…случившейся во время пребывания лорда в африканских владениях Британии…

…найденный уже умирающим в своем кабинете с выражением муки на лице…

…что было похоже на следствие укуса змеи…

…за два часа до того принимал у себя представителя Германии, затем — двух частных лиц, по виду паломников, с целью, как он объяснил слугам, пополнения своей коллекции, коя, действительно, пополнилась некоторыми предметами…

…но каким образом ядовитая гадина проползла в его кабинет?

…и верный сын своего Отечества, даже в предсмертные минуты лорд, видимо, не переставал думать о судьбах мира, ибо взор его застыл на географической карте континентов, и последние слова его были…

…Да, именно так: «география» и «смерть». С тем и покинул наш бренный мир.

…Как объяснил впоследствии его секретарь, лорд не раз предрекал распад Британской империи ввиду ее столь обширной и плохо контролируемой географии, и можно допустить, что именно с этими тревожными мыслями лорд и оставил нас навеки…

…памятью в наших сердцах…

в который, слава Богу, не случилось ничего, кроме моих озарений.

«Конус» и «география». — «Паломник», и что с ним теперь делать? — Жером Грыжеедов-Хлебородов

Савелий Игнатьевич Лежебоко когда-то учил меня: «При расследовании самого наизапутанного дела, когда уж заходит ум за разум, первейшее дело — это, знаете ли, хорошенько выспаться. Ибо мысли, имевшие вид дрожжевого брожения, отстаиваются за ночь, обретают вполне стройный вид, и приходит то, что мы называем озарением».

Да, он был прав! В первый же миг после пробуждения все вдруг встало на свои места — и смерть лорда Сазерленда, и «ты храбрая русская генераль», и «он дидэ», и конические окончания старорусских церквей, и записная книжка покойного Сипяги, и «география», — в общем, практически все. Оставался только этот «хозурлык»; ну да с этим мы теперь легко справимся!

Я быстро оделся и вышел из нумера.

Отель еще спал. В холле я подошел к тому запертому книжному шкапу и (грешен!) опять применил отмычку, что, ввиду несерьезности замка, было делом мгновения.

Книжица, которую я снял с полки, была татарско-русским разговорником…

Ну да! «Нинда хозурлык» означало «какая красота!». Помнится, именно эти слова и родились у меня в голове во время того, первого обыска.

Теперь — полная ясность! И «красота» эта, и «конус», и «география», — все стало на свои места, все без зазора прилеглось одно к другому. Конус географус! Ну конечно же! Не далее как месяц назад я как раз читал про него в журнале «The Nature»[63], который с познавательной целью перелистываю иногда.

Ах, вот что означали те последние слова английского лорда: «география» и «смерть»! Да, он нес в себе смерть, этот самый conus geographus.

Сейчас, когда пишу эти строки и когда под рукой у меня энциклопедия, приведу-ка лучше выдержку из надлежащей энциклопедической статьи.

Конусы (лат. Conidae) — семейство хищных моллюсков, обитающих в небольших конических раковинах исключительной красоты. Обитают в морях южных широт.

Имеют крохотные зубы, обладающие исключительной ядовитостью. Особенно опасен «географический конус» (Conus geographus), яд которого по своему губительному воздействию превосходит даже яд черной мамбы, страшнейшей африканской гадюки, и способен убить человека за две-три минуты.

К счастью, весьма редки.

Но их необычайная редкость и столь же необычайная красота сделали их вожделенной мечтой коллекционеров. Так, одна-единственна раковина Conus geographus в 1912 г. ушла на аукционе за 5000 фунтов-стерлингов.

Добавлю то, что почерпнул в журнале «The Nature». Сама по себе раковина совершенно безвредна, опасен лишь моллюск, обитающий в ней. Со смертью моллюска раковина становится просто дорогим и безопасным украшением. Вероятно, именно в таком виде и воспринял этого монстра лорд Сазерленд, получив его из злодейских рук Пилигрима, теперь уже окончательно известного мне.

И буква «Р» из блокнота Сипяги теперь встала на свое место. Она означала «Pilligrim».

Первая мысль была — изобличить и схватить чертова Пилигрима немедленно… Однако сразу возникли те же два вопроса, что уже возникали у меня и прежде, правда, тогда — касательно Зигфрида: во-первых, справлюсь ли я (при учете моего нынешнего состояния, ибо я все более слабел с каждым днем), — справлюсь ли я в одиночку с этим наверняка весьма умелым (в свете того, что я о нем знал) оборотнем? А во вторых: что делать мне далее с этой тварью?

………………………………………………………………………………………………………………………………………….

Именно на этом месте была отчего-то вставлена также изъеденная статья из неизвестной газеты — видимо, еще у одного участника штурма Зимнего недостало табака для самокруток.

Номер газеты, судя по содержанию, относился к существенно более поздним временам, к периоду между февралем и октябрем 1917-го. — Ю. В.

Лишь сейчас, когда Отечество наше после николаевского режима обрело истинную свободу, мы можем раскрыть некоторые тайны, досель тщательнейшим образом скрывавшиеся.

Это произошло в 1914 году, перед самым началом нынешней кровавой войны.

В результате схода горной лавины несколько постояльцев горного отеля «Парадиз» оказались на неделю с лишком отрезанными от мира.

Что там в действительности случилось, нам остается только гадать.

Когда спасатели наконец-таки прорвались к узникам гор, оказалось, что доброй половины из них уже нет в живых.

Сначала смерть постигла помещика Херсонской губернии Кокандова, купца-миллионщика Грыжеедова, известного инженера-строителя Шумского, и исследовательницу оккультных явлений госпожу Дробышевскую, кои вчетвером не вовремя вышли прогуляться по склону гор и были этой лавиною сметены; следов их так и не нашли.

От укусов змеи погибли погибли два офицера Министерства внутренних дел, господа Сипяго и Ряжский.

Некий господин Кляпов, торговец, сам наложил на себя руки, видимо, не выдержав сопутствующей этому заточению тоски и в своей предсмертной записке в чем-то виня погибшего Кокандова.

Далее та же змея ужалила и тамошнего работника по имени Абдулла. Но и эта смерть оказалась далеко не последней.

………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………………И снова смерть! Что это было? Опять змея? ……………….. вся эта череда смертей, не пощадившая ни женщин, ни мужчин, коих общим счетом рассталось с жизнью девять человек, включая несчастного Абдуллу, а из четырнадцати постояльцев злополучного отеля в живых на момент спасения остались лишь шестеро…………………………………………….

……………………………………………………………………….……………………………………………и наконец узнаем ли мы, что там делал государственный прокурор, некий «случайно» оказавшийся среди постояльцев действительный статский советник господин Васильцев (увы, вслед за тем скончавшийся — видимо, тоже «случайно»)?

Отчего-то полицейские и чины Охранного отделения (!!!), внезапно появившиеся там сразу после освобождения из горного плена оставшихся в живых, немедля окутали все глубочайшей тайной; понятно, ни о каких сведениях для журналистов в ту пору не могло быть и речи. Лишь сейчас кое-что начало просачиваться, да и то пока на уровне слухов.

………………………………………………………………………..

……………………………………………………………………………………….что будто бы там находились сразу два германских агента, некий «Зигфрид» и некий «Пилигрим», коих настигла кара Божия.

Кто это был из погибших — нам, увы, остается только гадать.

Неужто же тайны разогнанной, слава Богу, Охранки так и не станут достоянием гласности? …………………и с этой целью требуем от Временного правительства немедленно создать специальную комиссию для расследования происшедшего там, в горах.