-Да-да. –с некоторой насторожённостью подтвердил Сахаров. –Он оказал... ммм… некую услугу.

-Отключил пси-излучатель, знаю. –вывел я профессора из затруднительного положения. -Владимир Иванович, успокойтесь, мне совершенно безразличны намерения и планы «Янтаря». Дел в другом: упомянутый сталкер может дать ценную информацию о гибели моего хорошего знакомого, коллеги-ученого, известного в Зоне под прозвищем Бомж. Не оставил ли Меченый своих позывных для связи?

-Да-да! Разумеется! –профессор потыкал пальцем в клавиши компьютера, древний матричный принтер довольно бодро отстучал единственную короткую строчку. Я перенёс код вызова с листа перфорированной по краям бумаги в память своего ПДА. Что ж, попробуем пообщаться в эфире со Стрелком-Меченым. Если он соизволит, конечно.

-Так всё же, Юра, какими судьбами вы здесь оказались? Имею в виду – в Зоне. Если не секрет, конечно.

-От вас, профессор – никаких секретов. Но это долгая история.

-Сейчас как раз выпала пара свободных часов. Охотно послушаю, да-да. Не часто, знаете ли встречаешь тут выпускника. –Сахаров потянулся к чайникe-ветерану, выпускавшему из носика клубы пара и вопросительно глянул на меня. Я кивнул и получил большую фаянсовую чашку с резвящимися на ней Чебурашкой и крокодилом Геной. Чай у старика оказался замечательным.

-Что ж, пожалуйста, отчего не рассказать. Но сначала – вопрос. Поверьте, не случайный: Владимир Иванович, что вы слышали о Семецком?

Профессор поправил очки и несколько удивлённо хмыкнул: -Даже не знаю, что Вам сказать... Здесь всегда что-нибудь происходит, но это в норме вещей. На Большой земле, конечно, так не считают, но мы-то с Вами сейчас, как-никак, в аномальной зоне. Семецкий - одно из наиболее распространённых местных преданий. Из цикла о призрачных героях Зоны, таких как Черный Сталкер, Супер-Бомж, Болотный Доктор, Саблезуб и тому подобное. Все они были людьми, но в какой-то момент решили бросить Зоне вызов. Часть эпического мифа. Мотив богоборчества, так сказать…Классика. Да-да! Вы разве не в курсе? Странно… Канонический вариант легенды гласит, что многие сталкеры пытались добраться до Монолита и изложить ему свои желания, но ни у кого получалось. Как и в любой народной сказке ЧАЭС предстаёт адским местом. Армейские вертолеты туда не долетают из-за особых гравиконцентратов, которые поражают машины на большой высоте. Путь к заветному Монолиту согласно сказанию преграждают непреодолимые ловушки и аномалии. Окрестности электростанции изобилуют невиданными мутантами. Станцию окружает пси-поле неведомой природы и чудовищной мощи. Всякий забредающий туда сталкер обращается в зомби. Это, так сказать, преамбула, типичная для народной сказки. Далее повествуют, что Семецкий был своего рода Одиссеем Зоны. Первым из считанных единиц избранных, кому удалось в здравом уме и твердой памяти добраться до Монолита. Он заказал себе бессмертие…

Сахаров раскусил твёрдую как точильный круг баранку и придвинул мне блюдце. Я отрицательно качнул головой.

-И?.. 

-Нет никакого «и». -хмыкнул профессор. –Сгинул на обратном пути. Легенда подчеркивает - случайно и нелепо. А каждому сталкеру в Зоне пришло на ПДА сообщение о его гибели. Назавтра - еще одно. Послезавтра – опять. И так каждый день. Поскольку с той поры Семецкий регулярно умирает и оживает. А вот здесь легенда заканчиваются, поскольку ежедневные извещения – совсем не вымысел. Судя по всему, они и послужили основанием для складывания легенды. Наш лаборант пытался было определить, каким образом эти сообщения поступают в общую сеть - безуспешно. Одна из загадок Зоны, да-да!

-Какая там загадка… Я и есть Семецкий.

-Вас так прозвали? В честь легенды?

-Отчасти.- терпеливо поправил я. –Но основная часть легенды сложена обо мне.

И рассказал Сахарову всё по порядку.

Воспоминание №3.

