Я поблагодарил за приглашение и решил действительно съездить. Отсутствие в столице даже на пару дней сильно сказывается: кого-то за это время кокнули, кто-то спустился с небес на землю, цены поменялись... Тем более - первые лица.
Пресс-конференция в Доме журналистов была назначена на 19.30. Я пришел вовремя: закуток для Ай-Джи, отведенный слева от подиума, был еще не заполнен. Усевшись в первом ряду, я подключился к внутренней корреспондентской сети и принялся оглядываться в поисках знакомых.
-Привет! - сказал Соколов из "Комсомолки". Он был облачен в свой традиционный клетчатый жилет.
-Здорово, - сказал я, пожимая руку. - Чего ждем?
-Ничего. Стандартная конфа со стандартными вопросами-ответами. Боремся, принимаем меры, законность восторжествует...
-Никаких сенсаций?
-По крайней мере, наши источники молчат.
Ты ж не думаешь, что Борецкий застрелится прямо перед микрофоном?
Я так не думал. Мы с Соколовым принялись судачить о последних новостях, политике Германии на Ближнем Востоке и перестановках в федеральных структурах.
Зал между тем заполнялся журналистами, телевизионщики расставляли свои камеры. Пресс-конференция все-таки вызвала значительный интерес, судя по прибывшим представителям практически всех международных информационных агентств.
Наконец появились сами виновники суеты.
Они сели рядком: медведеподобный министр внутренних дел Борецкий, начальник Техконтроля города Гостев, начальник МУРа Комарченко и спецпомощник Президента Корень Дмитрий Александрович. От американцев человек в штатском по фамилии Гиззонер и тучный полковник Брамс, которого я немного знал по работе в Брюсселе. Насколько я помню, чего-то там этот Брамс напортачил во время датского инцидента, вот и сослали в Россию. В деревню, к тетке, в глушь... Саратова, правда, больше нет, так что Грибоедов безнадежно устарел.
От немцев за столом сидели знакомые все лица: герр Людвиг Обермайер и вечный живчик Отто Ортнер, с которым ой сколько пивка попили мы в гамбургских погребках... Отто, естественно, сделал вид, что не узнал меня; я ответил тем же.
-Уважаемые коллеги! - сказал пресс-секретарь Дома журналистов Федюнин, поводя бородою. - На нашей пресс-конференции, посвященной проблемам борьбы с контрабандой наркотиков и кибертехники, присутствуют...
Он стал зачитывать список, представляемые вяло привставали.
-Вам на руки роздан краткий пресс-релиз, отражающий итоги работы федеральных ведомств за последний квартал, - сказал, наконец, Федюнин. Я хоте возразить, что мне ничего не дали, но миловидная девушка тут же сунула мне через плечо печатную бумажку.
Я сунул ее в карман пиджака, не читая, и правильно сделал, потому что отвлекся бы и не увидел бы самого интересного.
За столом воздвигся министр. Борецкий исподлобья оглядел большую аудиторию, открыл рот и...
В первом ряду поднялся человек с ярким бэйджем CNN на жилетке. В руке он держал портативную камеру, и торчавшие сзади телевизионщики тут же возроптали, потому что он перекрывал обзор, но тут же всем стало не до обзора - камера выплюнула в сторону Борецкого бесшумный сполох белого огня.
Лазерный метатель, подумал я, машинально пригибаясь - впрочем, так, чтобы не терять из виду происходящее в зале. Скорее всего, японская модель, очень уж маленький...
"Тошиба"или господина Мацушиты творение.
Естественно, Борецкого смело, он ничего и сказать не успел. Человек с бэйджем повел метателем влево, срезая тупо смотревших на него Федюнина, американцев, немцев... Наши не сплоховали: Гостев уже катился в сторону, за пластиковую кулису, а муровец Комарченко припал за столом и тащил из-за пазухи пистолет или что там у него было. Спецпомощник президента заорал дурным голосом и тем самым помог - стрелявший отвлекся на него, походя снес голову лучом, но тут же из-за стола, как черт из коробочки, выскочил Комарченко и точно, как в тире, выпустил в человека с бэйджем очередь. Шестнадцать пуль. Судя по характерному выхлопу - с реактивным усилением. Тут же из-за кулисы метнулся и Гостев, но огня открывать уже не стал.
Стрелка отбросило назад, на разбегавшихся репортеров. Он перевернул пару камер на треногах и завалился между кресел. Метатель косо ударил в потолок - шваркнула штукатурка - и затих.
Зал приглушенно гудел: журналисты ломились в две неширокие двери, служба безопасности пыталась навести порядок, а Комарченко запихивал пистолет в кобуру и орал, перекрывая общий шум:
-Охрана! Не стойте как пидорасы! Обыскать всех, никого не выпускать!
Появились медики, почему-то бросились сначала к убитому стрелку, но их переадресовали. Хотя чего там смотреть - метатель есть метатель... Участники пресс-конференции тихо дымились, разбросанные по подиуму, на столе жарко горели, чадя, какие-то бумаги.
Бедный Отто. Но как же удалось метатель-то пронести?
-Ты что сидишь?! - рявкнул в самое ухо Соколов. - Тикаем! Тут пожарная лестница есть, там стеречь не будут!
Бежать мне было, в принципе, не от кого - ну, обыщут, допросят да и отпустят. Но я, не особенно понимая цель бегства, помчался вслед за Соколовым. За нами устремился некий щуплый тип - кажется, из "Game.exe"но споткнулся на ступеньках и отстал.
-Бегом, бегом! - шипел Соколов, не оглядываясь. - Налево давай!
Мы проскочили мрачную зашторенную комнату, потом коридор, заставленный старой офисной мебелью, и оказались у большого окна. Соколов схватил стул и разбил стекло, со звоном посыпавшееся вниз.
-Полезай первый, - велел он.
Я глянул вниз: третий этаж, вполне крепкая лестница... Теоретически можно и спрыгнуть, но к чему? И я полез, цепляясь за поржавевшие прутья.
И едва не прогадал.
Зачем я посмотрел вверх? Черт его знает.
Но если бы не посмотрел, не увидел бы смотрящее мне в голову черное жерло маленького пистолетика. Модель угадывать я за отсутствием времени не стал, только отшатнулся в сторону и выпустил перекладину из рук.
Упал я удачно, слегка присев и стукнувшись задницей об асфальт. Зашипев от боли, бросился бежать в проем между металлическими складами. Выскочил во дворик, распугал стайку бродячих собак, пробежал через арку и успокоился, едва не налетев на милицейский вездеход. Теперь метаться было не с руки.