"Мне жалко вас за ваше нездоровье. Дай бог вам переносить его как можно лучше, то есть не переставая служить людям, что вы и делаете. Это самое лучшее и верное лекарство против всех болезней" (1904 г.). "...Желаю вам духовного спокойствия, а телесное здоровье в сравнении с этим благом, как щекотка при здоровом теле" (1906 г.). "...Вчера утром, получив ваше письмо, я не вспомнил сразу по почерку на конверте, чей именно это почерк, решил, однако, что это от человека, которого я люблю, и отложил, как я обыкновенно это делаю, письмо это под конец; когда же распечатал и узнал, что письмо от вас, порадовался своей догадливости", - значится в одном из его последних писем ко мне.

V

Таковы мои воспоминания о Л. Н. Толстом. В них не выражено главного, трудно поддающегося описанию: его влияние на душу собеседника, того внутреннего огня его, к которому можно приложить слова Пушкина: "Твоим огнем душа палима, отвергла мрак земных сует". Тот, кто узнал его ближе, не может не молить судьбу продлить его жизнь. Она дорога для всех, кому дорого искание правды в жизни и кому свойственно то, что Пушкин называл "роптаньем вечным души", а Некрасов - "святым беспокойством" ... Можно далеко не во всем с ним соглашаться и находить многое, им проповедуемое, практически недостижимым. Можно, в некоторых случаях, не иметь сил или уменья подняться до него, но важно, но успокоительно знать, что он ест ь, что он существует как живой выразитель волную- щих ум и сердце дум, как нравственный судья движений человеческой мысли и совести, относительно которого почти наверное у каждого, вошедшего с ним в общение, в минуты колебаний, когда грозят кругом облепить житейские грязь и ложь, настойчиво и спасительно встает в душе вопрос:

"А что скажет на это Лев Николаевич? А как он к этому отнесется?"

Со многих сторон восставали и восстают на него. Ревнители неподвижности сложившихся сторон человеческих отношений упрекают его за смелость мысли и за разрушительное влияние его слова, ставя ему в строку каждое лыко некоторых из его неудачных или ограниченных последователей. Ему вменяют в вину провозглашение им, без оглядки и колебаний, того, что он считает истиной и по отношению к чему лишь осуществляет мнение, высказанное им в письме к Страхову: "Истину... нельзя урезывать по действительности. Уж пускай действительность устраивается, как она знает и умеет по истине". Но не сказал ли некто, что "истину, хотя и печальную, надобно видеть и показывать и учиться у нее, чтобы не дожить до истины более горькой, уже не только учащей, но и наказующей за невнимание к ней?" А ведь этот некто - был знаменитый московский митрополит Филарет...

Некоторые из людей противоположного лагеря относятся к Толстому свысока, провозглашая его носителем "мещанских идеалов", ввиду того что во главу угла всех дел человеческих он ставит нравственные требования, столь стеснительные для многих, которые в изменении политических форм, без всякого параллельного улучшения и углубления морали, видят панацею от всех зол. Вращаясь в своем узком кругозоре, они забывают при этом, что даже наиболее радикальная политико-экономическая мера, рекомендуемая ими, национализация земли - в сущности, указана и разъяснена у нас Толстым, но с одной чрезвычайно важною прибавкою, а именно: без насилия...

Путешественники описывают Сахару как знойную пустыню, в которой замирает всякая жизнь. Когда смеркается, к молчанию смерти присоединяется и тьма. И тогда идет на водопой лев и наполняет своим рыканьем пустыню. Ему отвечают жалобный вой зверей, крики ночных птиц и далекое эхо - и пустыня оживает. Так бывало и с этим Львом.

Он мог иногда заблуждаться в своем гневном искании истины, но он заставлял работать мысль, нарушал самодовольство молчания, будил окружающих от сна и не давал им утонуть в застое болотного спокойствия...

Лев Николаевич Толстой

Воспоминания о великом писателе появились в 1908 г. в популярном столичном еженедельнике "Нива", книга 8 (литературное приложение)

Неоднократно переиздавались при жизни автора с изменениями и дополнениями. Печатается по т. 6 Собрания сочинений.

