Многие понимали опасную игру Швондера с полицией, их тоже лишний раз злить не стоит. Но обыватель, которого большинство, рассуждал просто и был на стороне вора, кем фактически и был Швондер. Он занимался наркотиками, крышевал практически всех проституток города, работающих в гостиницах, ресторанах и частных квартирах. Не трогал только дорожниц, отдавая их полицейским из ППС и ОВО. Своими руками он ничего не делал, показания на него никто не давал, предпочитая отсидеть, а не быть «петухом» или на том свете.

Давно отлаженный бизнес на проститутках и наркотиках не беспокоил его. Швондер не совсем законно выиграл тендер и сейчас его предприятия занимались реконструкцией и новым строительством важных дорог в области. Все проплачено, но он хорошо понимал, что в определенной ситуации каждый станет спасать свою личную шкуру. И ситуацию эту может легко создать Борисов, если выберет его для своей очередной передачи «Настоящее расследование». Он может реально сесть, никакие угрозы и проплаченные полицейские, следственные и прокурорские связи ему не помогут. Выход один — сработать на опережение.

Швондер уже дал задание свои бойцам провести разведку и осмысливал полученную информацию. Родители Борисова проживают в городской двухкомнатной квартире, отец — средней руки адвокат, мать работает продавцом. Сам Борисов весь день мотается по разным фирмам, предприятиям и гражданам, создавая очередную передачу в эфир. Просчитать его предстоящие поездки невозможно. Живет в коттеджном поселке с гражданской женой Поливановой Светланой, которая нигде не работает. Ее родители проживают рядом, через два дома, и она в течение дня часто посещает свое прежнее жилье. Родители — фактические мизерные конкуренты Швондера по общепиту.

Взять в заложники родителей Борисова? Потом выпустить под честное слово, что никакой телепередачи в отношении его не будет? Чушь полная — слово даст, соберет информацию и жди конторский спецназ на дому или офисе. Надавить и разорить родителей жены? Тоже нет уверенности на будущее. Швондер пришел к выводу, что гарантию дает только одно решение. Лучше это замаскировать под ограбление с убийством. Отправить трех человек, двух своих положить в доме Борисова, якобы погибших в ходе перестрелки. Третьего убрать позже и никаких концов. Нет Борисова, нет телепередачи, нет ничего.

Илья лежал с закрытыми веками. Уже за полночь, а он все не мог заснуть, вспоминая далекую дикую тайгу. Скоро Новый Год и там стоят морозы не тридцать, а пятьдесят градусов. Снег… деревья потрескивают от холода и, кажется, жизнь замерла. Но это только кажется. Рыщут по тайге волки в поисках добычи, скачут зайчишки, белки, охотятся рыси и росомахи, лось залегает в глубоком снегу для согрева и встает в сильные морозы только для приема пищи. Приспособились зверушки к холодам, глубокому снегу, скудности еды, выживают в экстремальных условиях сибирского севера.

Выживает и Бэе, его Олеся, привыкшая к морозам и диким условиям. Как она там без Ильи? Наверняка тепло в доме, но ей хочется родного и прохладного чума. Настреляет за несколько лет оленей и построит из их шкур чум прямо внутри двора. Многовековую привычку трудно искоренить. Поэтому и не взял Олесю с собой Борисов, зная, что она завянет в городе без таежного воздуха, задохнется от городской вони, не ощущаемой привычными жителями. Надо бы навестить ее, подарить оленьи шкуры и брезент для чума.

Ностальгические мысли внезапно прервались. Илья почувствовал опасность, глянул на спящую рядом Светлану. Она безмятежно раскинулась на своей половине кровати и, казалось, улыбается во сне каким-то собственным ощущениям. Счастливая девочка — рядом любимый мужчина, а в доме холсты на подрамниках и мольбертах. Они интегрировались, выплескиваясь в живописи и любви. Илья встал тихонько, спустился из спальни на первый этаж…

Ушастый, Сыч и Белый подошли к Борисовскому забору, толкнули калитку, которая открылась тихо, без скрипа и шума.

— Слышь, — зашептал Сыч, — живут, как на необитаемом острове — без замков.

— Тихо, — оборвал его Белый, главный из трех, — чтобы дальше ни звука — удавлю, — прошипел он в ярости.

