— Что, остроухий, соскучился за своей возлюбленной? — хитро ухмыляясь, спросил здоровяк у загрустившего эльфа.

— Да, — коротко ответил Арголас, стесняясь поставленного вопроса. Его бледное лицо покрыл лёгкий румянец, для белокожих эльфов это означало крайнюю степень смущения.

— Ты её очень сильно любишь? — поинтересовалась Юси, обожавшая романтические истории. Как и большинство женщин в её возрасте, она искренне верила в чистую и непорочную любовь.

— Больше всего на свете, — тихо признался эльф, — я уже и не надеялся, что когда-нибудь её увижу. Не знаю примет ли она меня после того ужаса, что я сотворил в Сапфире. Вдруг она будет упрекать за мой низкий поступок или ещё хуже — навсегда отвернётся от меня?

— Хватит упрекать себя за то, что сделал не ты, а гильдия магов, мой друг, — пробасил Ольбер деловым тоном, — тебе не следует обращать внимание на эти взгляды и шептания за спиной. Знаешь, сколько людей с недоумением и упрёком смотрят на меня с Юси?

— Много людей?

— Ещё бы! Обсуждают меня с моей красавицей из племён Песков, но никто не смеет сказать мне ни единого слова в лицо, взглянув при этом в глаза. А объяснить тебе почему так происходит?

— Почему же?

— Страх, — это слово грозный воин произнёс ледяным тоном, даже холодок пробежал по спинам Юси и Арголаса, — они боятся меня настолько сильно, что никогда в жизни не посмеют рискнуть совершить это. Единственный раз, когда я стерпел оскорбление, был в проклятом Сапфире. В тот день принц Острова Тигор выказал мне непочтение. К сожалению, я находился не в тех условиях, чтобы ответить этому наглецу.

— Он просто вспылил, Ольбер, — перебила возлюбленного Юси, — говорил не разум, а эмоции принца. К тому же он попал под влияние владыки Лесного царства Левеаса.

— Этот островитянин поплатится за свои глупые слова, — продолжил разговор в устрашающем тоне здоровяк, — Ольбер Брукс никому не списывает обиды.

— Но он же может принести нам свои искренние извинения? — спросила девушка, даря милую улыбку Ольберу.

— Может, но это не значит, что мы их примем.

— Думаю, мы примем их, и тогда не нужно будет никого больше убивать.

— Я ещё не получил извинений, а уже должен согласиться на исход после них? — возмутился воин, разводя в недоумении мускулистые руки в стороны.

— Милосердие граничит с величием, — заметила Юси, — когда-нибудь ты тоже научишься его проявлять.

Эти двое могли бы ещё долго дискутировать по поводу оскорбления принцем, если бы перед ними не возникли открытые ворота Алмаза. Здесь Ольбер и Юси перестали спорить, заметив испуганные лица граждан города. Их уже насторожило присутствие одной единственной женщины из племён Песков, а ведь сзади шла далеко не одна тысяча её соплеменников. Именно об этом сейчас подумала юная Юси, представляя, что может произойти буквально через двадцать минут. К её удивлению, Ольбер с одного взгляда на девушку догадался, о чем она размышляет, и твёрдо пообещал:

— Не переживай, солдаты знают, что делать. Как только я привезу тебя в наш дом, то вернусь проконтролировать, как разместили твоих уставших с дороги друзей. Наместник Тирон отличается от большинства тупоголовых лордов здравым умом и пониманием, он никогда не допустит в своём городе поножовщины. Уж ты мне поверь, милая.

— Как замечательно, что у меня и моего народа есть ты, а ведь говорил мне минуту назад, что совсем не добрый.

— Арголас, — вспомнил о речном эльфе здоровяк, пропуская мимо ушей любезности от Юси, — ты сейчас поскачешь во дворец вслед за командором Тархоном?

— Нет, я поеду прямиком в школу Дарований, собираюсь сначала забрать мальчиков Милевы. Думаю, они в это время там. К тому же сейчас она, наверное, принимает командора, не хочу мешать общению любящего брата с сестрой.

— Хорошо, если увидишь этого старого мерзавца Усвара, то не дай ему уйти.

— Ты наивно веришь, что он всё ещё здесь? — удивился эльф, не уловив сарказма в голосе здоровяка.

