Он рывком вскинул винтовку, но та не выстрелила — похоже, накопитель разрядился полностью. В голове что-то испуганно взвыло, но, к его счастью, руки его сейчас жили, словно сами по себе. Йаати с удивлением смотрел, как они быстро выбросили пустой накопитель, достали из клапана ранца запасной и вставили его в обойму. Вскинув винтовку, он открыл огонь, стараясь поразить все мины раньше, чем они раскатятся. Винтовка прыгала в руках, толчок каждого выстрела бил в голову болью, словно по ней лупил отбойный молоток, так что из этого мало что вышло, — но Йаати перезарядил оружие и вновь начал стрелять. Умирать ему очень не хотелось, и в этот раз ему всё же повезло, — по крайней мере, когда винтовка вновь замолкла, исчерпав заряд, на виду не было ни одной движущейся мины. Часть их наверняка закатилась в кусты, но с этим он уже ничего не мог поделать.

Быстро перезарядив винтовку, он пошел вперед, испуганно глядя то вперед, то вправо, то влево. Сбитая призма на треть зарылась в землю, разбросав её, — она и впрямь весила, наверное, сотни тонн. В её задней или верхней части зияла огромная дыра, окаймленная желто-багровым свечением — в её глубине что-то искрило, оттуда лениво шел дым. Монолитный металл от удара расплавился и буквально расплескался, застыв длинными сосульками, и Йаати передернуло, — мощь оружия эалов была просто чудовищной.

Он дошел до последней подбитой им мины, — на вид она казалась совсем целой, но не двигалась, — и на миг испуганно замер. Идти дальше совершенно не хотелось, — если бы одна из мин вдруг «ожила», она убила бы его тут же, — только вот выбора, к сожалению, не имелось.

Вздохнув и покрепче сжав зубы, — чтобы не стучали, — Йаати вновь пошел вперед. От развороченной брони разило жаром, как из печки, под ней застыли лужи тусклой стали. Йаати повернул налево, чтобы обойти плоский, в непонятных выступах, нижний торец призмы — и тут над его головой взвизгнули пули. Ошалело оглянувшись, он увидел, как, взмахнув руками, падает Шу.

Взгляд Йаати испуганно метнулся назад. Фтангов там не было, — но вдали, у другого поворота, метров за триста или больше, он заметил несколько светло-серых, с желтыми полосками фигурок — таких же солдат, каких он видел в доме у ворот и у Малой Цитадели, но только живых. Вскинув автоматы к плечу, они стреляли по нему одиночными. Пули отчетливо свистели вокруг, и Йаати сиганул за призму.

На секунду он замер, ошалело хватая ртом воздух и не зная, что делать. Пули взвизгивали над головой, с резким звоном били по металлу, — не упади эта призма вот сюда, его сейчас точно подстрелили бы.

Смелости выглянуть у Йаати точно не хватило бы — но, едва он начал собираться с силами, чтобы всё же сделать это, огонь прекратился сам собой.

Высунувшись из-за призмы, он заметил, что солдаты бегут к нему. Йаати упал на колено и, прижавшись плечом к торцу призмы, открыл огонь. В этот раз ему повезло больше, — один из солдат получил заряд в грудь и упал, — но другие с пугающей быстротой бросились в стороны, залегли и снова открыли огонь. В воздухе опять завыли пули, — на этот раз стреляли чаще и точней, — и Йаати вновь шарахнулся назад. За призмой враги его не видели — и сознание буквально вопило о том, что, если он бросится бежать прямо вот сейчас, то успеет добежать до поворота раньше, чем они до призмы, — а там его уже прикроют бессчетные турели крепости. Так он, наверное, и поступил бы, — будь он один. Но…

Йаати осторожно выглянул. Шу лежал на спине, слабо шевеля руками, и это решило всё: если бы Шу не двигался, он бы, наверное, всё же бросился бы бежать, но бросить раненого друга было просто… немыслимо.

Заорав что-то непечатное, он выкатился из-за призмы, и прошелся огнем по кустам, выпуская весь заряд одной длинной очередью. Отсюда он не видел, попал ли он в кого-нибудь, — но стрелять оттуда прекратили.

Не дав себе задуматься, Йаати, пригнувшись, бросился вперед. На груди энергожилета Шу зияла дырка, из которой лениво шел дымок, внутри что-то искрило — похоже, пуля пробила броню, что-то повредив в механизме, но заглядывать туда Йаати не стал, — схватив Шу за ремни ранца, он как мог быстро потащил его назад. Тут же вокруг опять завыли пули, — враги быстро опомнились.

