– Но он может…

– Тихо, – повторил он. Она уселась на своем сиденье, но Адам не выпустил ее руки. Близость Айрис, ее тепло, ее запах возбуждали его, напрягая каждый мускул так, что казалось, будто они вот-вот разорвутся. Но, взглянув на бесстрастное лицо девушки, Адам нехотя разжал пальцы, сомкнувшиеся на ее тонком запястье.

– Адам, – прошептала Айрис, – это игра с огнем.

– Знаю. Но, кажется, мне все равно.

Оба неловко замолчали, словно чего-то ожидая. Каждый нерв Айрис горел в ожидании, но она заставила себя принять безучастный вид.

– А мне – нет. – Ее голос окреп. – Я должна уйти, Адам. Пусти меня.

Отвернувшись, Адам попытался совладать с собой, но, когда он снова повернулся к Айрис, его голос немного дрожал:

– Прости.

К ее щекам прилила краска, а он побледнел под глубоким загаром. Некоторое время они сидели, не глядя друг на друга, пока черно-белые уши-локаторы не появились из-под сиденья, а затем не выполз и их владелец, терзаемый жгучим любопытством. Уверившись, что никто ловить его не собирается, и, осмелев, он принялся принюхиваться к педалям. Вот тут-то Айрис его и схватила, крепко прижав к груди.

– Ты оказался прав, – нарушила она тишину. – Как только мы прекратили его искать, он угомонился. Теперь можно открыть окна, а то становится душно.

– Айрис… – начал, было, Адам, но она будто и не слышала его.

– Пожалуй, стоит назвать его Кузнечиком, – как ни в чем не бывало, продолжала она. – Это имя ему больше всего подходит. В жизни не видела котенка, который столько бы прыгал и совершал такие головокружительные виражи. А какие у него зеленые глаза!..

– Айрис… – снова начал, было, Адам.

– Не надо, – сказала она тихо и твердо. – Не надо ничего говорить. И объяснять тоже. Подай мне, пожалуйста, мой блокнот. Он вон там, на полу. Я хочу тебе начертить этот тоннель.

Адам молча наклонился, поднял блокнот и закатившийся под сиденье карандаш. Айрис так же молча и сосредоточенно набросала план тоннеля с необычайной аккуратностью и прилежностью.

– Сверток с травами я нашла вот здесь, – объясняла она. – Главный тоннель идет почти прямо на север от входа и на отрезке примерно в пятьдесят ярдов разветвляется на пять ветвей. Они отходят попеременно то направо, то налево, на восток и запад соответственно. Куда они идут дальше и их длину я не знаю. Сегодня утром я…

– Неважно, куда и на сколько миль они идут, – поморщился Адам. – Айрис, я уже взял пробы с поверхности восточной стороны и обязан взять и глубинные пробы тоже. Завтра у меня встреча в Карсон-Сити с нашими инвесторами из «Золотой Долины», где я должен представить результаты.

Айрис взглянула на котенка, мурлыкавшего от счастья так громко, что его наверняка было слышно и на противоположном конце Рейнбоу.

– Ну, и какие они будут?

– Результаты в четвертой зоне просто отличные, – бесцветным голосом ответил Адам.

– Значит, инвесторы останутся довольны.

– Еще бы!

– И через, сколько дней начнется разработка? – еле слышно спросила Айрис.

– Через пару дней. Они не станут ждать.

Айрис прижалась щекой к пушистой шкурке котенка. Плакала она или нет – Адам не видел, да и какая разница?

– Я рада, – глухо произнесла она через какое-то время. – Честно, рада, что результаты оказались хорошими.

– Знаю, – у Адама внезапно сел голос.

– Просто я хочу… – Ее голос прервался. Всхлипнув, она смахнула непрошеные слезы и снова наклонилась к Кузнечику.

– Чего?

– Я хочу поговорить с ними, – тихо ответила Айрис. – Хочу рассказать инвесторам все: про Айрис, эпидемию холеры, лживую книгу Дональда Фонтенота, ожерелье и что лишь они смогут восстановить правду. Мне надо лишь немного времени, совсем немного. Я попытаюсь убедить их сделать это. Я смогу, знаю, что смогу!

