- Эй, - снова потряс за плечо солдата Равиль, - а где второй? Второй где?

- В Караганде.

Второго они нашли в небольшом гроте метров через двадцать. Тот, кого, возможно, звали Вован, выдал себя громким, каким-то болезненным храпом.

В армейском бушлате без погон, в цивильных штанах, сапогах и съехавшей на нос вязаной шапочке дезертир спал на спине, раскинув ноги и накрепко зажав в кулаке целлофановый пакет с половинкой буханки черного хлеба. Рядом на плоском камне стояли полу-торалитровая пластмассовая бутылка с лимонадом на донышке, другая такая же бутылка с мутной жидкостью, на запах оказавшейся самогоном, железная кружка и оплывшая потухшая свеча.

- Я думаю, они нуждаются в помощи отнюдь не подземного населения, которым мы являемся, - сказал Миша.

- Да. Дорогу к выходу они знают, раз самогон пьют, - согласился Равиль. - Пошли.

Все сильнее тянуло наружным холодом. Даже Михаилу, второй раз пришедшему к этому месту, стены и конфигурация прохода показались знакомыми.

- Что за черт? - остановился Равиль. - Заблудились, что ли?

- А что такое? - спросил Михаил. - Вроде бы это выход. Или нет?

- Ну-ка выключи фонарь, - сказал более опытный и сам отключил свой агрегат. - Где же свет?

- Какой свет?

- Дневной, какой. Здесь уже должен пробиваться снаружи свет. Ведь одиннадцатый час утра.

Но совершенно очевидно тянуло воздухом свободы. Они снова выключили фонари, пошли-поползли вперед и вскоре оказались под мутным облачным небом с редкими звездами в разрывах туч.

- Ничего не понимаю, - недоуменно пробормотал инициатор побудки. - Ведь десять утра было.

-Да?

Миша посветил на часы и тут же осознал собственную ошибку. Возле цифр "10:32" проступали крохотные буквы рт - post meridiem. Это значит 22 часа 32 минуты. Число, как выяснилось при нажатии кнопки, все еще 29 октября. Этот злосчастный день начала авантюры никак не желал заканчиваться.

- Ничего не понимаю, - повторил, почесав в затылке Миша. - Значит, по-прежнему вчера. То есть сегодня. То есть мы спали не четырнадцать, а два часа. Но я выспался, как за четырнадцать.

- Я тоже, - кивнул Равиль.

- Должно быть, под землей время идет как-то особенно?

- Выходит, так.

- Хрен знает что, дорогие товарищи. Они покурили. Конечно, на глубине воздух был вполне пригодным для дыхания, но, оказывается, здесь, на поверхности, легким холодным ветерком можно наслаждаться.

Они выключили фонари и теперь пользовались ими только на краткий миг для ориентировки. После непроницаемого мрака подземелья обычная тульская ночь казалась не тусклее петербургской белой. Поднялись из ложбинки и пошли к роднику, расположение которого Равиль знал точно. К тому же пещерники протоптали к нему вполне различимую тропинку.

С высокого холма был хорошо виден на том берегу . светящийся вечерними огнями поселок Метростроевский, серая лента асфальтированной дороги, мост через реку Осетр.

На мосту, до которого было метров двести, стоял с включенными фарами грузовой крытый автомобиль и рядом "уазик". В свете фар мелькнула фигура с погонами на плечах. Одна, другая.

- Слушай, Рав, а тебе не кажется, что это военные? Не тех ли они пьяных солдатиков в пещере ищут?

- Наверняка. Или менты... Надо их растолкать. А то они, козлы, в десяти метрах от входа сидят. Если кого из местных пацанов офицеры возьмут в проводники - сразу найдут.

- И нас заодно.

- Нет, Мишк, нас не найдут. Тут уже пещеру хорошо знать надо. Ну можем вообще и поглубже перейти на всякий случай.

Родник, это обычное природное чудо, был бесшумен, зарос еще не слишком пожухшей, несмотря на позднюю осень, травой. В небольшом зеркальце воды чувствовалось движение со дна, если только опустить в ледяную воду руку. Вода была свежа и до того ломила зубы и перехватывала горло, что ее впору было закусывать. Но она была и по-настоящему вкусна.

