— По-моему, подобное случается, что называется, сплошь и рядом, — негромко заметила Пола.

— Хуже всего, когда это случается с тобой, — с усмешкой заметал Кен. — Я познакомился с ней на одном из благотворительных мероприятий. До сих пор не знаю, как она там оказалась. Может, нарочно явилась искать такого кретина, как я. Ее звали Роза — не уверен, что это настоящее имя. Внешне она была похожа на мексиканку, но была ли ею на самом деле, неизвестно. Изъяснялась на чистом английском, хотя с едва уловимым американским выговором. Как бы то ни было, меня поразила ее яркая, буйная красота. И роман у нас получился такой же бурный.

Тут наступила пауза, словно Кен на некоторое время погрузился в воспоминания, и Ребекка воспользовалась этим, чтобы проверить, не беседует ли с кем-нибудь ее клиент. Но там было тихо, так что она поспешила вернуться на прежнюю частоту. Здесь было интереснее.

—…Даже подумывал о женитьбе, идиот! Ничего не замечал до тех пор, пока двое моих приятелей не сказали мне — с промежутком в пару дней, — что видели Розу с другим. А накануне она вновь взяла у меня некоторую сумму денег. В общем, было выяснение отношений — такое же бурное, как все, что между нами происходило. К своему изумлению, я узнал, что у Розы есть муж, младше ее на три года, студент, и она, используя мои деньги, якобы помогает ему учиться. И что самое интересное, юный супруг прекрасно осведомлен о происхождении спонсорской помощи! Разумеется, мы с Розой расстались, но потрясение, которое я испытал, сильно сказалось на моей дальнейшей жизни. Честно говоря, еще совсем недавно я всерьез полагал, что больше не способен иметь с женщиной более или менее близких отношений. Потом благодаря фурункулу попал в твои нежные руки и…

В этом месте Ребекке пришлось прекратить подслушивать влюбленных, потому что клиенту позвонили по сотовому и она включила запись этого разговора.

А не далее как в следующее дежурство случилось то, что навлекло на Ребекку гнев шефа, Джозефа Оуэнса.

Борясь с сонливостью, она уже привычно принялась искать частоту телефона, находившегося в квартире, где временно проживала Пола. Когда настроилась, услышала, как Кен уговаривает Полу отправиться с ним в специализированный салон и помочь ему выбрать мебель для все той же квартиры, расположенной на втором этаже, под апартаментами клиента Ребекки, скупщика антиквариата Берни Страйпса.

Как на грех, в этот момент клиенту позвонили по сотовому — то есть повторилась вчерашняя ситуация, — и Ребекка отвлеклась, чтобы включить запись разговора. Тут-то хроническое недосыпание и сыграло с ней злую шутку: она нажала не на ту кнопку. Вернее, с выбором кнопки все было в порядке, только находилась она на другом комплекте оборудования — не на том, которое держало сотовый клиента, а на том, с помощью которого Ребекка подслушивала очередную беседу Кена и Полы. Естественно, их разговор и записался.

Ребекка узнала об этом через день, когда шеф вызвал ее к себе в кабинет и обрушил на нее весь распиравший его гнев.

Оказывается, вопреки всем правилам Джозеф Оуэнс дал прочесть расшифровку записей телефонных бесед скупщика антиквариата владелице похищенной статуэтки «Купающаяся наяда». И среди них оказался совершенно посторонний, не имеющий отношения к делу разговор. Дама указала на него Джозефу Оуэнсу, который сразу понял, чем занимается его сотрудница в рабочее время.

Словом, Ребекке пришлось пережить несколько неприятных минут. Однако если Джозеф Оуэнс воображал, что она откажется от ночного развлечения, то он ошибался. Просто Ребекка перестала пользоваться аппаратурой компании «Тотал гэранти» и перешла на собственную трубку-пеленгатор, которая тоже замечательно настраивалась на рабочую частоту другого телефона. И все продолжилось…

Анна исходила желчью. Вот, оказывается, в чем причина странного последнего разговора, который Кен завел перед ее отъездом в Брюссель: у него появилась пассия! Какая-то медсестра… Мало того, он поселил эту девку в другой своей квартире, и, пока Анна отсутствовала, эти двое ворковали как голубки. «Ах, Кен…», «Ах, Пола…». Просто идиллия! Видите ли, ему нужна помощь в выборе мебели…

Интересно, что его заставило обратиться в больницу? — исходя злобой, думала Анна, меряя шагами гостиную в поместье «Элмисайд», ту самую, из которой похитили «Купающуюся наяду». Нет, но каков! Не успела я уехать, как он завертел интрижку с медсестрой! А что будет после свадьбы? Ну нет, я этот роман расстрою, нечего со мной шутить! Только надо предварительно кое-что разузнать.

