— Что случилось, Марк?

— Посмотри туда. Видишь темную область на самом краю скопления?

— Да, там довольно обширное пространство без звезд. — Амальфи пристальнее всмотрелся в то место на экране, куда указывал Хэзлтон.

— Явно имеется спектроскопическая пара, причем красный карлик находится довольно далеко от всех других объектов…

— Ты близок к истине. Посмотри внимательно на этого красного карлика.

Амальфи заметил, наконец, небольшое зеленое затемнение. Экран был настроен таким образом, что города-Бродяги отображались на нем зеленым цветом, но ни один город не мог иметь подобных гигантских размеров. Зеленое пятно покрывало такую область, которая вполне могла затемнить обычную планетарную систему вроде Солнечной.

Амальфи поймал себя на том, что его крупные передние зубы непроизвольно перекусили сигару надвое, и вытащил «бывшую» сигару изо рта.

— Города… — пробормотал он и сплюнул. Он почувствовал вдруг резкую горечь во рту и тут же сообразил, что сигара тут ни при чем. — Это не город. Там их _с_о_т_н_и_!

— Да, — подтвердил Хэзлтон. — Это ответ на твой вопрос, босс. По крайней мере, часть ответа. Там просто джунгли.

— Джунгли Бродяг.

Амальфи резко изменил курс, намереваясь обойти скопление городов-Бродяг на почтительном расстоянии. Затем, сбросив скорость, он распорядился, чтобы О'Брайен послал телеуправляемые ракеты. Сделать этого раньше он не мог, поскольку, обладая лишь немного более высокой, чем сам город, скоростью, ракеты не смогли бы принести заметной пользы. Теперь же они передавали совершенно фантастическую и ошеломляющую картину.

Пустынная зона, в которой обосновались странствующие города, находилась довольно далеко от края скопления Служителей, со стороны, обращенной к остальной части галактики. Хэзлтон обратил внимание мэра на то, что ближе всего к этой области находился огромный тройной сгусток, состоящий из двух звезд типа G и одного красного карлика, размеры которого почти вдвое превосходили солнце созвездия Альфа Центавра. Тройка эта имела одну отличительную особенность: две G-звезды располагались неподалеку друг от друга, образуя спектроскопическую пару. Соседство звезд было столь тесным, что даже с такого малого расстояния, на котором находился сейчас от них город Амальфи, воспринять их порознь можно было только с помощью очень мощной телеустановки Дирака — Динвидди. В то же время красный карлик отстоял от этой пары довольно далеко, углубившись в область межзвездной пустоты. Расстояние между ним и двумя другими звездами в этой тройке составляло никак не менее четырех световых лет.

Вокруг карлика, объятого слабым, холодным огнем, сосредоточилось более трех сотен городов-Бродяг. На экране они казались бесконечным, безграничным облаком зеленых точек, словно фантастическая астероидная река. Города метались по своим орбитам вокруг красного карлика, постоянно проходя мимо друг друга. Их концентрация достигала особенно большой величины вблизи центрального солнца, излучение которого было столь велико, что оно почти поглощалось кодированным светом Динвидди. Но на орбитах в три миллиарда миль появлялись и более поздние пришельцы — защитным экраном спиндиззи взаимно предпочтительно было бы не попадать в близкий контакт между собой.

— Довольно пугающая картина, — вымолвила Ди, не отрывая взгляда от экрана. — Я знала о существовании других городов-Бродяг, особенно после нашего столкновения с бандитами. Но чтобы так много! Мне казалось, что и во всей галактике не наберется трех сотен.

— Явное преуменьшение, — назидательно произнес Хэзлтон. — Последняя перепись выявила около восемнадцати тысяч городов. Так ведь, босс?

— Да, — подтвердил Амальфи. Как и девушка, он не мог оторвать глаз от экрана. — Но я понимаю, о чем хочет сказать Ди. Меня это тоже очень пугает, Марк. Видимо, в этой части галактики произошло нечто такое, что привело к полному краху экономики. Какая еще сила могла вызвать к жизни подобные джунгли. Очевидно, власти скопления Служителей с помощью какой-то хитрости привели сюда Бродяг, чтобы создать небывалую конкуренцию и на выгодных для себя условиях выбрать несколько городов, которые им необходимы.