Сыч и Ушастый согласно кивнули головой. Все трое предвкушали, как застрелят Борисова, а затем позабавятся с его фигуристой бабой. Свидетель никому не нужен, и она тоже умрет позднее. Но сейчас они двигались на полусогнутых, держа в руках пистолеты с глушителями. Сердечко постукивало от волнения, несмотря на то, что проникали в чужой дом не впервые и убивать приходилось не раз.

У Швондера Белый отвечал за физическое наказание, вымогательство и убийства. Сам он редко в последнее время совершал какие-либо действия, поручая исполнение подчиненным. Но сегодня пошел лично — уж очень ему понравилась жена Борисова. Он взял с собой самое отребье из личного состава, от которого бы избавился после секса с девушкой. Застрелить их со спущенными штанами на кровати, вложить пистолет в руку уже мертвого Борисова — то, что надо, другого не требовалось. Он знал заранее, что в коттедже и по периметру нет камер видеонаблюдения, хозяин пожалел денег на собственную безопасность.

Они свободно и с удивлением вошли внутрь дома. Замков не оказалось и здесь. Сыч и Ушастый обрадовались, а Белый насторожился — не совсем же тупой Борисов, чтобы вообще не замыкать двери. Что-то здесь не так и он ждал сюрприза, освещая фонариком прихожую, ища сенсорные и другие датчики, реагирующие на движение. Не обнаружив ничего опасного, Белый знаком руки дал команду вперед. Они вошли в зал и внезапно включился свет. Борисов, сидя в кресле, заговорил:

— Ну, что…

Не смотря на временное ослепление привыкших к темноте глаз бандитов, договорить Илья не успел. Все три пистолета с глушителем заработали практически враз, всаживая в тело пулю за пулей, разбрызгивая кровь и мозги. Разбойники успокоились и внезапно кулем рухнули на пол с разницей в доли секунды от ударов по голове.

Очнулись они уже в наручниках на полу, прислоненные к стене. Наручники они принесли с собой, чтобы не держать девку, а пристегнуть ее к кровати и наслаждаться сексом. Но сами оказались в собственных браслетах с руками за спиной. Голова изрядно побаливала у каждого, но они четко видели изрешеченный и окровавленный труп хозяина дома. По середине зала стояла хозяйка в домашнем халатике с пистолетом в руке. Белый, Сыч и Ушастый не понимали произошедшего. Они догадались, что их кто-то оглушил сзади, но кто? Не эта же сикалка с пистолетом в руках. Но пистолет был у нее и это главное. В зале никого другого… Как могла молодая женщина справиться с тремя отпетыми бандюганами, как они не заметили ее, входя в зал? Что она станет делать — сама пристрелит или вызовет полицию? Нет, не пристрелит прямо сейчас, давно могла сделать — Белых, в отличие от своих подчиненных, понял это практически сразу и попытался договориться:

— Ты не убила нас сразу, а сдавать нас в полицию тебе не резонно. Ты нам не нужна и свою работу мы выполнили. Освободи одного из нас, и мы принесем тебе кучу денег, хватит до самой старости. Когда получишь деньги — вызовешь полицию. Ты спала и не слышала выстрелов — пистолеты же с глушителями. Нас не найдут и все останутся довольны. Снимай наручники…

Он повернулся боком, предъявляя браслеты. Не очень убедительная речь не впечатлила даже его подельников.

— Я отдам вас полиции с одним условием, — проговорила Светлана, — вы полностью сдадите заказчика…

— Размечталась, — ухмыльнулся Белый.

Пистолет в руках девушки «пукнул», и пуля впилась в стену в миллиметре от головы Белого.

— Еще раз перебьешь и дырка будет уже не в стене, — сверкнула глазами Светлана, — если вы отказываетесь или я почувствую вранье, то сразу вас не убью. Представьте себе пулю, проходящую сквозь косточки лодыжки — больновато немного будет, но зато здорово трезвит голову. Потом в щепки разлетается коленный сустав. Итак у каждого из вас. Гораздо позже пулька вопьется в лобовую кость с хрустом и вынесет затылок вместе с мозгами. Но это уже будет не больно, не переживайте. Начнем с тебя, говори.