Последнюю мысль Анна додумывала, набирая номер справочной службы.

— Алло! Какое-нибудь частное сыскное агентство, пожалуйста…

А потом Ребекка начала замечать странные вещи: похоже, кто-то еще вел слежку по соседству с ней. Сначала она подумала, что полиция, но быстро отказалась от этой мысли — почерк был другим. И потом, бобби уже отметились в этом деле. Они тоже прослушивали телефонные разговоры Берни Страйпса, но ровно трое суток. На большее у них чего-то не хватило — то ли людей, то ли сил, то ли разрешения.

Ситуация прояснилась, когда Кен и Пола, одетые для выхода, куда-то уехали вечером — скорее всего, ужинать в ресторан. Тогда неприметный парень, в котором Ребекка уже на второй день заподозрила частного агента, позвонил кому-то по мобильнику.

И вновь Ребекке пригодилась трубка-пеленгатор. С ее помощью она прослушала весь непродолжительный разговор.

— Добрый вечер, — сказал агент, глядя вслед укатившему «даймлеру». — Э-э… это вы, мисс Гриер? Говорит Джек.

Услышав обращение «мисс Гриер», Ребекка вздрогнула и впилась взглядом в того, кто произнес эти слова. В следующее мгновение она услышала знакомый голос:

— Слушаю вас!

Эти властные интонации трудно было с чем-то спутать. Мрачнея с каждым мгновением, Ребекка тоже стала слушать.

— Они сейчас вдвоем, — сообщил агент Джек. — Куда-то уехали при полном параде. Может, в театр, а может, в ресторан или в гости. Но это точно он — тот, кто вас интересует, сомнений нет. Девушка красива, как вы и предполагали, проживает в квартире номер двадцать два, на втором этаже указанного вами дома. Что вас еще интересует?

— Есть кое-что, но об этом я поговорю с вами лично. Приходите завтра в одиннадцать утра в Риверсайд-парк. Я буду ждать вас на второй от ворот скамейке аллеи, которая ведет к пруду, знаете?

— Да, мисс Гриер. Буду ровно в одиннадцать.

— В случае изменений я перезвоню вам. До свидания.

— До свидания, мисс Гриер.

Ребекка медленно опустила трубку-Пеленгатор, глядя в спину агенту Джеку, который сразу пошел прочь.

— Анна! — едва слышно слетело с ее губ.

Это мне урок: впредь нужно хотя бы ради интереса выяснять, для кого мы шпионим за очередным клиентом. Хм, значит, Анна и есть та дамочка, у которой украли «Купающуюся наяду»? Похоже, толстая клуша нацелилась на этого парня, Кена Уилсона, наверняка надеется выскочить наконец-то замуж… Что ж, в одиннадцать так в одиннадцать. Я тоже не прочь прогуляться утром по парку. Возможно, удастся выяснить, что у этой самовлюбленной скряги на уме!

— Здравствуй, сынок! — услышал Кен, сняв трубку с трезвонившего телефонного аппарата. — Где это ты пропадаешь? В офис заглядываешь на минутку, на звонки не отвечаешь, мобильник вечно отключен…

— Я женюсь, папа!

Наступила короткая пауза, затем Алекс довольным тоном проворчал:

— А, тогда ладно… Так-то лучше! Рад, что ты послушался моего совета. Хм, значит, дело идет на лад? Вы уже привыкли друг к другу?

— Не то слово, папа!

— Даже так? — несколько удивленно произнес Алекс. — И что же ты…

— Я влюблен по уши! — с оттенком восторга сообщил Кен.

Снова наступило молчание.

— Надо же, — пробормотал Алекс. — Вот уж не ожидал, что у тебя так быстро дело сладится. Значит, она все-таки способна вызвать нежные чувства?