— К счастью, ты хорошо говоришь на английском, — сказала миссис Рейнфорд. — Люди быстро тебя примут.

Ребекка надеялась, что Рейнфорды были правы, но она подозревала, что они были оптимистами. Ах, школа была для образования. Она будет тихой, как мышка, будет учиться там, а еще магии после школы.

Она продолжила искать эмоции и неожиданных людей. Она ничего не уловила, пока они не увидели дом Рейнфордов. Дому было двести лет, он стоял на утесе с видом на Ла-Манш.

В ясный день Ребекка видела свою родину, захваченную нацистами. Каждый день она молилась о многом, и среди них были молитвы за Францию.

Они приближались к дому, она ощутила… незнакомое присутствие внутри.

— У вас гость, — сказала она.

— Ты ощущаешь кого-то издалека? — спросил Ник.

Она кивнула.

— Я тренировалась, и радиус действия растет.

— Полли в порядке? — спросила миссис Рейнфорд.

Ребекка смотрела на следы энергии, которые ощущала.

— Да, и она рада. Может, капитан Рейнфорд прибыл домой?

Миссис Рейнфорд зашагала быстрее.

— О, надеюсь!

Они прошли на кухню быстро, чтобы не выпустить свет наружу. Стало слышно голос Полли:

— Смотрите, кто здесь!

Тощий юноша сидел за столом напротив Полли и жадно ел суп. Миссис Рейнфорд закричала:

— Джо!

Ребекка слышала о Джо, старшем из трех детей Рейнфордов, пилоте. Самолеты немцев нападали на Британию каждый день, и жизнь пилота была в это время ужасно опасной.

Джо встал и крепко обнял маму.

— У меня сорок восемь часов отдыха, и я тут, мам. Голодный, хочу домашнюю еду.

Миссис Рейнфорд рассмеялась.

— Жаль, не все продукты для твоих блюд доступны, но я обещаю, что ты не будешь голоден.

— Пилоты умеют заявляться без предупреждения, — сказал Ник, хлопнув брата по плечу. Они стояли бок о бок, и было видно, что они были братьями, с такими же светлыми волосами и голубыми глазами.

Джо посмотрел на Ребекку за его матерью.

— Кто это? Ты нашел себе девушку, Ник?

Ник покраснел, но сказал ровным голосом:

— Это Ребекка Вейс. Ее родители — ученые в Оксфорде, но она немного побудет у нас.

— Ты учишь ее английскому, мам? — Джо, смеясь, протянул Ребекке руку. — Или магии?

Магия заискрилась, когда они соприкоснулись, и Ребекка словно увидела двух юношей. Джо Рейнфорд стоял перед ней, улыбаясь, словно не переживал ни о чем. Но при этом она видела его как юношу, который почти сломался.

Произошло что-то плохое, хоть Джо не рассказал бы своей семье. Ребекка вдохнула, когда картинка в голове показала, что его самолет сбили над каналом день назад.

Джо сбежал с синяками. Но его близкий друг тоже был сбит и умер. Их командующий дал Джо увольнительную, чтобы он побыл дома и развеялся, чтобы не разбился.

Все это пронеслось в ее голове за миг. Она пришла в себя и мрачно сказала:

— Я хорошо говорю на английском. Я учу здесь магию.

— Джо еще не верит в магию, — сказал Ник. — Может, поверит, когда услышит о нашем приключении во Франции.

Джо моргнул.

— Франция? Это шутка?

— Нет, — Ник взглянул на кастрюлю густого супа на плите. — Похоже, супа хватит всем нам, так что давайте поедим, пока говорим.

Со стуком стульев и мисок они устроились за стол с хлебом, супом и сыром. Как всегда, Ник смог сесть рядом с Ребеккой. Ей нравилось, что он был близко, хоть она говорила себе, что было умнее держать его на расстоянии.

Ребекка задумалась, знал ли Джо, что у него была магия, и что эта сила сохраняла ему жизнь. Она надеялась, что магия продолжит так делать.

ГЛАВА 3

Лэкленд, Англия, 1804

Тори думала, что переходы сквозь зеркало станут легче, но этот раз опроверг теорию. Хаос, бесформенность терзали разум и тело, пока она не стала снова ощущать все нормально, рухнув на пол. Она ощущала себя как раздавленный жук.

Первая попытка заговорить провалилась, и она попробовала еще раз:

— Все в порядке?

Джек сжал ее руку и отпустил.

— Я в норме. Синтия?

— Еще дышу, — буркнула она. — Это уже лучше, чем бывало.

Свет мага засиял возле Алларда. За ним Элспет села, выглядя бледнее обычного. Джек обвивал Синтию рукой. Она прильнула к нему, глаза казались опухшими. У нее всегда было больше всех проблем с переходом сквозь зеркало, но теперь стало лучше.

Тори создала еще свет мага и подбросила к потолку. А потом с дрожью встала на ноги.

— Теперь узнаем, вернулись ли мы в верное время.

— Надеюсь. Я хочу поспать в своей кровати, — вздохнула Элспет.

— Мы же не увидим отряды французов, когда поднимемся наверх? — сказал Джек, помогая Синтии встать.

Аллард замешкался, словно слушал голоса, которые мог уловить только он.

— Еще нет, — сказал он. — Но скоро. Вторгнуться по каналу очень сложно, еще никто не делал этого успешно со времен Вильгельма Завоевателя в 1066. Потому Наполеон так долго мешкает, собирает армию и флот, чтобы пересечь канал, но не отдает приказ о вторжении. Теперь он принял решение и начнет в скором времени.

