Уже не в первый раз Крик задался вопросом: удалось ли ему сохранить секретность паролей, открывающих доступ к его личному компьютерному терминалу; хотелось думать, что удалось.

— Послушай, Маккой, ведь они же не…

— Не «нет», а «да».

— Не пойму, о чем речь?! — сказал Крик. Привычка доктора изъясняться загадочно всегда раздражала его.

— Я хотел сказать, что в сложных ситуациях не обязательно полагаются только на тебя, — сказал Маккой.

Кирк подумал: «Он всегда сердится, когда не знает, что у меня на уме, черт побери!»

— Джим, хочешь дам тебе совет? — спросил доктор.

— Бесплатно? Или позднее выставишь мне счет? — Маккой фыркнул.

— Джим, послушай, что я скажу. Расслабься и постарайся получить удовольствие.

Меньше всего Кирк ожидал такого совета.

— В самом деле? — вяло удивился он.

— Да. Потому что в течение достаточно длительного временного периода, если я правильно понял истинные задачи этой миссии, тебе не потребуется принимать каких-либо решений; у тебя просто не будет достаточных оснований для принятия решений. Откинься в кресле и позволь своим людям спокойно работать. — В глазах Маккоя блеснул недобрый огонек. — В этой экспедиции на нас ляжет самая грязная работа, так что, приготовься.

Кирк усмехнулся.

— Ты всегда указываешь мне, как поступать… А на этот раз ты сообщаешь, что я должен ничего не предпринимать, не так ли?

— Вероятно, у меня больше не будет другой такой возможности, — ответил Маккой. — Настоящими трудностями этой миссии окажутся проблемы психологии и ксенопсихики, как мне представляется. В работе с обитателями планеты «1212», а также с нашими собственными людьми из команды, которые будут взаимодействовать с этими обитателями. Громадная разница в культурных уровнях повлияет и на тех и на других и в первое время встанет перед всеми огромной проблемой.

— Я думал, что ты хирург, и тебя эти проблемы но касаются, — сказал Кирк, чувствуя неловкость.

Доктор иронически посмотрел на него.

— Возможно, через пару недель мне придется пожалеть, что я не обычный хирург, — ответил он. — Черт побери, с каких это пор корабельный врач занимается только одной проблемой? Если все будут заняты своими делами, я смогу заняться окраской микропрепаратов для микроскопа. Во всяком случае, так было до сих пор.

— Надеюсь, что на этот раз так но получится, — сказал Кирк. — Ты работаешь чересчур напряженно. Мне следует освободить тебя от дежурств.

— Это всего лишь благие порывы, — усмехнувшись, произнес доктор и встал. — Ты попозже спустишься в регистрационную комнату?

— Если будет время. — Кирк тоже встал. — Слишком много бумажной работы Маккой обернулся в его сторону.

— А как же насчет корабля, освобожденного от всей административной шелухи, что был обещан нам ужо десять лет назад? — спросил он. — Корабль, укомплектованный секретарями с телепатическими способностями, которые отгадывали бы наши рабочие мысли без лишних вопросов и занимались бы их реализацией.

— В конце концов, когда-нибудь он будет укомплектован, — ответил Кирк, — и запустят его на орбиту Земли под названием — Управление Звездным Флотом.

Смеясь, они вместе вышли из кабинета.

— Я не могу этому поверить, — сказал Маккой, сначала очень тихо, а затем громче — для персонала:

— Я не верю этому! Лия!

— Мм, — отозвалась Лия из соседней комнаты лазарета. В ее голосе не прозвучало особенного энтузиазма. Это впрочем можно было понять, так как на подобные возгласы ей приходилось реагировать вот уже в течение двух дней.

— Что ты собираешься делать с этим дурацким сообщением от Био?

— Пока ничего, — после этих слов была выдержана пауза, как будто для выбора одного из возможных вариантов ответа. — Пусть этим занимается кто-нибудь еще. Я же работаю над проблемой Ухуры.

Маккой спрятал лицо в ладонях и тяжело вздохнул.