– Они бизнесмены до мозга костей, Айрис, – попытался образумить ее Адам. – Их не заботит прошлое, и трагическая история не растопит их сердец, ведь она не принесет им дохода. Но Айрис лишь еще ниже склонила голову. – Кто знает…

Сердце Адама разрывалось на части при виде глубоко несчастной девушки. То, что я чувствую, не любовь, убеждал себя он, поскольку любовь – эгоистичное, собственническое чувство. Именно любовь сделала из отца и матери жестоких, озлобившихся людей. Любовь требовательна и подавляет разум. Нет. То, что я чувствую к Айрис Мерлин, – не любовь, твердил себе Адам.

Симпатия, очарование и, разумеется, страсть – вот что переполняет его. Да, страсть и вожделение, с той самой первой минуты, как он увидел ее. Они не дают ему покоя.

Завтра надо будет взять ее в Карсон-Сити, продолжал размышлять Адам. Хоть ее душещипательная история наверняка не сработает, шанс ей надо дать. Но это чревато весьма неприятными последствиями. Видеть, как она стоит посреди стерильно чистого конференц-зала, где все кричит о неимоверном богатстве, да если ей еще и откажут – а так наверняка и будет, – нет, этого он не вынесет.

Но, с другой стороны, дать ей шанс просто необходимо. И я дам его Айрис.

– Ты по натуре игрок? – внезапно спросил он.

Посмотрев на него растерянными глазами, Айрис переспросила:

– Игрок ли я?

– Поездка в Карсон-Сити, переговоры – может, и неудачные, – потом еще дорога обратно – ты потеряешь весь день. Может, тебе лучше остаться в Рейнбоу и посвятить этот день поискам ожерелья? Томми Киллиан и его шайка больше не побеспокоят тебя, клянусь. Вот я и спрашиваю тебя, поставишь ли ты на карту день?

Ее глаза загорелись странным огнем.

– Да, – улыбнулась она. – Я готова потерять день ради переговоров с инвесторами.

– Подумай хорошенько. Если они скажут «нет», то я уже ничего не смогу поделать. Ничего.

– Знаю, но я согласна рискнуть.

– Итак, решено. Заеду за тобой завтра в семь.

– Ладно, попрошу Лену приглядеть за Кузнечиком. Адам, как мне тебя благодарить? Ты был прав. Я не думала, что смогу завести другую кошку.

– Рад, что подарок понравился, – сказал он.

– Ужасно понравился. – Айрис погладила огромные уши. Котенок открыл глаза, и она поцеловала его в розовый носик. – Я люблю тебя с первой минуты, как только увидела.

Хотелось бы знать, моя любимая Айрис, кому-нибудь, кроме кошки, ты говорила такое? – подумал Адам.

Айрис оказалась здесь единственной одетой не в джинсы.

– Я не могу поверить, – изумленно шептала она Адаму, пока вся компания, здороваясь, рассаживалась вокруг огромного стола. – Нет, увидев тебя в джинсах, я не удивилась, но бизнесмены… Я думала… ну, ты понимаешь, да?

– Мы же в Неваде, – прошептал он в ответ. – И к этим людям неприменимы обычные правила, тем более что они имеют дело со мной.

– Ну, Адам? – послышался хорошо поставленный голос женщины, представившейся как Кэролайн Уэлком. Это была высокая, стройная блондинка. Судя по тому, как Кэролайн начала разговор, она была в ярости.

Адам кинул на стол потрепанную папку. – Здесь результаты проб. – Расскажи вкратце.

– Многообещающе, – последовал краткий ответ. Придвинув к себе папку, Кэролайн все же соизволила просмотреть отчеты.

– Ого! Прелестно. Взгляни-ка, Роджер, – протянула она папку мужчине, вальяжно раскинувшемуся в кресле справа от нее. – А это, по всей видимости, легендарная Айрис. – В ее голосе прозвучала вопросительная нотка, хотя несколько минут назад Адам представил дам друг другу. – Рада встрече. Адам столько рассказывал о вас и в таких лестных выражениях… Вы приехали сообщить, как идет подготовка к празднику? Надеюсь, все…

– Нет, – сказала Айрис. Брови Кэролайн взлетели вверх.

– Возникли проблемы?

– Нет, нет, что вы, – поспешила заверить ее Айрис. – То есть я хотела сказать…

– Так зачем же вы в Карсон-Сити? – Кэролайн уже не скрывала раздражения.

Эта дама явно не любила ходить вокруг да около. Глубоко вздохнув, Айрис «нырнула»:

– Я приехала попросить вас об отсрочке.