Значит, распоряжений на мой счет пока не поступило.

Выходит, Ася поддерживает связь со своим любовником через редакционные аппараты. Определителей номера у нас нет, а частые звонки с наших телефонов ни у кого подозрений не вызовут: это же редакция журнала!

Получается, Азик жив-здоров и предпочитает где-то скрываться. Интересно, чего он боится?

– Ты уже познакомилась с Дердекеном? – спросила Ася, не переставая стучать по клавиатуре компьютера.

– Нет, – ответила я. – Пока я не поговорю с Азизом...

Я пощелкала пальцами.

– Алиевичем, – подсказала Ася.

– Да, спасибо... Так вот, пока я не поговорю с Азизом Алиевичем, я не стану разрабатывать Дердекена. Мы же договорились.

– Ты такая верноподданная, – не удержалась Ася.

– Но не твоя верноподданная.

– А чья? Азиза Алиевича?

– Нет, – ответа я невозмутимо. – Я хочу соблюсти свой собственный интерес.

Это была неправда, но открывать душу перед Асей было так же глупо, как входить в клетку с голодным питоном. Жить мне пока не надоело, и это был единственный интерес, который я хотела соблюсти.

– Кстати! – сказал Ася, не отрывая глаза от монитора. – Ты знаешь, что сегодня похороны Терехина?

Я чуть не подавилась.

– Как?!

– Так, – невозмутимо ответила Ася.

– А следствие?

– Какое следствие? – удивилась моя коллега. – Смерть не криминальная, что там расследовать?

– Ну, да, – пробормотала я. – Совсем забыла, что смерть не криминальная.

И спросила, повысив голос:

– Во сколько похороны, не знаешь?

– Знаю, – ответила Ася. Я ожидала, что дальше последует заявление в стиле Явлинского: «Знаю, но не скажу». Однако Ася любезно сообщила:

– Ровно в десять.

Я бросила взгляд на редакционные часы. Двадцать минут девятого.

– Ты поедешь? – спросила я.

– Зачем мне? – удивилась Ася. – Шеф тебе поручил, ты и поезжай!

Я посмотрела на Асю пристальней. Неужели она дочь Терехина? Внешне они не похожи, но это ничего не значит. Я, например, тоже на отца не похожа.

– Ты о нем много писала, – напомнила я. – Я подумала, что ты его неплохо знала.

– Мало ли о ком я писала, – ответила Ася. Ее пальцы безостановочно летали по компьютерной клавиатуре. – Если всех клиентов провожать в последний путь, то придется бросить работу. На нее времени не останется.

Она поднялась с кресла, подошла к принтеру и приняла несколько листов, выброшенных из его узкой пасти. Уселась за стол и принялась править статью.

Интересно, о чем она пишет? Какое поручение мог дать наш шеф любовнице местного криминального авторитета? Даже не представляю.

– А ты, что, в редакции ночевала? – спросила вдруг Ася.

– Ночевала, – ответила я.

– Что вдруг?

– Шеф попросил.

Ася обернулась и посмотрела на меня через плечо удивленным взглядом.

– Шеф?..

Она похлопала ресницами.

– Зачем это ему?

– Значит, нужно, – ответила я уклончиво.

Она снова похлопала ресницами. «А у нее красивые глаза», – подумала я одобрительно.

Больше мы ни о чем не разговаривали. Редакция начала наполняться сотрудниками.

Я выпила еще одну чашку чая, съела два бутерброда с сыром и колбасой, отбилась от подколок шефа по поводу моей помятой физиономии и отправилась на спецзадание.

То есть на городское кладбище.

Вообще-то, городское кладбище было местом заповедным. Здесь уже давно никого не хоронили. Но я не сомневалась, что господина Терехина за пределы городской черты не повезут.

Я разыскала кладбищенского сторожа, сунула ему двадцать рублей и через минуту знала весь расклад.

Терехина, действительно, должны были хоронить здесь, неподалеку от центральной аллеи. Я прошлась по длинной асфальтовой дорожке, разглядывая красивые старинные памятники. В конце аллеи несколько рабочих торопливо заканчивали рыть глубокую яму.

– Терехина здесь хоронить будут? – спросила я.

