Сегодня я была в Даркасе у своей подруги Торы, она занимается росписью по ткани. Это она подарила мне платье и все остальное. А еще… я знаю, придет время, когда мне не придется разрываться между долгом и собственными желаниями!

Карун подошел и крепко обнял.

— Прости меня. Я говорил, что мне не нужно переживать, но это так сложно рядом с тобой. Ведь я всегда знал, ты особенная, и с тобой всегда будет что-то происходить. Мне сложно видеть изменения что происходят и не быть причастным, не иметь возможность изменить или помочь…

Мне пришлось накрыть его губы поцелуем, чтобы не слышать таких тяжелых слов.

— Ты не должен! Иначе, ничего у нас не получится, — мне хотелось не просто сказать эти слова, но и убедиться, что их смысл дошел до цели. — И вообще надо успокоиться.

Пальцы пробежались по бархату камзола, коснулись щек и запутались в его длинных белых волосах. Недавно я вся в слезах верещала, что мне нужен защитник, но здесь и сейчас поняла одну вещь, никогда не позволю Каруну лезть в пекло, защищая меня. Он дорог мне, и я не знаю, почему мне хочется уберечь этого мужчину. Наверное, мир встал с ног на голову, а здешний уклад, в котором женщина играет роль руководителя, стал спусковым крючком.

— Карун, пообещай мне, что не будешь вмешиваться, даже если… — мое воображение подкинуло пару не самых аппетитных картин, озвучить которые я бы не решилась.

— Я должен бояться тебя после таких заявлений, — ему заметно было не по себе.

— Именно, — мрачно заключила я.

— Нам пора.

Последний раз, окинув себя в отражении зеркала, поправила украшение на шее и убрала с глаз мешающуюся прядь. Мельком взглянула на Каруна и поняла, что зря завела разговор о своей ненормальности. Он выглядел подавлено, даже устало, отчего на душе стало еще гаже.

Чтоб весь этот мир! И Демь-Яра в частности…

Яркие языки пламени сплетались в целые заросли невероятных цветов всех форм и размеров. Буйный период цветения переходил в ленивый осенний анабиоз, когда все замирает, а потом медленно и томно обнажает пожухшие сердцевинки цветка. Лепестки, кружась в ритме вальса, плавно спускающиеся почти до самых макушек стоящих внизу нордов. Но они гасли, а под самым куполом зала вновь и вновь распускаются огненные розы, рождаются буйные вихри, волны во время бури или плывущие в огненном танце пары.

— Иллюминация супер, — только увидев всю эту вакханалию под куполом, выдохнула я. Нисколько не смущаясь, я тыкала пальцем в особо эффектные моменты и громко ойкала, пихая Каруна в бок локтем. Ему видимо такие спецэффекты были не в новинку, поэтому он спокойно кивал, не обращая на мое по-детски веселое восхищение никакого внимания.

Я честно готовила себя к скучному мероприятию, а-ля светский раут, где мужчины и женщины с одинаково постными лицами слоняются по залу, то и дело лениво прихлебывая шампанское. У нордов же оказалось совершенно отличное представление о том, как должен проходить бал. Помимо занимательного зрелища под куполом, по периметру зала можно было найти самые разные занятия. Не последнее место занимала площадка для танцев, возвышаясь под общим уровнем пола на полметра, обнесенная по краю декоративными колонами и освещенная сотнями маленьких огоньков. В дальнем углу зала, располагался театр, где актеры показывали не только забавные сценки, но и демонстрировали отменное акробатическое искусство. В общем, скучать никому точно не приходилось. У меня вообще сложилось мнение, что норды не слишком любят выставлять на обозрение верховную власть. Поэтому не удалось мне увидеть никакого помпезного приветствия королевы с ее свитой. Этикет самого бала оказался прост до безобразия. Впускали по дресс коду, а управляющий сверял имена на приглашениях.

Королеву я еще не видела, но очень надеялась с ней поговорить. Карун первые полчаса старался не отходить от меня больше чем на пару шагов. В целом меня вполне устраивал такой нежный надзор, но когда к Каруну стали подходить незнакомые норды и общаться на далекие для меня научные темы, меня начало потряхивать.

Незаметно подергав рукав увлеченно рассказывающего Каруна, я потянула его к себе. Он понял и нагнулся.