— Всё возможно в этом мире, и надо быть готовым к этому всему. Поверь, не только к самому худшему, ведь иногда удача улыбается и таким как мы с тобой, — сказав это, Ольбер довольным взглядом посмотрел на свою смуглую невесту, которую считал самым ценным подарком судьбы в жизни.

Дальше Арголас направился в одиночестве. Все его мысли, как и раньше, были лишь о возлюбленной. Он очень ждал встречи с Милевой, готовился, долго думая, что скажет ей.

Мир эльфа начал понемногу рушиться, когда знакомый ему привратник по имени Рольф встретил Арголаса у закрытых школьных ворот, выпучив глаза от удивления. Старика остроухий знал хорошо, поскольку постоянно сопровождал Милеву на территорию школ для встречи с озорниками Миралемом и Марко. Эльф частенько болтал с далеко не глупым привратником, когда нужно было скоротать время. Рольф проводил все свободные от работы минуты в библиотеке и даже брал с разрешения достопочтенного Альмира книги и рукописи на пост, чтобы не скучать, уставившись на ворота. Этот человек кроме любви к чтению мог и порассуждать над прочитанным, соглашаясь с автором или наоборот имея противоположную точку зрения на определённый вопрос.

— Господин, Арголас! Ты всё-таки жив!? Как же я рад, что с тобой всё в порядке! — открывая ворота и беря лошадь речного эльфа под уздцы, обрадовался привратник.

— Здравствуй, старина Рольф! Насколько я понимаю, Усвара в школе нет, не правда ли?

— Ты совершенно прав, господин. Если ты здесь, то значит ли это, что война окончена, и мы победили проклятую гильдию магов?

— Можно сказать и так, — с этими словами остроухий спустился на землю, спрыгнув с лошади.

— Хвала Создателю! Я так долго молился за жизни и здоровье наших солдат, что не пережил бы иного известия. Скажу тебе по правде как хорошему другу, далеко не все верили в этом городе в успех кампании Сигурда Сурового и союзников нашего вспыльчивого короля.

— А кто же те люди, что засомневались в нём?

— Да половина Алмаза, господин. Некоторые даже ставки между собой делали на большие суммы. Поговаривают, что в окружении знатных людей от исхода боя в Сапфире зависели целые судьбы. Представляешь, насколько здесь зажрался люд?

— Удивительно! Бывает же такое! Не находясь там, позволить фортуне решать свою судьбу. У вас теперь стража дежурит на территории школ? — заметил речной эльф, входя в ворота.

— Да, всё после того страшного случая, когда на тебя с соплеменником напали во дворце, покойный наместник Тирон распорядился. А поскольку новых указаний нет, то пока сторожат.

— Что? Ты, наверное, обмолвился, Рольф, — оторопел Арголас от услышанного, — назвав благородного лорда Тирона покойным?

— Во имя Создателя, ты же до сих пор ничего не знаешь, — почесывая волосы на затылке, смекнул набожный привратник. — Идём со мной в парк, мне нужно кормить уток в нашем маленьком озере, я всё тебе расскажу по дороге.

Сначала старик пристроил в находившуюся неподалёку от ворот конюшню уставшую после тяжелого переезда лошадь Арголаса к дежурившим солдатам и насыпал ей поесть полную миску овса. После этого он взял там же в конюшне два увесистых батона, приготовленных им заранее, и положил их в небольшой мешочек. Проделав это, Рольф объявил о готовности идти не отходившему всё это время от него эльфу. Они продолжили разговор, перейдя на тему войны с гильдией, во время беседы Арголас поднял интересовавшие его темы. В итоге эта часовая прогулка оказалась для эльфа не менее болезненной, чем ужасное заточение в Сапфире. Привратник сообщил об исчезновении Милевы Дайсон, её детей и старого Усвара в ночь убийства лорда. Новость шокировала остроухого настолько сильно, что речной эльф чуть не потерял сознания от охвативших его душевных переживаний. Взяв себя в руки, убитый горем Арголас старался не показывать эмоций, но получалось это не очень убедительно. Слушая содержательный рассказ старика, они очутились возле озера. Хоть собеседники и сделали небольшой крюк по парку, время в общении для них пролетело незаметно.