В комплексе X-16 в Тёмной долине я вкалывал, словно ударник первых пятилеток, стахановец интеллектуального труда. А всё дело в том, что трудился на два фронта: выполнял заграничные исследования евросоюзовских институтов (ради зарплаты) и работал над собственной темой (для души). Благо мешать было некому, проверяющие на лабораториях, находящихся внутри зоны не появлялись. На второй год дело стронулось с места. На третий – проблему удалось решить. Кролик Вениамин не только чувствовал себя превосходнейшим образом под смертельным для любого живого организма излучением, но даже начинал хандрить, когда я надолго извлекал его из радиоактивной клетки. Выглядел же ушастый просто великолепно, завидный аппетит, бодрость, никаких внешних отклонений от нормы, если не считать абсолютного равнодушия к противоположному полу. Вдобавок Венька начал проявлять явное превосходство над контрольными собратьями, не подвергшимися перестройке тканей. А когда лопоухий умудрился дважды открыть цифровой замок своей клетки, подсмотрев мои манипуляции и правильно набрав код из трёх цифр, а потом без вредных для себя последствий перегрызть кабель под напряжением 220 вольт, я выпустил подопытного на волю и приступил к подготовке опыта над собой.

Это было крайне… эээ… болезненно. Но я выдержал. Боюсь, полной тайны эксперимента обеспечить не удалось и кое-кто из коллег «настучал» хозяевам. Страна дятлов, туды её! Пришло приглашение приехать в Киев для консультаций каких-то там чиновников. Ага, как же, паны-джентльмены, разбежался. Знаем мы эти «консультации».

Тот, кого теперь зовут Болотным Доктором, пригласил меня и будущего Бомжа в воскресенье «на шашлык под хорошее винцо». Место для пикника он подобрал просто идеальное - никакого подслушивания там вести было нельзя. А в том, что за амии начали следить, мы уже не сомневались.

–«Коллеги! –сказал хозяин, подняв бокал с домашним вином (прислала родня из-под Одессы) . –Кажется, каждый из присутствующих довёл свои исследования до конца. Теперь следует со всей отчётливостью представить себе все возможные последствия нашей деятельности. Полагаю, вопрос собственной материальной обеспеченности нами успешно решен. С нами расплатятся, можно будет вполне безмятежно отдыхать до глубокой старости где-нибудь на морском берегу. Но разве в этом смысл наших трудов? И разве мы не несем за них ответственности? Взять хотя бы ваше (Доктор повернулся ко мне) средство. Страшно даже представить, что будет, если у этих заграничных уродов появятся в распоряжении солдаты и рабочие, не только не боящиеся радиоактивности, но даже чувствующие себя особенно комфортно под облучением. Кто и что удержит тогда упомянутых уродов от нажатия ядерной кнопки? А ваше открытие? (он кивнул будущему Бомжу) Офицер, объединяющий в единое целое сознания всех солдат своего взвода, будет стоить целой дивизии. Да и мои препараты, в общем-то, тоже, знаете ли… Любое лекарство можно использовать, как страшный яд. Биологическое оружие, избирательно уничтожающее только тех, для кого русский язык – родной… Мдааа… Что делать, друзья мои?» -«Уничтожить результаты!» –тут же предложил я.

–«Не смешите, коллега. –поморщился Доктор. –Хозяева не глупее нас. Тут же попадём в руки к специалистам, которые заставят нас восстановить всё в считанные дни, а то и часы».

Еще бы. Развязывать язык всякие там ЦРУшники-Моссадовцы умеют.

-«Фальсифицировать результаты без возможности восстановления. –предложил будущий Бомж. –Всё-таки лучше нас, авторов проектов этого никто не сделает. А потом скрыться там, где нас никому не достать».

И мы, не сговариваясь, посмотрели на северо-запад, в сторону ЧАЭС. Не могу сказать, как ушли Доктор и Бомж. Мне же нежданно помогла трагедия. На следующий день после пикника я вышел из бункеров Х-16 на поверхность для проведения дежурных замеров. В одном из блоков проводили рутинный опыт над псевдогигантом. То есть считалось, что опыт – рутинный, а в результате погибли все. Что там стряслось, могу только догадываться. Вероятно, монстр вырвался из клетки и освободил трёх таких же мутантов. Те в свою очередь разнесли загоны с полтергейстами. И началась бойня. Когда я вернулся, всё уже было кончено. С огромным трудом добрался до своего бокса, открыл там вентили баллонов с кислородом, кинул внутрь газовую зажигалку. Послушал несколько минут, как ревёт пламя, уничтожая все мои наработки, опять выбрался наверх.