С. 173. его кончины. - Толстой тяжело болел в 1902 г

звездное небо... - Кант Иммануил (1724 - 1804) - великий немецкий философ. В знаменитой работе "Критика чистого разума" сформулировал в лапидарно-афористической формуле поразившую читателей и последователей, в том числе и русских, соотнесенность между областью рационально-чувственного познания и нравственной сферою: "звездное небо над нами, моральный закон в нас". Отец Кони воспитал обоих сыновей "по Канту", в доме постоянно слышались ссылки на германского мыслителя. В своей работе "Общие черты судебной этики" (М., 1902)

Кони отмечал близкое ему в Канте, чем он с юношеских лет руководствовался сам: "Осуществление безусловных требований нравственного долга"

выражается прежде всего в уважении к человеческому достоинству и в любви к человеку как к носителю нравственного закона, сознание которого вместе с видом звездного неба наполняло душу великого мыслителя восторгом и верою в бессмертие души..."

С. 174. Пушкин, "Второе послание к цензору" (неточно).

С. 175. из очерка "Севастополь в мае" (1855).

С. 176. Стахович А. А. - знакомый Толстого.

С. 177. "Мертвые души", глава 6-я.

Лабулэ Эдуард - французский писатель, упомянутая книга переиздавалась в России в 60 - 90-х гг.

Позднышев - персонаж "Крейцеровой сонаты.".

С. 178. из стихотворения Пушкина "Герой".

С. 178 - 179. О том, какое впечатление произвел Толстой на Кони, свидетельствует отправленное в первый же день пребывания в Ясной Поляне письмо Кони к знакомому (6 июня 1887 г.): "Трудно передать Вам то высокое, гармоническое и благородное впечатление, которое производит личность графа Толстого. Все рассказы об эксцентричности его образа жизни, одежды, привычек и взглядов лишены всякого основания. Он принял меня с незаслуженной добротою и вниманием - мы проводим все время вместе, и я поселен в его кабинете, так что имею возможность вглядеться в его жизнь, полную труда, глубоких и плодотворных дел и трогательной простоты. Это прежде всего добрый человек, никому не навязывающий своих взглядов, радующийся, когда окружающим хорошо и весело, сменяющий физическую работу умственной (большой труд "О жизни и смерти"), приветливый и простой, но не фамильярный с крестьянами, всегда добрый, легко поддающийся смеху, вовсе не слащаво благодушный, а называющий зло - злом, а гадость - гадостью, человек, образованный разносторонне, простой в потребностях и аристократ во вкусах... При этом чудесная, львиная голова, - из-под густых бровей два чудесных, сияющих добротою, серых глаза - и легкая походка крепких ног, несущих стан, несогбенный ни бременем лет, ни тяжким раздумьем смущенной совести. Вокруг хлопочет умная, красивая жена - веселятся и суетятся 9 человек детей (всех было 12!)... Все ходят какие-то свободные, бодрые и как будто осуществляют то, что сказал мне Л. Н.: "Человек обязан быть счастлив, как обязан быть чистоплотен; как он замечает, что он грязен ему надо помыться, как чувствует, что несчастен - ему надо почиститься нравственно... и счастье придет само собою..." (ИРЛИ, ф. 134, цит. по: Собр. соч.- Т. 6.- С. 636).

С. 179. об одном из дел... - вне сомнения, о процессе Веры Засулич.

С. 184. "...великое явление русской жизни" - Белинский о Пушкине.

С. 185. ...проклятие смоковницы... - Евангелие от Матфея, 21, 19.

С. 190. из романа Ж.-Ж. Руссо "Эмиль".

крупный сановник, слывший... либералом... - В ранней редакции Кони указал имя - князь Д. А. Оболенский. Зная нравы цензуры, Кони убрал из речи Толстого указание, что речь идет о государственных преступлениях.

С. 193. словами Некрасова... - из стихотворения "Когда из мрака заблужденья..."

С. 195. имеется в виду мысль, изложенная Кантом в его этическом учении.

С. 196. Издательство "Посредник", организованное Толстым и его единомышленниками-просветителями И. И. Горбуновым-Посадовым и В. Г. Чертковым, ставило целью выпуск дешевых изданий для народа (существовало в 1884 - 1925 гг.).