Открыв дверь и увидев принца и принцессу фейри, с неподвижно стоящими по обеим сторонам от них охранниками, она застонала.

— Проклятье. Ненавижу, что ты всегда права.

Грета автоматически потянулась за мечом, но потом вспомнила, что он не пристегнут к бёдрам. Они идеально все спланировали. Она, вероятно, сделала бы то же самое. Притворилась бы, что пришла с миром, затем затаилась, пока не придет время…

Сиона в мгновение ока оказалась рядом с ней, оттащив Грету внутрь комнаты.

Во всяком случае, не похоже было, чтобы у принца и принцессы имелось при себе оружие. Только пара охранников по бокам. У одного из них за спиной висел лук, а на талии два кинжала, как у Сионы. У другого — меч.

— Ваши Высочества, — произнесла она, по собственному мнению, совсем иным, спокойным тоном, — короля гоблинов в данный момент здесь нет.

Охранник-фейри, который пялился на Сиону в зале, прошёлся по шей холодным взглядом. Сиона переступила с ноги на ногу, но он уже перевел взгляд, словно она была просто предметом интерьера в исследуемой комнате. И все же, в его позе сквозила настороженность. Он встал под некоторым углом к гоблину-охотнице, и Сиона снова вспыхнула.

Принц фейри изогнул уголок губ, пройдясь по Грете взглядом с головы до ног. Улыбка принцессы, напротив, оказалась теплой и даже дружеской.

— Мы надеялись, что с тобой ничего не случилось, — сказала она. — На самом деле, именно это мы и хотели увидеть. Мы надеялись, что это было бы подходящий возможностью для разговора.

Сиона была напряжена, но не крикнула ей бежать, чтобы спасти жизнь, поэтому Грета пожала плечами.

— Хорошо, тогда, заходите, — она подняла руку в сторону охранников, стоящих по бокам от принца и принцессы. — Однако я бы предпочла, чтобы ваши приятели остались снаружи.

Она отошла, чтобы дать пройти фейри. Ни принц, ни принцесса даже не взглянули на свою охрану, когда те закрыли дверь. Сиона бесшумно обошла их, чтобы встать на страже у двери.

Первой заговорила принцесса:

— Мы хотели бы засвидетельствовать, что фейри понимают желание короля гоблинов объединить Милену.

Понимают? И откуда они узнали об этом, если она сама узнала всего полчаса назад? Она перевела взгляд на Сиону, вопросительно приподняв бровь. Гоблин-охотница оперлась, на дверь и выражение ее лица полностью совпадало с чувствами Греты.

— Это будет непросто, но мы пришли, чтобы предложить свою поддержку, — продолжила Лейла.

Грета не была уверена, что можно ответить и на это. Как бы хотел Айзек, чтобы она ответила?

— Не поймите меня превратно, мы действительно… Признательны. Это правда, что заявление стало некоторым сюрпризом для всех, — прямо-таки преуменьшение года, — но не думаю, что нам нужна чья-либо помощь. Айз… э-э, король гоблинов все держит под контролем.

Прозвучало ли это по-королевски? Так, будто она знала, о чем говорила?

— Очевидно, ты не владеешь ситуацией за пределами этих стен, — сказал принц.

— Что вы имеете в виду? Там ничего не происходит.

Он изогнул тонкую, изящную бровь. Это напомнило ей надменный взгляд Айзека. Ей нужно будет тоже отработать этот взгляд.

— После сегодняшнего вечера, ты уверена? Враждебность между расами возросла по всей Милене.

— Мне сообщили, что ситуация… нестабильна. Но это уже большой скачок вперёд от массовых беспорядков к некоторым волнениям, когда есть шанс повлиять на всех людей.

— Сегодня на территорию короля гоблинов, в его дом, пришли гномы, и они устроили драки с его подчиненными, — сказал принц, с таким видом, будто в действительности он испытал удовольствие от присутствия и возможности увидеть все это воочию.

Лейла вежливо его прервала:

— Данем Грета, могу ли я звать тебя просто Грета? — она замолчала до тех пор, пока Грета не кивнула. — За пределами территорий гоблинов напряжённость очень велика. Ты действительно не знаешь, насколько далеко все зашло?

Грета бегло взглянула поверх из головы на Сиону. Короткий кивок подруги заставил ее внутренности сжаться от страха.

Лейла с сожалением посмотрела на нее.

— Нам жаль, что приходится быть вестниками таких тяжёлых новостей.

Однако, взглянув на Байрона, Грета усомнилась, что он особенно переживал из-за чего бы то ни было.

Она направилась к двери.

— Послушайте, я приняла ваше предложение дружбы и все остальное, но не думаю, что вы действительно что-то можете сделать…

— Мы почувствовали твоё страдание, Грета. Мы можем забрать твою боль.

Она встала как вкопанная и зашипела:

— Откуда вы узнали?

— Приношу свои извинения, но магия демона укрывает твою душу как густая смола.

Грету передернуло.

— Правда? Вы на самом деле можете видеть это?

Одного упоминания об этом хватило, чтобы раздуть магию как облако сухой пыли, и она сжала губы.

— Я могу. Должно быть, это приносит боль, — Лейла сочувственно посмотрела на нее. — К тому же, это может быть очень опасно для остальных.

