И как же ему хотелось бы сейчас её не знать.

- Мон?! - он обнял её покрепче - чтобы наверняка, дабы не свалилась в ущелье, пусть то было достаточно далеко. - Ты что тут забыла?

- А ты что забыл на этом свете?! - каким-то обвиняющим тоном воскликнула она. - Ты ж мёртв!

- Мёртв? - поперхнулся он. - А… Ну, да. Конечно. Просто, милая, ты туда свалилась и попала на тот свет. Придурки с крылышками скоро будут, а пока придётся довольствоваться моей компанией, знаешь. Могу предложить высокую траву, плющ и предложить прогуляться со мной в подземелье. Там не вешают нимбы и богиня Эрри не усаживает на тучу, - она и тут не усаживала на самом деле, только ругаться и умела, - но зато можно насладиться прекрасным разговором и не только.

- Твоя мать. Твой отец. Вся твоя страна! Они все уверены, что ты мёртв! - голос Эрри звучал крайне обвиняюще, и она сердито смотрела на Шэйрана. - А ты тут, живой, прохлаждаешься!

- Что? Ну… Разве я не имею права умереть в своё удовольствие? - вспыхнул он. - А должен отчитываться перед своей сумасшедшей страной?

- Я думала, что ты умер!

Он улыбнулся, будто бы в сказанном было что-то смешное, и обнял её покрепче, притягивая к себе.

- Ты волновалась?

Моника - вполне классически для неё, - с силой толкнула его кулаком в грудь, но отпихнуть от себя не сумела, будто бы сил у неё не хватило бы на то, чтобы сдвинуть мужчину с места. Он только заулыбался ещё шире и подался вперёд.

- Я тоже, - выдохнул парень, - весьма сильно за тебя волновался. Рад, что ты тут. Честно.

Моника фыркнула. Она почему-то совершенно не казалась радостной, весёлой и счастливой - только совершала дикие попытки вывернуться из его рук. Вот только они были абсолютно бесполезными - и Лэгаррэ, шипя, обмякла в его руках.

- Я и вправду, - прошептала она, - очень сильно волновалась. Очень, очень сильно. Как ты мог так со мной поступить? Как ты вообще мог со всеми так поступить? Почему все думают, будто бы ты мёртв, а ты расхаживаешь по этому миру, как ни в чём не бывало…

- Но я ж не знал…

- Что тебя огласили мёртвым?

- Да некому было, - надо сказать, удивление совершенно не заставило ему ослабить объятия. - Тэр с тех пор от меня далеко не отходил, а все остальные - кроме Тэллавара, - вроде как не знали.

- А Тэллавар откуда знал?

- Ну, это ж он всадил мне ножик в сердце, - пожал он плечами. - Кинжал. Ну, я думаю, что… - он запнулся. - Не обязательно было рассказывать всему миру - и Тэллавару, что самое главное, - о том, что у него получилось убить меня не до конца. Познакомить тебя с Эрри?

Моника моргнула. Как-то странно, крайне удивлённо, будто бы собиралась задать ещё какой-то вопрос, но почему-то не решилась и теперь просто смотрела на него, отчаянно пытаясь скрыть дикое и неконтролируемое удивление.

- Эрри?

- Богиня Эрри, - Рэй впервые за последние несколько дней улыбнулся действительно искренне. - Ты чего на скалу полезла?

- Я… - она запнулась. Назвать настоящую причину было немного опасно, иную - поймёт же, что выдумывает. - Решила, что без магии мне будет как-то легче. Я просто очень устала.

Шэйран вздохнул. Она вновь вывернулась из его рук - попытка оказалась успешной, - отстранилась и вспомнила о своём проклятом матриархате, который он так сильно ненавидел.

- Ты одна прибыла? - наконец-то поинтересовался он.

- Нет, - покачала головой Моника. - Со мной приехала Мизель. Она внезапно решила, что не может служить Её Величеству после того, как всё рухнуло.

Рэй только хмыкнул, будто и не доверяя её словам, а после потянул её за руку за собой.

- Так ты говоришь, богиня Эрри? - уточнила она ещё раз, хотя бы руку не выдирая из его цепкой хватки. - А…

Рэй так и не ответил - легче было показать.