— Интересно, сможем ли мы понять, почему Наполеон решит вторгнуться? — медленно сказала Тори. — Если сможем, то, возможно, удастся как-то помешать ему.

— Мы можем попробовать круг магии, — сказала Элспет. — Нужно поговорить с мисс Уитон и мистером Стефенсом. Они связываются с магами вне школы. Угроза соединит магов Британии.

Было приятно помнить, что они были не одни.

— Если я правильно посчитала, сейчас раннее утро через несколько часов после того, как ты с Джеком и Синтией отправились во Францию, — Тори прикрыла зевок. — Пора поспать. Мы сможем рассказать все мисс Уитон и мистеру Стефенсу завтра.

— У кого торт? — спросила Синтия.

— У меня, — Аллард открыл сумку, что висела на его плече, вытащил бумажный мешок. Он вытащил кусочки торта и сказал. — Полли была щедрой.

После перехода сквозь зеркало Тори всегда была голодной, и она тут же впилась в угощение. Другие сделали так же. Ее день рождения закончился плохо, но торт радовал.

— Всем хватит по кусочку, — Аллард открыл пакет и разломил оставшийся кусок на пять частей, чтобы раздать их. Жуя на ходу, Тори взяла его за руку, и они пошли в центр Лабиринта.

Их туннель изгибался возле центральной части.

— Странно, — сказал Джек, пока они приближались. — Огни мага. Занятия должны уже закончиться.

— Или я ошиблась со временем, — сказала Тори.

— Но все знают, что мы ушли, может, оставили свет для нас, — предположила Элспет.

Они миновали последний поворот и прошли в комнату. Там была потрепанная, но удобная мебель — кресла, диваны, столы с кухонной утварью. Огни мага висели под потолком, они озаряли пару полуголых тел, соединенных на диване.

Тори чуть не подавилась остатками торта, узнав мисс Уитон и мистера Стефенса. Каштановые волосы мисс Уитон были распущены, она выглядела младше и милее, чем когда учила. Тихо выругавшись, мистер Стефенс сел и укутал мисс Уитон в одеяло. Аллард не дрогнул и спросил:

— Французы еще не вторглись?

Мистер Стефенс надел пиджак и сказал:

— Еще нет, но очень скоро.

Кутаясь в одеяло, мисс Уитон тоже села.

— Простите! — сказала она. — Мы думали, что были одни.

— Все знают, что вы любите друг друга, — пожала плечами Синтия. — Энергия между вами заметна, когда вы рядом.

Учителя переглянулись, словно думали, что сказать. Связь вспыхнула между ними. Тори поразилась мысли, пришедшей в голову:

— Вы не просто влюблены. Вы еще и в браке, да?

Мисс Уитон кивнула.

— Мы тайно поженились с тех пор, как нас отпустили из аббатства в двадцать один.

Мистер Стефенс продолжил:

— Учителя по контролю магии — всегда недавние выпускники аббатства, которые были Нерегулярами. Обычно люди учат несколько лет и уходят строить жизни в другом месте. До этого они находят новых учителей среди старших Нерегуляров и рекомендуют их директорам. Так традиция учить тех, кто хочет развивать силы, а не быть «исцеленным», передается годами.

Мисс Уитон — Тори подозревала, что она была миссис Стефенс — взяла мужа за руку.

— И бывает, что учителя эти — женатая пара, но школа настаивает на учителях-одиночках, так что браки скрываются.

— Ждать, пока вы сможете быть вместе, явно сложно, — тихо сказала Элспет.

— Да, — сказал мистер Стефенс напряженно. — Но Британия в опасности. Мы поклялись остаться, пока это не будет решено, с тех пор, как мы с Бет стали частью сети магов, поддерживающих защитные чары на берегу.

Джек моргнул.

— Никогда не слышал о чарах там. Что вы делаете?

— Мы представляем непробиваемую стену в Ла-Манше и посылаем приказ: «Вы не пересечете море», — объяснила мисс Уитон. — Этим занимается часть нашего разума, мы не думаем постоянно об этом. Но на это уходит часть магии и внимания. К счастью, в Лабиринте магия усилена.

— Я хорош в магии скрытности, так что проверяю порты Франции на случай, если они с чарами беззвучия провели корабли через блокаду Британии, — объяснил мистер Стефенс.

— Магия сильно используется в войне? — спросил Аллард. — Кроме магии погоды, остальные силы не действуют на большой территории, как исцеление или обогрев дома.

Мисс Уитон опечалилась.

— Мы не знаем, как много магии используется, помогает ли это. Надеюсь, чары помогают нам, и магия беззвучия помогает скрывать действия от врага. Но у Франции есть маги, и они тоже используют таланты ради своей страны. Магия погоды, беззвучия, предсказание — все может пригодиться. И у нас почти нет идей, что делает враг.

Мистер Стефенс скривился.

— Мне проще применять магию скрытности, чем засечь, когда ее кто-то использует. Я несколько раз замечал попытки пробить блокаду. У нас есть способы передать информацию флоту, чтобы они могли отбить Францию.

— Предсказатели видели что-нибудь о вторжении? — спросил Аллард.

— Немного, — ответил учитель. — Что ты видел?

Аллард скривился.

— Пока без деталей. Я ощутил, словно вторжение из возможности переключилось в то, что точно произойдет. Мы сразу же вернулись.

— Миссия была успешной? — спросила мисс Уитон.

— Да, — Аллард обвил рукой Тори, сжавшуюся от усталости. — Но если ситуация еще не критична, предлагаю отдохнуть и встретиться завтра ночью. Мы расскажем все о нашей миссии, а вы — то, что знаете о планах Франции.