоминал, но у меня не было снов... до последней ночи, когда я увидел его. И в точности, как после пробуждения со всеми воспоминаниями моей прошлой жизни, я просто знал. Я доверял своим чувствам и знал, что они настоящие.

Альфреда больше нет и это больно. Саднило сильнее, чем я когда-либо мог ожидать, но нельзя было горевать по нему сейчас. Я не мог выказать свою боль, потому что и он, и я хотели подарить ей один день. Еще один день, когда она бы верила, что солнце светит даже во время дождя.

— Малакай?

Я моргнул и переключился на нее, когда Эстер повернулась ко мне и пристроила руки на спинке дивана.

— Ты связывался с дедушкой? У него на телефоне все еще автоответчик.

Солгать. Или ничего не говорить, что все равно тоже ложь.

У меня только такие варианты.

— Нет.

Лучшее, что я мог сделать.

— Странно, — проворчала она под нос. — Тот проект, над которым он работает... нет, ну даже тогда он бы позвонил, несмотря ни на что. Надеюсь, он вернется вовремя, чтобы успеть к нам на День благодарения.

Протолкнув комок в горле, я ответил:

— Нам? День благодарения? Нет, спасибо. Уверен, скоро он даст о себе знать.

— Видимо, Гринч в этом году проснулся рано! — пробормотала она, закатывая глаза. (Прим. пер.: Гринч — сказочный персонаж, герой сказки «Как Гринч украл Рождество». Он презирает рождественский сезон и предпраздничную суету; более того, его раздражает счастье других, поскольку сам Гринч получает удовольствие от того, что портит всем настроение) — Я добавлю в свой список ужин на троих в День благодарения.

— Вперед, — сказал я, надеясь отвлечь ее. — Надо идти в супермаркет, а потом можем пойти кататься.

— Но мой список...

— Продолжай составлять. В машине будет время подумать, — сказал я, направляясь туда, где вчера мы оставили наши сапоги и куртки.

— В машине? Когда ты обзавелся машиной?

— Она всегда у меня была. Ее забирали на ремонт после аварии, — ответил я, повязав вокруг шеи Эстер ее шарф и надев на себя куртку и сапоги.

Она перечитывала свой список с серьезным выражением лица, пока ждала меня.

— Может, попросить машину?

— Что стало с той суперспособностью, когда желтая машина просто появляется перед тобой, если помахать рукой на улице? — поддразнил я ее, а она скорчила рожу.

Похлопав по карманам, я взглянул наверх.

— Забыл кошелек, сейчас вернусь.

— Оу! Можешь захватить телефон? Он заряжается на прикроватном столике. Спасибо! — сказала она.

— Никаких машин, — ответил я, взбегая вверх по лестнице.

— Тогда твой мотоцикл? — спросила Эстер, и я почти споткнулся, отчего она засмеялась. — Ты сказал «что угодно», так?

Я знал, она просто валяла дурака, поэтому решил ей подыграть.

— Конечно. Когда получишь права на вождение мотоцикла.

— Что? — Она приложила руку к губам. — Ты не веришь, что у меня получится?

Ага, конечно. Удачи там. Она почти раздавила мне грудную клетку, настолько крепко держалась тогда за меня.

Я почти дошел до своей комнаты, когда раздался звонок в дверь.

— Я открою!

У меня свело живот, а на руках и затылке волосы встали дыбом. Не знаю, почему, но я просто знал, что ей не следовало открывать дверь, поэтому я побежал, почти слетел вниз, но было поздно. Она уже открыла ее. В дверном проеме, держа в руках букет белых лилий, стояла одетая в униформу блондинистая змея собственной персоной.

— Дэвид? — спросила она не так радостно, как обычно, словно ей досадило его появление, и уже как минимум этому я был рад.

Он вручил ей лилии и сказал:

— Просто хотел, чтобы ты знала, если тебе что-то понадобится, я рядом.

— Что? Спасибо. Не нужно было делать все это для...

— Ее дня рождения. Мы справимся, — сказал я, подходя к Эстер. Я смотрел на него, прося уйти. Надеялся, что он... хоть сколько-то небезнадежен. Жаль, это не так.

— У тебя день рождения? Очень сожалею о твоей утрате...

— ЗАТКНИСЬ! — заорал я на него.

Дэвид подпрыгнул, но Эстер нет — она читала приложенную к букету записку.

— Сожалею о твоей утрате? Какой утрате?

Она подняла на нас глаза.

И сейчас же этот придурок, невнимательное и назойливое анальное существо, осознал, что наделал. Его взгляд искал помощи, но мне нечего было ему предложить. Вместо этого хотелось со всей силы пнуть его с лестницы, чтобы точно больше не смог подняться.

— Малакай?

Я посмотрел ей в глаза, и там был страх. Открыл рот, чтобы заговорить, но слова не шли. Она побежала, и цветы выпали из ее рук. Она устремилась к дивану, чтобы взять пульт управления, который я едва ли когда-то трогал, чтобы включить телевизор.

— Эстер...

«Экстренные новости: Ай-Пи-Эн только что подтвердили, что Альфред Бенджамин Ноэль, известный сценарист, постановщик и режиссер таких фильмов как «Вставай, сын мой» и «Отец неверных», а также давний борец за гражданские права умер сегодня утром в возрасте семидесяти трех лет...»

— Ох. — Эстер задрожала.

Она сделала шаг назад и вытянула вперед руки, которыми переключала каналы в надежде как-то повлиять на новости. И когда осознала, что на каждом канале под его именем и фотографией остаются цифры 1944-2017, она наклонилась вперед и издала нечеловеческий звук.

— ААА!!! — кричала она до тех пор, пока не кончились силы стоять на ногах.

С криком она упала на пол, и я обхватил ее, стараясь сдерживать собственные слезы, но это все равно, что сдерживать огонь. Она била меня, но я не отпускал ее.

— Ты знал! — кричала она, стараясь вырваться. — ТЫ ЗНАЛ!

Эстер лупила и била меня, впивалась ногтями, и я больше переживал, чтобы она не поранилась, потому отпустил ее, и она убежала. Направилась к двери и затем наружу в снежную белизну.