— Почему? Чем быстрее вы их найдете, — тем быстрее уйдете с наших земель. Так что буду.

— А в чем тогда разница?

Вайми лишь пожал плечами.

Сашка осматривался, стоя на вершине холма. Вайми, как и говорил, подниматься на него не стал, и сейчас крохотной фигуркой маячил внизу, но на него мальчишка сейчас не смотрел. После полудня небо затянули облака, но сквозь них тут и там пробивались косые солнечные лучи. Пятна света вслед за облаками скользили по травянистой равнине, по которой ветер гнал волны. Этот же ветер упруго бил в грудь Сашки, трепал его волосы. Бесконечный простор лежал вокруг, и мальчишка вдруг засмеялся. Всё ещё только начиналось…

Сашка проснулся — и тут же замер, отчаянно пытаясь поймать ускользающий сон. Во сне он читал какую-то книгу, страшно интересную, — но вот о чем, он уже никак не мог вспомнить. А ведь ещё несколько секунд назад он был твердо уверен, что точно дочитает её, когда проснется!.. Да, очень, очень жаль, что нельзя выснить книги. Сколько Сашка их читал во сне, — даже в целых книжных магазинах бывал, какие в реальности просто не встречаются. Ему, по крайней мере, не попадались магазины с высоченными потолками и мебелью из черного дерева с золотом, в древнеегипетском стиле. И черными бронзовыми люстрами с матовыми плафонами в форме бананов. И с девами в древнеегипетских костюмах в качестве продавцов. И чтобы между стеллажами стояли столики с едой. Никакого, понимаешь, сервиса, куда ни зайди…

Мальчишка вздохнул — и, отбросив одеяло, поднялся. По телу тут же пробежал озноб — рассвет ещё только брезжил, а за долгую здешнюю ночь воздух успевал остыть довольно ощутимо. Вайми, впрочем, всё равно проснулся раньше и уже жарил рыбу, сидя у костра. Сашка втянул носом аппетитный запах и усмехнулся. Надо же — третий день идут по степи и питаются рыбой. Смешно…

— Привет, — сказал он, и тоже сел у костра. Завернулся в одеяло и поёжился: земля под босыми ногами тоже оказалась холодная. А Вайми в его набедренной повязке — хоть бы хны.

— Неужели ты сейчас не мерзнешь? — спросил он.

Вайми удивленно посмотрел на него.

— Почему? Нет. Я же у костра.

— А вообще?

— Холодно бывает. А что?..

Сашка хотел спросить его про одежду, — но тут же прикусил язык: и так ежу ясно, что взять её тут негде. А в кое-как выделанных шкурах ходить, наверное, не очень-то приятно…

— А это зачем? — сказал он, показывая на бусы из разноцветных камешков, — они висели не только на шее Вайми, но и были намотаны на запястья и щиколотки босых ног и даже на пояс. — Так у нас даже девчонки не ходят.

— А это не для красоты, — ответил Вайми. — Это обереги от нечистой силы.

— От какой? — удивленно спросил Сашка. Когда он увидел Вайми в первый раз, — никаких бус на нем и в помине не было.

— От вас, конечно.

Сашка даже задохнулся от возмущения.

— От нас?! Мы кто, по-твоему? Черти?

Вайми непонятно посмотрел на него.

— А вот не знаю. Злые духи, бывает, так под людей маскируются, что не отличишь.

— А ты их что — видел?

Вайми спокойно кивнул.

— Видел, конечно. На вид-то как люди, — но такое творят, что люди никогда не могут.

— Что, например?

— Например, людей в плен берут и угрожают их убить, если остальные не сдадутся.

— Так это не злые духи, это террористы, — сказал Сашка. — А тут разве бывает такое?

— Тут — нет. Тут Страна Вечной Охоты же. Но мало ли что… Хоруны, например — самые настоящие бесы. Убить не убьют, а вот в плен взять и заставить вместо них работать — это запросто. И немцы эти… они, говорят, черной магией балуются и вообще порчу наводят. Плохое место запад…

— Тут… что? — спросил Сашка. Про Страну Вечной Охоты он слышал, — но это ж что-то, вроде рая!..

— Страна Вечной Охоты, — повторил Вайми. — А что ещё-то? Никто не умирает, дети не рождаются. И еды всегда полно. Всё, как шаман Грибб говорил.

— Так мы же не умерли! — возмутился Сашка. — И ты тоже не слишком-то мертвый.