— Другими словами, они хотели заполучить дешевых рабочих, — сказал Хэзлтон.

— Но зачем?

— Можно только гадать. Предполагаю, они хотят провести в своем созвездии что-то вроде индустриализации и перейти на полное самообеспечение, чтобы не зависеть от депрессии. Бог знает, что тут происходило. С уверенностью можно сказать лишь одно: как только мы оживим сломанный спиндиззи, надо сразу же убираться отсюда. Никакой работы здесь не будет.

— Не думаю, что могу с тобой согласиться, — вставил Хэзлтон, удобнее располагаясь в кресле. Ловкость, с которой он это проделал, была поистине невероятной. Создавалось впечатление, что суставы его свободно вращаются в любом направлении. — Если бы здесь проводили индустриализацию, это означало бы, что и депрессия происходит здесь, а не где-то в другом месте. Может быть, они угодили в кризис перепроизводства и остались без средств. Это вполне вероятно, особенно в том случае, если система распределения у Служитилей столь же несправедлива, как в других провинциальных районах. Если тут в ходу совершенно обесценившийся доллар, то мы можем чувствовать себя в безопасности.

Амальфи задумался. Слова Хэзлтона показались ему вполне логичными.

— Надо подождать. Посмотрим, как будут развиваться события, — сказал он. — Допускаю, что ты прав. Но все-таки одно созвездие, даже переживающее стадию бурного расцвета, не в состоянии обеспечить всем необходимым три сотни городов. Технология неизбежно пришла бы в полный упадок. А разве может привлечь Бродяг район, где не хватает денег? Из таких мест, наоборот, уходят.

— Не обязательно. А что, если кругом перепроизводство? Вспомни, что происходило на Земле во время Эры Националистов. Художники и другие люди с незначительными доходами уходили из государства гамильтонианцев — забыл, как оно называлось, — и селились в маленьких странах с гораздо более слабой валютой.

— Тогда была совсем другая ситуация. Господствовала смешанная денежная система…

— Мальчики, позвольте вмешаться в вашу биржевую дискуссию, — насмешливо произнесла Ди. — Что-то я тут не все понимаю. А что, если экономика потерпела крах на всех звездах, до которых отсюда можно добраться? Каким образом — не знаю. Вам виднее. У нас на Утопии экономика развивалась циклически, она словно застыла, многократно проходя одни и те же стадии. Думаю, вы меня простите, но я не понимаю, о чем идет речь. Но в любом случае — падают тут деньги в цене или поднимаются — ничто не мешает нам улететь отсюда, как только мы починим спиндиззи.

Амальфи потряс головой.

— Это-то меня и пугает, — сказал он. — Здесь, в джунглях, собралось огромное количество Бродяг. Что, у всех одновременно сломались двигатели? Этого же не может быть. Если существует какое-то место, где дела обстоят лучше, почему они не отправятся туда? Почему они торчат здесь в такой тесноте? Ведь скопление Служителей, если приглядеться, — всего лишь забытое богом созвездие. Как будто во всей вселенной нельзя найти лучшего места. Как-никак, Бродяги никогда не стремились вести сидячий образ жизни, да и особой общительностью они не отличаются.

Хэзлтон, слегка прикрыв глаза, принялся барабанить пальцами по подлокотникам кресла.

— Деньги — источник энергии, — объявил он. — Правда, не могу сказать, что из-за этого я люблю их сильнее. Чем дольше я думаю о той ситуации, в которой мы оказались, тем больше мне кажется, что выбраться отсюда нам будет не так уж просто. Не стоило нам улетать с планеты Он.

— Может, и так. Амальфи снова обратился к пульту управления. Хэзлтон всегда обладал большой проницательностью. Однако, это его свойство имело одно весьма неприятное, на взгляд мэра, следствие. Иногда управляющий был склонен тратить слишком много времени, рассуждая о ситуации, обстоятельства которой, несомненно, прояснятся сами собой.