Мертвым нет смысла лгать.

– Я всегда соблюдала правила, – пояснила Калиста. – А правила велели мне давать свободный доступ к молодым ведьмам любым представительницам их вида. Если бы я попыталась скрыть Аурику, меня бы могли отстранить, прислать в Сан Винсен кого-то другого – того, кого она обвела бы вокруг пальца. Я понадеялась, что верховные достаточно умны, чтобы разобраться в ее истинной природе. К сожалению, я ошиблась. Она уехала, и я была уверена, что никогда больше ее не увижу. Это было к лучшему: я знала, как сильно она меня ненавидит.

– Но она вернулась?

– Не сразу. Она вернулась через двенадцать мирных лет, с силой, которой у нее раньше не было. Я не знаю, где она ее взяла… но не у шабаша. Никого из Бона Деа с ней не было.

Калиста действительно была растеряна, даже сейчас, после смерти, когда обычно открываются все тайны. А вот Дана догадывалась, кто подарил Аурике новое могущество. Похоже, она уже тогда начала сотрудничать с чудовищами: она искала путь к абсолютной власти и ничем не побрезговала бы.

– Она говорила с вами?

– Нет, напала сразу, – ответила Калиста. – Но разговоры были и не нужны. Я знала, что она меня ненавидит, этого было достаточно. Я слишком долго сдерживала ее, а она такое не прощает.

– И что она сделала? – спросила Дана, хотя она понятия не имела, готова ли услышать ответ.

Калиста замерла, посмотрела на серое, затянутое облаками небо, вдохнула воздух, пропитанный ароматом яблок.

– Она нас всех уничтожила, – ровно произнесла королева фей, не глядя на Дану. – Но так, что ей это простили и позволили.

– Не уверена, что понимаю…

– Аурика указала на якобы существующие проблемы в Сан Винсене – а может, эти проблемы и правда были, но точно с ее подачи, я так и не успела разобраться. Она пришла в наряде доброй самаритянки, рассказывающей, что этот кластер исчерпал себя, и детям здесь уже небезопасно. Она действовала аккуратно, привлекала комиссии, и всем казалось, что это честная борьба бывшей воспитанницы за достойную жизнь для таких детей, как она. Это был хороший ход, умный, грамотный. Ей поверили, Сан Винсен закрыли, а позже выставили на продажу, детей распределили по другим приютам, как и нас, бывших сотрудников.

– Но зачем ей это? Какая-то слабая месть!

Дана спросила об этом лишь для того, чтобы продолжить разговор. Она ни на секунду не забывала, что королева фей, стоящая рядом с ней, мертва, и ее смерть явно была жуткой, раз она превратилась в полтергейста. А значит, месть Аурики не закончилась бюрократическими играми.

– Я тогда задавала себе тот же вопрос: зачем? Она не из тех, кому важно просто победить врага, хоть как-то, она уничтожает наверняка. Я знаю об этом, потому что после закрытия Сан Винсена я пыталась найти шабаш, который отправил ее в приют.

– Но вы так и не встретились?

– Она добралась до них раньше, чем до меня, – кивнула Калиста. – Но все, конечно же, сочли несчастным случаем. Я убедилась, что у Аурики появилась не только новая сила, но и влиятельные знакомые, одна бы она такое не провернула. Шабаш был для нее меньшим врагом, потому что состоял из безликих ведьм – не думаю, что она помнила имена тех, кто изгнал ее. Но со мной получилась другая история… Я унизила ее, я много лет сдерживала ее, мне подчинялись все остальные – то есть, я была владычицей, которой она хотела стать. И после этого она просто лишила меня работы? Такого не могло быть. Поэтому когда она через несколько лет позвала меня, я почему-то даже не удивилась.

И не испугалась – Калиста не сказала об этом, но Дана и так чувствовала. Королева фей поражала ее непроницаемым смирением, так не похожим на безумную ярость полтергейста. И тем не менее, это все была одна душа, просто очень сложная.

– Куда она вас позвала? – спросила Дана.

Они остановились в дальнем углу сада. Дана чувствовала, что они близко к внешней границе кластера, она, должно быть, скрывалась за деревьями. Но девушка не бралась сказать, что может находиться за границей мира, который уже исчез. Пустота? Поток времени? Или что- то пострашнее?