В зеркальце родника заплескалась, замерцала одна яркая звездочка. Михаил поднял голову. Где-то на страшной высоте, в просторе, полностью противоположном неподвижной тьме и замкнутости пещеры, ветер раздвинул тучи, чтобы показать Мише три яркие звезды на прямой ровной линии.

- Пояс Ориона, - сказал он.

- Чего? - спросил Равиль.

- Пояс Ориона, - Миша ткнул в небо пальцем. - Люблю.

- А-а. Ясно. Ну пошли.

Равиль закрыл крышку полной канистры, и они направились в обратный путь.

Михаил пару раз подсветил себе дорогу. И вдруг oткуда-то снизу, от моста, что ли, раздалось:

- Эй вы там, с фонарями, стоять!

Они остановились, с тревогой выискивая в ночном сумраке глаза друг друга, чтобы поглядеть в них. Они так стояли целую секунду и только потом побежали, конечно же, туда, где была безопасная тьма, теснота и духота.

- Эй, там, стоять! Мы вас видим! Стоять! Стреляю!

Равиля и Мишу утянуло в спасительную дырку в земле, как воду в воронку. Выстрелов не было. Только ругань.

- Суки! Не уйдут, ничего.

Теперь страх был снаружи. Теперь то, что пугало раньше, было, как дом родной. Но, пройдя до того места, где можно было выпрямиться, они выпрямились, и Михаил расхохотался.

- А что мы, собственно, дернули? Ведь это не по нашу душу, а по...

Равиль не разделял этого веселья.

- Вообще-то да... но все же... Кто их знает? Давай этих солдатиков разбудим.

- Давай.

Но солдатиков на том месте, где они спали и блевали, не обнаружилось. Ни хлеба, ни бутылок. Только оплывший огарок свечи.

- Куда они, черти, делись?

-- Мишка, давай сперва наших предупредим. Этих потом найдем.

В их гроте все оставшиеся мирно спали. У водоносов, пока они добирались досюда, нервы постепенно успокоились. Василий проснулся сам, а Катю с Сашей разбудили.

Сели советоваться, что дальше делать. И решили, что паниковать не стоит. У них идеальное место для стоянки. И недалеко, и в то же время на приличном расстоянии от входа. На всякий случай сделали оба прохода максимально узкими, соорудив баррикаду из камней. Поработав, еще больше успокоились. А когда Катя достала из своего рюкзака фляжку со спиртом, то при родниковой водичке и вовсе все стало в порядке. И улеглись досыпать.

На этот раз Михаил был разбужен шумом голосов, хотя Равиль и Василий разговаривали, сидя у закипающего чайника, совсем негромко. На этот раз он посветил на часы и посмотрел на циферблат внимательнее: "10:13 am". Вот уже действительно утро. Только почему-то еще хотелось спать.

Послышались чьи-то шаги. Из темноты возникла Катя, а вскоре вслед за ней появился Саша.

- Доброе утро, - поприветствовал всех Михаил, наполовину вылезший из спальника. - Где-то, по слухам, солнышко встало.

- Вылезай, вылезай, - посоветовал ему Равиль. - Как бы нам сейчас тикать не пришлось.

- А что такое?

- Мы с Равом в Переднюю ходили, - сообщил Василий. - Там, кажется, действительно облава на этих солдатиков. Даже собак запустили.

- Вы видели их?

- Нет, слава богу. Только слышали. Там местами встречаются тонкие стены. Штреки часто прорыты. "Товарищ майор" слышали и "сука" слышали. Может, найдут тех беглецов и отвалят...

В голосе Рябченко присутствовала какая-то микроскопическая дрожь. Да Михаил и сам почувствовал неуверенность, зыбкость в этой огромной земной полости, в этих известняковых и песчаниковых стенах и потолках, в самом своем положении норного зверя, загнанного в глубину гораздо более сильным и свирепым фокстерьером. Господи, и тут, в цещере, эти, в погонах, достали.

Однако после завтрака Василий, Равиль и Саша в экономном свете одной свечи уселись играть в карты. Катя продолжила чтение своего романа. Миша улегся, то проваливаясь в дрему, то вновь возвращаясь к темной яви. Впору было задуматься - а что же они будут здесь делать две, три недели или сколько там еще? Ну лазить, исследовать. Ну, выбираться иногда в поселок за продуктами, за хлебом, водочкой...Тяжела участь дезертира.