Держась за живот, улыбаюсь Джексону.

— Мне кажется, в другой жизни мы с тобой были бы родственными душами.

— Я бы не стал заходить так далеко. Самое больше — знакомыми.

— Мы уже давно это прошли. Помнишь? Ты показал мне свою задницу, я, истекая кровью у тебя на руках, сказал такие вещи, которые, надеюсь, ты сотрешь из своей памяти. Честно говоря, не знаю, насколько еще мы можем сблизиться. Так что, когда наконец решишься и сдашь меня полиции, ты будешь навещать меня в тюрьме?

— Может быть.

— Покажешь мне свои соски через мутное стекло.

— Если ты настаиваешь. — К этому времени Джексон с трудом сдерживает улыбку.

— Обязательно. Я постараюсь, чтобы мой гарем мужиков не ревновал.

— Хорошо... Ты уж постарайся.

Я ерзаю на кровати, и простыни шуршат так, словно сделаны из бумаги.

— Пожалуй, я немного посплю.

— У тебя всего лишь один день свободы, и ты собираешься потратить его на сон?

— Ага. — подавляю зевок. — Покажи мне ещё раз свой сосок, чтобы он мне приснился.

— Одного раза было достаточно.

— Так неинтересно. Я просто попытаюсь вспомнить, как он выглядел. Он был волосатым? Не могу вспомнить. Вроде... Такие кучерявые завитки, я прав? Думаю, седые. Там уже сказывается твой возраст.

Джексон качает головой, словно я его расстроил.

— Поспи немного.

Улыбаюсь ему и, закрыв глаза, какое-то время молчу.

— Ах, Джексон... До чего же огромные у тебя соски.

Он вздыхает, заставляя меня усмехнулся. Конечно же я на самом деле не устал. Я выспался на год вперёд, но Джексон не спал, и я надеюсь, что он немного вздремнет. Хотя он ещё не звонил в полицию, нет никакой гарантии, что он просто так уйдет. И кто знает, когда он решит им позвонить. Честно говоря, понятия не имею, почему он ещё этого не сделал. Не настолько уж я и очаровательный. И Джексон мне ничего не должен.

Минут через пятнадцать бросаю на него взгляд и вижу, что он, склонив голову, дрыхнет в кресле.

Это произошло быстрее, чем я ожидал. Теперь у меня есть два варианта: улизнуть, пока он в туалете, или, когда он в палате со мной. Ещё одна проблема, о которой стоит задуматься — у меня на палец прицеплен пульсоксиметр. И, если я улизну, пока Джексон в туалете, он узнает об этом в считанные минуты, или медсестра заметит показания монитора. Но, если я подключу монитор к Джексону, всё будет чики-пуки.

Первое, что делаю, это отрываю лейкопластырь, удерживающий капельницу. Вытаскиваю иглу и откладываю в сторону, затем осторожно отодвигаю одеяло. Джексон по-прежнему спит, поэтому я медленно сажусь. Это вызывает небольшую боль в животе, в том месте, где меня разрезали, чтобы устранить внутренние повреждения, вызванные пулей. Но благодаря обезболивающим которые мне дают, боль терпимая. Наклоняюсь к Джексону и, сняв с пальца клипсу с маленьким монитором, надеваю на палец Джексона. Аппарат даже не успел никак отреагировать. Я не свожу глаз с Джексона, но выражение его лица не меняется.

Тогда я встаю на ноги и тихо крадусь к двери. Конечно же я одет в больничный халат, но пациенты все время встают и прогуливаются по коридорам. Мне просто нужно незаметно проскользнуть в лифт или спуститься по лестнице. Швы тянет при ходьбе, но обезболивающие притупляют боль.

— Я заключу с тобой сделку.

Я замираю на месте, взявшись за ручку двери. И когда оборачиваюсь, Джексон смотрит на меня со своего кресла.

— Какую сделку?

— Я не сдам тебя полиции, если ты пообещаешь, что завяжешь.

— Завяжу? — растерянно переспрашиваю, не понимая, о чём он говорит.

— Да. Завяжешь со всем этим. — Джексон машет рукой. — Перестаешь работать киллером. Поживешь у меня какое-то время, а я за тобой просмотрю. И когда я смогу тебе доверять, то позволю вернуться к домой. Ты перестаешь убивать людей и пойдешь учиться или найдешь настоящую работу. Думаю, в глубине души ты хороший человек. Я не хочу видеть, как ты будешь всю оставшуюся жизнь гнить в тюрьме, но и просто отпустить тебя тоже не могу.

Джексон такой странный. Он считает меня хорошим человеком? Да это он святой.

— Значит... Ты собираешься со мной нянчиться?

— Да.

И почему он вообще переживает за меня? Всем всегда было плевать на меня.

— Почему?

Джексон какое-то время молчит, разглядывая меня.

— Не знаю. Просто хочу дать тебе шанс.

Итак, мне всего лишь надо притвориться, будто я бросил свою работу, пожить у него несколько дней и свалить, когда поправлюсь? Вероятно, мне придется переехать в другое место. Я уверен, что смогу начать свою жизнь где угодно, и у меня полно денег, чтобы протянуть до тех пор, пока не найду несколько хороших клиентов.

— Договорились, — соглашаюсь в ответ.

— Хорошо, — кивает Джексон. — А теперь ложись обратно в кровать. Я вызову медсестру и скажу, что ты случайно вырвал капельницу, пока ворочался.

— Ты меня обманываешь? — направляясь к нему, интересуюсь я.

— Нет.

Останавливаюсь перед Джексоном. Я едва могу соображать от усталости. Смотрю на него сверху вниз, и он встречается со мной взглядом.

— Честно говоря, я боюсь доверять тебе... Я никогда ничего не ждал от других, потому что знаю, люди заботятся только о себе и причинят тебе боль, чтобы получить то, что хотят.

— Мне жаль, что ты так считаешь, и не могу тебе обещать многого. Но, если послушаешься меня, уверяю, я тебя не сдам.

— С этим я могу справиться, — киваю в ответ. — Теперь, когда мы с этим разобрались, я безумно рад съехаться с тобой.

Глядя на меня, Джексон хмурится так, словно тоже не может сдержать своей радости.