— И как ты собираетесь помочь мне?

— У королевы Минетты есть дар освобождать от магии. Если ты пойдешь с нами в Стеклянное Королевство…

Она нахмурилась.

— Простите, но я имела в виду, зачем вам в принципе помогать мне?

Лейла в замешательстве свела брови, словно не ожидала, что ее будут об этом спрашивать.

— К чему эта внезапная попытка завести со мной дружбу? — пояснила Грета. — Я имею в виду, что ваш вид никогда не обращал особого внимания на то, что происходит на Милене, так? Поэтому я не возьму в толк, почему вы внезапно стали такими милыми с какой-то человеческой девушкой. Чем я буду вам обязана за этот щедрый жест?

Девушка нахмурилась.

Со своего места Сиона сухо произнесла.

— Я обнаружила, что некоторым нужно привыкнуть к человеческой манере изъяснения. Приняв то, что сарказм занимает в ней важное место, нам становится легче ее понимать.

Лейла кивнула.

— Фейри известны собственными распрями, но, когда королева Минетта села на трон, она приняла под крышей Стеклянного Королевства большую часть народа впервые за сотни лет. Однако она сильно опасалась внешней угрозы, способной разрушить шаткое перемирие, поэтому закрыла врата.

Принцесса посмотрела на Сиону.

— Никто с тех пор не мог покинуть пределы королевства, а тот, кто остался по другую сторону, когда врата закрылись, не смогли вернуться, — она произнесла это так, словно Сиону бы с удовольствием приняли там, если бы не закрытые врата. Надеялась ли на это гоблин-охотница все эти годы?

— Дело не в том, что Аграмона изгнали, это мы с братом обратились к королеве Минетте с просьбой вновь открыть врата, чтобы фейри могли присоединиться к остальной Милене и восстановить взаимоотношения с другими расами.

Что за королева закрыла всех своих подданных от всего мира на такой долгий срок? Что за королева имеет такую силу, чтобы сделать подобное?

Это не показалось необоснованным желанием — желанием освободиться. Всего от нескольких дней взаперти Грету уже начало трясти. Она и помыслить не могла, что у фейри были сложности с этим. По ее мнению, они были затворниками и не любили общение, и такая ситуация полностью отражала их желание.

— Я не понимаю, почему нужно, чтобы я поехала с вами к вашей королеве. Если фейри хотят мне добра и хотят помочь, почему бы ей самой не приехать сюда?

— Подобное невозможно. Королева Минетта не покидает Стеклянное Королевство.

Было не трудно догадаться, что здесь скрывалось нечто большее, но не успела Грета спросить, как разговор прервал грохот снаружи.

Нападение! Кровь закипела, и кончики пальцев заискрились от всплеска силы до того, как возобладали ее собственные чувства, и она не поняла, что не одна находится в опасности.

Дверь загремела на собственных петлях от мощного удара.

— О, нет.

Она мгновенно бросилась вперёд, но было слишком поздно, магия пробудилась, реагируя на возможную угрозу с готовностью надвигающейся бури.

Отчаянье, смешанное со страхом, болью… и непрошеной жаждой большего. Она выдохнула имя Сионы, но ее подруга уже стояла у двери. Она распахнула ее до того, как Грета добралась туда.

Один из охранников-фейри, ожидавших в коридоре, был на полу, мотая головой и пытаясь подняться на колени. Другому разбивали нос о каменную стену.

— Айзек! — прокричала Грета.

— Драйден! — выкрикнула Сиона и хлопнула себя по губам. Похоже было, что она хотела подскочить и помочь парню-фейри.

Айзек взглянул на Грету, и она ахнула от свирепого огня в его глазах. Его тело уже стало увеличиваться, превращаясь в более дикую, резкую форму лунной фазы. Близко. Он был так близко к превращению в Потерянного.

Грета почувствовала запах дыма, почувствовала жар, сжигающий ее внутренности, обжигающий лёгкие, пока магия искала выход наружу. И это причиняло боль.

Словно увидев это, Айзек опасно сверкнул глазами и низко зарычал. Она никогда не видела его в таком ужасном состоянии, кроме как во время затмения.

Что-то в воздухе Милены заставляло каждого гоблина, огра, гнома и других существ в зависимости от влияния луны или от эмоций терять над собой контроль. Она думала, что это было ещё одной составляющей проклятья, укрывшего весь мир бесконечной зимой, но проклятье, по всей видимости, было снято, а Айзек, очевидно, все ещё подвергался этому влиянию, так что это нужно было переосмыслить.

Байрон закрыл собою сестру, взмахнув коротким мечом. Откуда, черт возьми, он его взял?

— Он не Потерянный! — закричала Грета, когда Айзек заметил, что Байрон стоял между ним и тем, к чему он направлялся — ею.

— Но всем нужно отойти, быстро!

Его бешеный взгляд метался из стороны в сторону. Она шагнула к нему и потянулась к его руке. Она сильно сжала ее, стараясь подавить магию и сосредоточившись только на нем. Она стала шептать убаюкивающие слова. Не только для него, но и для себя тоже.

Пока она брала все больший контроль над магией, он наблюдал за ней с еле сдерживаемой яростью. Но, наконец, он успокоился, и когда ее боль практически спала, он вздохнул, и его глаза приобрели нормальный оттенок.