— Карун, давай я оставлю тебя в этой компании, а сама погуляю, развлекусь… — не то чтобы мне было скучно рядом с ним, но происходящее вокруг определенно заслуживало более пристального внимания.

Он немного смутился, виновато улыбнувшись в ответ.

— Постарайся быть осторожней, — Карун украдкой поцеловал мне плечо и выпрямился.

Его слова меня встревожили, вызвав нехорошее предчувствие, но атмосфера общего праздника оказалась настолько увлекающей, что через какое-то время я совершенно забыла о предупреждении. В руке волшебным образом появился бокал с чем-то прозрачным и тягучим. Напиток приятно холодил язык, растекаясь по желудку огненным жаром. Я беззаботно порхала по залу, рассматривая все подряд. Увлекательное представление также не оставило меня равнодушным, но я забыла про мужей Оли. Сначала меня обнаружил Оргил.

— Нравится? — как бы, между прочим, спросил он, окидывая мой туалет вполне знающим толк взглядом.

— Впечатляет. — Честно призналась я, перехватывая со стола еще один бокал с прозрачным напитком.

Оргил удивленно приподнял бровь, но от комментариев воздержался.

— Оли хотела с тобой кое-что обсудить после бала, — мужчина в который раз осматривал зал.

— Не вопрос, увидишь, передай. — Я растянула губы в довольной улыбке, к нам шел Вослав. — Где пропадал?

Вослав сделал загадочный вид, и скромно улыбнулся.

— Дела. — Туманность ответа оставляла место для фантазии. — Потанцуешь со мной?

— Необучена, — от выпитого меня слегка повело и развязало язык.

Больше меня никто не спрашивал. Вослав ухватив меня под локоток, стремительно направился к платформе, на которой танцевали какой-то общий танец. Музыка звучала задорная, но не слишком быстрая. Он легко втянул меня в круг танцующих. Поклонился, так сделали все мужчины, женщины сделали ответный жест руками и чуточку склонились. Шаг в сторону партнера, ладонь положить на его протянутую, поменяться местами. Шаг назад, поворот, смена партнера и все заново. Поклон, шаг вперед, поменяться местами, шаг назад. Спустя четыре смены партнеров, я вновь вложила свою руку в раскрытую ладонь Вослава, а он, поганец, громко хлопнул в ладоши и крикнул:

— Ревлат! — зазвучала яркая, быстрая мелодия и меня увлекли в стремительный хоровод из хитро сплетенных рук.

Меня несли и кружили эти руки до тех пор, пока сильная тошнота не взбудоражила желудок. Хоровод я покинула весьма оригинально, просто перенеслась в уголок рядом с театральной сценой. Стоя на дрожащих ногах, я прижималась спиной к прохладной стене, пытаясь унять муть в горле и восстановить дыхание. Откуда-то приятно тянуло сквознячком.

— Лиля!

Я обернулась на голос и заметила в стене скрытую шелковой портьерой нишу. Нетвердой походкой дошла до занавеси и неуверенно отодвинула ткань в сторону.

Сверкая яркими голубыми глазами, на меня смотрела Аламара.

— Вот и свиделись, — торжествующе произнесла она.

Чья-то сильная рука сжалась на талии, а вторая прижала к лицу резко пахнущий платок. Я глупо открыла рот и непроизвольно вдохнула. Едкие пары проникли в легкие, втянулись в слизистую и попали в токи крови. Сознание поплыло и угасло, оставив в вязкой черноте два сияющих сапфира.

Я задумчиво дула на обожженные ступни, коря себя на все лады за рассеянную неосторожность. И было отчего… Ведь очнулась не абы где, а во всамделишной темнице. Вот только интерьер слегка диковат для такого пасторального места. Стены, пол, потолок все из цельного куска металла, будто по форме отливали. Достаточно просторная темница с высоким потолком и одиноким забранным сеткой окошком. Матрас, на котором я пришла в себя, бросили прямо напротив дверного проема, отсюда виднелся кусочек тускло освещенного коридора. Вместо двери решетка, прутья нечастые но все из того же металла что и камера. Сплав оказался не так прост и ожоги на ногах остались именно от него. Все из-за моей неосторожности, ведь видела деревянный настил от матраса до двери и до вполне нормального отхожего места, но головой подумать не сообразила.