Один из рабочих бросил на меня подозрительный взгляд и спросил:

– Тебе какое дело?

– Профессиональное, – ответила я и продемонстрировала бдительному гражданину свою корочку.

– Журналистка, что ли? – спросил второй, вылезая из ямы.

– Журналистка, – подтвердила я и показала удостоверение ему тоже.

– Чего ж без камеры?

– Я из журнала, – объяснила я.

– А фотограф где?

– Фотографа не будет, – ответила я.

– Почему?

– Потому что родные покойного разрешения на съемку не давали.

– А-а-а...

Рабочий моментально потерял ко мне интерес. Вернулся назад, и они с коллегой начали расчищать подходы к могиле. Я молча наблюдала за их неторопливыми слаженными действиями.

Минут через пять к нам присоединились молчаливые люди с огромными венками в руках. Они аккуратно пристроили венки вокруг ямы и удалились, не поздоровавшись и не попрощавшись. Еще через десять минут к воротам кладбища подъехал небольшой автобус.

Покойник прибыл.

– Ты в сторонку отойди, – посоветовал мне один из рабочих. – Люди соберутся серьезные, им корреспонденты ни к чему.

– Думаете? – спросила я.

– Думаю, – уверенно ответил рабочий.

И ошибся.

Хоронить господина Терехина прибыло пять человек. Мне предстоящая церемония представлялась чем-то вроде голливудских похорон: черные лимузины с тонированными стеклами, женщины в черных шляпах с вуалью или в черных солнцезащитных очках. Благообразный священник, стулья, расставленные вокруг дорогого гроба, молчаливая солидная публика...

Ничего подобного на этих похоронах я не увидела.

Гроб, действительно, оказался дорогим. К тому же, его крышка была наглухо заколочена, и я поняла, что гример не справился с возложенной на него задачей: лицо покойного, перекошенное гримасой ужаса, на всеобщее обозрение не выставили.

На этом атрибуты дорогих голливудских похорон закончились.

Терехина не отпевали. Мне это показалось странным: я прекрасно знаю, как трепетно относятся криминальные авторитеты к подобной церемонии. Свидание с отцом небесным вовсе не представляется им радостным событием, и они стремятся задобрить его перед предстоящей поркой.

Терехин отчего-то не постарался.

Как я уже сказала, провожали покойного магната человек пять, не больше. Одна из них, пожилая женщина в черном платке, показалась мне смутно знакомой. Я покопалась в памяти, и вспомнила, что видела ее на журнальных фотографиях рядом с Терехиным. Родительница, если мне не изменяет память.

Отца господина Терехина я не видела ни на фотографиях, ни в жизни. Следовательно, его в природе не существует. А может, и существует, но отношения с сыном не поддерживает. Все может быть.

Больше всех меня интересовала жена покойного магната, мисска неизвестного города, оставшаяся молодой и богатой вдовой.

Я пошарила взглядом по собравшимся и безошибочно выделила взглядом привлекательную девушку в строгом черном костюме. Юбка выглядела коротковатой для такой церемонии, но вообще костюм был хороший. И сидел на девушке обворожительно.

Девушка не выглядела ни сильно опечаленной, ни сильно испуганной. Она честно отбывала супружескую повинность. Стояла возле гроба, принимала соболезнования. Отвечала на них коротким кивком головы, слез не лила, в платок не сморкалась.

В общем, чего притворяться? Да и перед кем? Проводить покойного магната пришли кроме нее четыре человека, включая его мать!

Сначала меня неприятно удивила малочисленность пришедших, потом я подумала и пожала плечами. Все закономерно.

Как говорится, король умер. Да здравствует король!

Неясно только одно: кто он, этот новый король? Скрывается он среди приглашенных или здесь его нет?

Очень интересный вопрос.

После краткой церемонии прощания гроб опустили в могилу. Рабочие быстро и ловко забросали его землей, соорудили сверху небольшой аккуратный холмик. Свалили на него венки, покрыли холмик живыми цветами, поставили увеличенную фотографию покойного. В общем, все, как полагается. Приглашенные собрались вокруг могилы, постояли минуту или две и тронулись в обратный путь.