***

Они с Моникой добрались до Эрри и Дарнаэла каким-то образом чуточку позже, чем к ним же дошла Мизель - как всегда, поразительно очаровательная, милая девица, способная задурить голову кому угодно и как угодно, в любых условиях и позах.

- Мон! - радостно воскликнула она. - Видишь? Они существуют! Причём… Я никогда не думала, что обе религии верны! Ведь…

Моника, впрочем, казалась не грустной по совершенно другой причине. Теперь же, узрев богиню Эрри, она будто бы смутилась - отступила на несколько шагов от Шэйрана. Теперь ей было до ужаса стыдно - за то, что она посмела оказаться рядом с мужчиной, что позволила ему какую-нибудь вольность, даже если это был Рэй, которого она знала вот уж сколько лет.

Мизель всё радостно говорила что-то - без остановки крутилась вокруг Рэя, обнимала его за плечи, восклицала удивлённо.

Мон окончательно растеряла все осколки своего веселья - теперь долг висел на её шее неподъёмной ношей, и она даже шевельнуться не могла, чтобы попытаться его снять. Железная цепь тянула к земле - может быть, ей не следовало аж так следовать религии?

Её учили. Долго, старательно учили, вбивали в голову, что правильно, а что нет. Ненавидеть мужчин, уважать королеву и обожать Богиню.

Или уважать Богиню и обожать королеву. Порядок, так или иначе, давно уже не имел совершенно никакого значения, даже если ему оное отчаянно пытались придать. И девушка так запуталась, что теперь только вяло отвечала на вопросы.

- Я… - она опять сбросила руку Шэйрана со своего плеча и посмотрела на Эрри - та будто бы и не заметила этой фамильярности с его стороны, но Мон ни в чём не могла быть уверенной. - Мне надо отойти. Подышать свежим воздухом.

Она всегда была такой правильной, такой идеальной - и всё равно не смогла выгрызть эти отвратительные чувства из своей души тогда, когда они только появились.

Неправильно думать о мужчине. Будь он хоть сто раз хорошим, интересным, умным или добрым - она не имеет права даже приближаться к нему, не имеет права любить, не имеет права выходить замуж и заводить детей. Она должна служить своей Богине.

А её Богиня отрицает институт брака и верит в то, что женщины способны существовать как отдельная нация в границах божественной Эрроки.

Её Богиня считает, что волшебные скалы - это то, что может подарить им счастье и вечность. И пусть грешила даже королева Лиара - Моника никак не могла окончательно распрощаться с глупыми стереотипами, что так прочно засели в её разум.

- Ведь мы стоим на улице, - удивился Шэйран. - Где ж ещё можно дышать свежим воздухом, если не здесь, Мон?

Она бросила на него излишне сердитый и строгий взгляд - словно предупреждала, чтобы даже не смел подходить. Зачем она так? Зачем сама себе всё портит?

Она ему когда-то нравилась. На выпускном он даже отчаянно пытался поцеловать её - но не так, как всех остальных. Та же Мизель что тогда, что сейчас буквально таяла в его присутствии, пока никто не видел.

Богиня её не смущала.

Моника отступила на шаг, два, три, словно пытаясь оказаться подальше, в безопасной зоне, и только тогда посмела выдохнуть воздух - дышать стало чуточку легче, и она практически смирилась со всем, что произошло.

Такого просто не может быть. Зачем он вернулся в её жизнь? Она почти убедила себя в том, что сможет отдать магию и забыть об этом, как о страшном сне. Тогда на неё и на её грусть просто не будет смотреть Богиня - и религия не станет тянуть её куда-то за собой.

А теперь Моника просто не могла отречься. Не при нём. Теперь она была обязана вечно мучиться от пустоты и холода в душе. Теперь она навеки останется в гордом одиночестве, и никто никогда это не исправит.

Солнце уже заходило - тонкая золотистая полоса только и виднелась над поверхностью моря.

Моника смотрела в даль - устроилась за какими-то кустами на слишком яркой, зелёной траве этого идеального места, теперь никак не могла отвести взгляд от безмерной пустоты.

Ей было, может быть, страшно, а может, она просто отчаянно желала добраться до такого уголка собственной души, где уже точно не останется места сомнениям. Но могла только прислушиваться к тишине - словно отчаянно надеялась выхватить какие-то слова из контекста.