Сейчас это было не важно. Значение имели лишь события далекого прошлого, в котором Калиста была жива, а Аурика только собиралась мстить.

– В Сан Винсен, – ответила королева фей. – Я знала, что этот мир уже куплен каким-то сообществом нелюдей, частной компанией, однако я не подозревала, что Аурика имеет к этому отношение. А она встречала меня здесь хозяйкой, и это доставляло ей немалое удовольствие.

К тому моменту Аурика уже была главой Сообщества Освобождения, а такой серьезной организации ничего не стоило купить выставленный на торги мир. Непонятно только, как она, тогда еще совсем молодая ведьма, даже не верховная в своем шабаше, получила такую власть. Это наверняка было связано с ее неожиданно возросшей силой, вот только как?

– Почему вы вообще пришли? – не сдержалась Дана. – Вы ведь знали, что она убьет вас!

– Она убила бы меня в любом случае. Я не из боевого рода, такие, как я, не умеют сражаться. Если она избавилась от темного шабаша, то я для нее вообще была бы пустым местом. Убегая, я показала бы ей, что боюсь и надеюсь спастись, это доставило бы ей несказанное удовольствие. А мое смирение разозлило ее, я видела.

Дана снова вспомнила полтергейста; смирение, конечно!

– Но вы в итоге не приняли эту смерть.

– Такую – не смогла, – признала Калиста. Ее длинные изящные пальцы сжались в кулаки. – Я думала, что изучила ее, что знаю ее. Я готовилась к пыткам, к унижению – к чему угодно, но это должно было свестись только ко мне. Я жила одна, я пришла в мир, где никого больше не было, я не сомневалась, что разгадала ее план. А она удивила меня, в который раз уже. Аурика даже не попыталась напасть на меня, ни разу не ударила. Она только сказала, что Сан Винсен, мое главное детище, отнимет сотни, если не тысячи жизней.

Калиста замолчала, нервно потерла виски, стараясь сосредоточиться. Дана ждала, давая ей возможность собраться, она знала, что королева фей все расскажет сама. Так и получилось.

– Она заперла меня в этом мире, а сама ушла. Но она сделала границу прозрачной, и я видела все, что происходило с кластером. Она направила Сан Винсен на внешний мир! Эта дрянь стала такой сильной, что сумела сдвинуть его с места. А там, рядом, были человеческие города, там жили люди… люди, на которых должна была свалиться эта глыба! Трагедия, скандал – все в одном. Аурика собиралась не просто убить, это было грандиозным ударом по всему магическому миру, по взаимоотношениям людей и нелюдей. То есть, она губила то равновесие, которое было мне дорого, которое я всю свою жизнь защищала. Это было хуже любых пыток, она все рассчитала верно. Избивая меня, она бы мало что изменила – феи умеют отстраняться от боли. Но это… она попала в цель. В ней всегда была эта черта: она находила в чужой душе самое слабое место и била ровно туда.

Вот поэтому Калиста умерла в страданиях. Она металась по падающему миру, запертая, беспомощная, ее ужас был настолько велик, что оборвать его не смогла даже смерть. Холодная, мудрая королева фей превратилась в дикое существо, думающее только о гибели. Возможно, это было частью проклятья Аурики, а может, так сложились обстоятельства, но для Калисты  это уже ничего не меняло.

– Но Сан Винсен не упал на внешний мир, – указала Дана. – Скандала не было. Он только столкнулся с другим кластером, Радужным змеем, и там никто не погиб. Как это вообще возможно? Что произошло?

Королева фей могла и не помнить – ей тогда было не до наблюдений. Однако она ответила быстро и уверенно:

– Не что, а кто. Сан Винсен не добрался до внешнего мира, потому что его остановил молодой маг. Я никогда не встречала его раньше, но, кажется, он был из Великих Кланов – они мало на кого похожи. Я видела его через внешнюю границу. Он был один – и он уничтожил  Сан Винсен. Я, конечно, не знаю, что было дальше. Но я никогда не винила этого мага за свою смерть, я была благодарна ему. Я ненавидела только Аурику, она и научила меня ненависти.