— А ты помнишь, как сюда попал? — спросил Вайми.

— Как, как… — Сашка почесал в затылке. — Знаешь, а, пожалуй, нет. Там, дома, гроза страшная была. Ну, может, и не гроза, а то, из-за чего мы сюда вот попали… Залезли от дождя в палатки… и заснули. И проснулись здесь уже. А вы?

— А так же, — Вайми ловко выкатил из углей палочкой запеченную в глине рыбу. — Спрятались от грозы в пещере, — а когда проснулись, она уже здесь была. В лесу. С тамошними зверями мы немало лиха хлебнули — сюда, на равнину, лишь где-то через год выбрались…

— А другие как сюда попали? — раньше Сашка как-то не додумался обо всём этом спросить у кого-то из местных.

— А всё так же. Все в каком-то месте заснули, — и оно сюда вот попало. Как — никто не помнит. И всегда группами. Дружными. Одиночки сюда редко очень попадают.

Сашка вновь недовольно помотал головой. В ней мелькнула какая-то мысль, — но её никак не удавалось ухватить.

— А отсюда пропадал кто-то?

Вайми пожал плечами.

— Да часто. Но потом находился. Ну, иногда через много лет, но всегда. Правда, не всегда в своем теле…

Сашка поёжился. Он уже слышал о ребятах, превратившихся в зверей, — но поверить в это до сих пор не мог…

— А в зверей их тоже Хозяева превратили?

— А они не помнят, — Вайми с сомнением посмотрел на рыбу. — Тоже заснули, — а проснулись уже не собой. И всё.

— А с концами кто-то пропадал?

— Ёрн и Йо. Это сестра и лучший друг Терне.

— А Терне кто?

— Жрец Туа-ти, кто ещё? Он говорил, что их забрали Хозяева, давным-давно уже. И с тех пор к морю и близко не подходит, чтобы его тоже не забрали. А за ним и всё его племя, соответственно.

— Так ты с ним говорил?

Вайми кивнул.

— Говорил. Только давно очень. Тау-ти никому не верят и ни с кем не общаются. Ну, почти. Они говорят, что тут — мир злых духов.

— Да ну тебя, — Сашка лишь махнул рукой. — Тысячу лет прожил, — а веришь в такую вот чушь.

— Это не чушь, — спокойно ответил Вайми. — Это правда. Разве люди живут по тысяче лет?

Сашка прикусил язык. Это он и в самом деле объяснить никак не мог.

— А как это — прожить тысячу лет? — спросил он.

Вайми вздохнул и задумался. Похоже, что никто раньше не задавал ему такой вопрос.

— А как прожить десять лет или двадцать или сто? У меня же нет ДРУГОЙ жизни для сравнения. Лишь последние несколько лет я помню отчетливо. А дальше, — всё словно в тумане. Нет, начало я помню очень хорошо, и многое из того, что было потом, — но оно всё так… сливается. Тут ничего не меняется же. Всегда одно и то же. Разве что новые племена появляются иногда. Но это очень редко.

— И никто не умирает?

Вайми пожал плечами.

— Сам по себе — никто. И не растет, и не стареет. И детей не бывает ни у кого.

— А если дубиной по башке кому-то дать? — спросил Сашка.

— А он просто пропадет, как и не было. И в тот же миг очнется в каком-то другом месте, далеко. Целый. И всё.

— И ты?..

— И я, — Вайми спокойно кивнул. — Много раз.

— И как оно?

— А никак. Просто не помню ничего.

Сашка ошалело помотал головой. Услышанное никак в неё не лезло — он и представить не мог, как это человек мог пропадать в одном месте и тут же появляться в другом — но проверять как-то не хотелось. Не бить же Вайми в самом деле дубиной по башке?.. Или, тем более, просить его треснуть по башке себя?.. Интересно, конечно, — а ну как не сработает? И в самом деле, попадешь в Страну Вечной Охоты или вообще в самый натуральный ад, о котором говорят попы?..

Мальчишка вновь помотал головой. Странно, — но с какой-то стороны этот вот мир казался ему намного более правильным — и он даже испугался этой мысли, испугался, что ему расхочется возвращаться домой. Чтобы окончательно прогнать её, он спросил:

— Как ты думаешь, — когда мы сможем отыскать Туа-ти?

Вайми в ответ лишь пожал плечами.

— Мы сейчас уже на их тропе. Если идти по ней, то рано или поздно мы их встретим. Ну, может быть.