— Может быть, вы поможете мне разыскать лейтенанта Керазус или кого-нибудь еще из лингвистического отдела для решения проблемы?

— Это станет возможным не раньше, чем их отдел представит нам алгоритм нового транслейтора для его психологической оценки.

— Черт побери! — воскликнул Маккой и снова сел за свой рабочий стол, Но чего-либо полезного ему сделать так и не удалось, поскольку его внимание сразу же отвлеклось на коробки с лентами, листки с записями, кассеты, дискеты — на все, чем был завален его, обычно очень аккуратный, стол.

Вздохнув, доктор откинулся в кресле.

Подготовительная работа экспедиции была распределена между отделами по всему кораблю, но так или иначе, все это снова собралось у него на столе в ожидании подписания или дальнейшей корректировки. Здесь были каталоги микроорганизмов, обзоры по антибиотикам и антигенам: эти, конечно, от медицинского департамента. Однако тратить уйму времени на рассматривание изображения микробов в попытках догадаться, какие из них будут биологически активными, не доставляло особого удовольствия. Подумать только, что если пропустить какой-нибудь невзрачный с виду микроб из-за собственных ошибочных расчетов или просто из-за неважного самочувствия, то в результате этого человечество лишится принципиально нового средства борьбы с раковыми опухолями. «Или с простудой», — состроив кислую мину, подумал доктор. Обнаружит он что-то полезное или нет, но его людям предстояло немало побегать по планете, собирая образцы почв, а лабораторной службе — потрудиться, выделяя микроорганизмы из этой грязи. Маккой знал, что им придется вновь открыть пенициллин, по крайней мере три сотни раз.

Затем предстояло оценить обзор флоры и фауны. Со стороны можно было подумать, что отдел биологии решает чисто научные задачи. Но это совсем но так: вся флора на планете «1212», от простейших до более сложных се представителей, отличается, если можно так сказать, повышенной активностью. Шагающие деревья!.. Бог ты мой, что хорошего может быть в этом?! Однако, без сомнения, такие растения уже относятся к сфере ксенобиологии, а значит к ксеномедицине.

— Согласен, я — хирург, — подумал Маккой. — Но тогда получается, что я хирург — специалист по деревьям?

А потом предстоит языковая работа. Никакая программа-транслейтор по сможет функционировать без определенных знаний по психологии соответствующего вида. А в первом отчете были лишь отрывочные сведения о том, что волнует этих существ, о чем они предпочитают думать и как они это делают. Но кто отбирал ту первую исследовательскую группу? Какой-нибудь гражданский функционер без определенных знаний по психологии, с образом мыслей нью-йоркского бродяги: все конкретно и никаких отвлечений в сторону. Их интервью по смыслу не глубже, чем пруд-лягушатник в августе! Никаких попыток анализа и тому подобного. «Как вы передвигаетесь? Что вам служит пищей?» Черт побери, любое разумное существо живо не хлебом единым, разве не так?

Но это было только началом. Исследование атмосферы, таксономия, причины местных заболеваний… Удалось бы разговориться до такой степени с этими видами, чтобы выяснить, чем они болеют! Конечно, при условии, что будет известно, как сними говорить и что они сами захотят общаться с пришельцами…

Маккой озабоченно почесал затылок.

— Сестра, — произнес он тихо, не для публики, — у меня раскалывается голова.

— Мне нужно выйти — с порога сообщила Лия. В руках она держала множество кассет. Стройная, небольшого роста, с вьющимися волосами, се обычно бодрое лицо, на этот раз выглядело усталым.

— Я поручаю вам свою голову, — произнес доктор. — Полагаю, что мне потребуется пересечение лобной доли мозга.

— У нас есть специальная методика, — сказала Лия. — Префронтальное иссечение и удаление десяти процентов сосудов.

— Помолчите-ка вы лучше, — выпрямился Маккой. — Какая наглость для медсестры, однако! Похоже, что скоро вам вздумается, будто здесь всем заправляете вы! Лия улыбнулась.

— Вы спрашивали отчет о состоянии здоровья экипажа, — сказала она. — Это задание выполнено. Хотите взглянуть?