Перезарядив винтовку, он вновь открыл огонь, целясь по смутным вспышкам выстрелов. Их было четыре или пять, и Йаати чувствовал, что ему сейчас придет конец — в кого-то он точно попадет, но другие…

Что-то со страшной силой ударило его в живот, и Йаати упал на четвереньки, выронив оружие, отчаянно пытаясь вдохнуть. Перед носом у него была лишь засохшая дорожная грязь, — очень обидно было умирать, глядя только на нее, — но тут от его рук вдруг протянулись черные густые тени, а всего через секунду мир стал багровым, — и взорвался.

В ушах вновь словно что-то щелкнуло, и взрыва он не услышал, — зато волна раскаленного воздуха ударила его по лицу, едва не повалив на землю. Вокруг тучей поднялась пыль, и Йаати расчихался, отчаянно протирая глаза. Потом всё же кое-как поднялся. Там, где были солдаты, полыхал поваленный лес, — а высоко над ним в небе плыла призма. Воздушный крейсер. В этот раз им повезло, — но Йаати понимал, что везение не продлится долго. Число эалов возросло, — он видел сразу два или три их десятка, — и защитные поля призм всё время полыхали от плазменных ударов. Не приходилось сомневаться, что в какой-то миг они не выдержат, и…

Мотнув головой, он перевел взгляд на Шу. Тот слабо закашлялся, и, расстегнув энергожилет, сунул под него руку. Лицо его страдальчески скривилось. Йаати испуганно замер… но, когда Шу вытащил ладонь, пальцы его были чистые, без крови.

— Грудянку отбил, с-с-с… — прошипел он, и на четвереньках, не вставая, пополз за оружием.

Йаати взглянул на свой энергожилет. Пуля попала всего дюймах в двух над нижним краем, — будь он взрослым, угодила бы в тело, — но, пробив внешний слой брони, застряла где-то внутри, не достав до кожи.

Он испуганно втянул и расслабил живот, но ничего не почувствовал. Удар всего лишь выбил из него дух, — хотя сам энергожилет вышел из строя или разрядился полностью, — по крайней мере, экран контрольного браслета был мертвым.

Вздохнув, он с трудом поднялся на ноги, потом подошел к Шу, и, взяв за плечо, помог подняться и ему. Держась друг за друга, они пошли к крепости.

Повисшая вдруг тишина словно молотом ударила по нервам — Йаати не сразу даже понял, что главное орудие молчит, хотя высоко в небе ещё плавали эалы. Призмы тоже поднимались выше, но сейчас не стреляли и они. Небо на юге потемнело, — словно на него легла тень от чего-то, невыразимо огромного. От грозовой тучи, например, — но за стеной этой водянистой мглы никакой тучи видно не было.

— Что… это? — спросил Йаати, выплюнув, наконец, как-то набившуюся в рот пыль.

— Не знаю, — Шу вновь закашлялся, тоже сплевывая пыль. — Пошли быстрей. Не нравится мне это…

Йаати испуганно оглянулся назад, — там за дымом нового пожара тоже ничего видно не было, — потом, опустив винтовку стволом вниз, зашагал к крепости. Дорога плавала перед глазами, и он сжал зубы, подавляя желание помотать головой. Он уже чувствовал, что лучше ему от этого не стало бы, совсем наоборот. Земля тоже принялась играть в прятки, словно пытаясь ускользнуть из-под ног, и, не держись он за Шу, он точно свалился бы. Шу, правда, чувствовал себя не лучше — он то и дело кашлял, хватаясь за грудь, но двигался всё же бодрее. Они успели пройти добрых метров сто, когда Шу вдруг замер, испуганно глядя вперед.

— Что… — успел спросить Йаати, потом тоже поднял взгляд.

За стеной мутной водянистой мглы что-то двигалось — словно рыба, всплывающая к поверхности. Йаати не мог определить его размер, но оно было большое. Большое. Странно — и страшно — похожее на плывущего кролем человека, хотя Йаати понимал, что людей ростом в сотни, наверное, метров просто… не бывает.

Он испуганно осмотрелся в поисках укрытий, — но таких на виду не было, так что, вздохнув, он остался на месте, всё же не вполне уверенный, что видит этот ужас наяву.